История путешествия императрицы екатерины ii на юг украины. Н.В

230 лет назад, 15 января (2 января по старому стилю) 1787 года императрица Екатерина II Великая начала путешествие в Крым. Кто был инициатором этой поездки и ради чего она затевалась.

К 1787 году императрица Екатерина II Великая правила Российской империей 25 лет. Но причины масштабной и оформленной со всей возможной помпой поездки были совсем не в этом.

Лишь пятью годами ранее, после очередного поражения Турции в войне с Россией был принят манифест, закрепивший присоединение Крыма к России. Произошло это 8 февраля 1783 года. Екатерина своим визитом хотела подчеркнуть не только могущество империи, но и то, что Россия пришла в Крым навсегда.

«На западе должны были узнать, — писал Александр Брикнер, профессор русской истории в Дерптском университете, в книге «Путешествие императрицы Екатерины II в Крым», — какими источниками богатства и могущества располагает Россия. Путешествие это из контроля над действиями Потемкина должно было превратиться в торжество его, Екатерины и вообще России в глазах Европы, в демонстрацию перед Оттоманскою Портой и ее союзниками; оно должно внушить страх недоброжелателям России, намеревавшимся лишить Россию вновь приобретенных земель».

Второй целью императрицы была инспекция по землям, отданным в управление Светлейшего князя Григория Потемкина. Контроль над строительством новых городов и переустройством старых, а особенно над устройством военных портов.

Григорий Потёмкин-Таврический

И, наконец, Екатерина II желала понять настроения населения, которое во время поездки могло бы не только воочию увидеть государыню, но и подать ей любого рода жалобы. Особенно важно Екатерине было заручиться поддержкой татар: население полуострова, которое еще вчера находилось под турецким вассалитетом, было изнурено многочисленными войнами и ханским игом.

Детальный план путешествия граф Потемкин составил еще за три года до поездки: 13 октября 1784 года он отправил ордер о строительстве в городах прибытия царицы дворцов, приложив для этого рисунки, о квартирах для свиты, о приготовлении на станции лошадей.

Деньги из государственной казны, выделенные на подготовку к путешествию, на самом деле были использованы на развитие присоединенных территорий: на них строились дома и дворцы, разводились сады, устраивались ярмарки.

Если не были запланированы постройки дворцов, строились галереи и готовились «приличные напитки и прибор». На пути следования императрицы через каждые 10 верст ставилась «Екатерининская миля» — колонна в память о путешествиях. Семь «миль» сохранилось и сейчас. В каждом городе для путешествующих устраивались иллюминация, а иногда и фейерверки.

Организация путешествия

К поездке был приготовлен «высочайший поезд». В него входило 14 карет, 124 саней с кибитками, 40 запасных саней.

Для самой императрицы приготовили карету со всеми удобствами, которую везли 30 лошадей. В ней была гостиная на восемь человек, малая библиотека, кабинет, карточный стол и все удобства. У Екатерины были еще 6-местная и 4-местная кареты и даже «почивальный возок».

На каждой станции, а всего их было 76, было готово более чем по полтысячи сменных лошадей. Ехали неспешно: с 9 утра до 7 вечера, с трехчасовым перерывом на обед. Останавливаясь, Екатерина принимала местных чиновников, просителей и посещала балы.

Из высокопоставленных сопровождающих с императрицей путешествовали граф А. Безбородко, граф А. Дмитриев-Мамонов, граф де Сегюр, Фиц-Герберт, принц де Линь, австрийский император Иосиф II — инкогнито, под именем графа Фалькенштейна.

Представитель Франции Луи-Филипп де Сегюр в своих воспоминаниях писал: «Мне суждено было видеть, как на пути принесут ей дань лести и похвал толпы иностранцев, привлеченных блеском власти и богатства. …Будучи вместе придворным и дипломатом, я должен был, снискивая благорасположение Екатерины, в то же время деятельно следить за предприятиями и действиями честолюбивой государыни, которая тогда, покрывая многочисленными войсками берега Днепра и Черного моря, казалось, грозила вместе с Иосифом II разрушить Турецкую империю».

Луи-Филипп де Сегюр

Распорядок дня императрицы, как пишет де Сегюр, в путешествии не изменился. Она вставала в 6 часов, принимала чиновников, завтракала и принимала дипломатов. В 9 утра «поезд» отправлялся.

«Везде она находила дворец или красивый дом, приготовленный для нее. Мы ежедневно обедали с нею. После нескольких минут, посвященных туалету, императрица выходила в залу, разговаривала, играла с нами; в девять часов уходила к себе и занималась до одиннадцати. В городах нам отводили покойные квартиры в домах зажиточных людей. В деревнях мне приходилось спать в избах, где иногда от нестерпимой жары нельзя было уснуть».

По прибытии в Перекоп — границу с Крымом — императорский кортеж встретил многочисленный вооруженный отряд богато одетых татарских всадников, которые приехали для сопровождения Екатерины на протяжении всего пути по Крыму.

Это было рискованное желание самой царицы. Де Сегюр комментирует это так: «Монархиня, с мыслями всегда возвышенными и смелыми, пожелала, чтобы во время пребывания в Крыму ее охраняли татары, презиравшие женский пол, враги христиан и недавно лишь покоренные ее власти. Этот неожиданный опыт доверчивости удался, как всякий отважный подвиг».

Екатерину это не могло не радовать. «Удовольствие выражалось во всех чертах лица ее: она наслаждалась гордостью государыни, женщины и христианки при мысли, что заняла трон ханов, которые некогда были владыками России и еще незадолго до своей гибели вторгались в русские области, препятствовали торговле, опустошали вновь завоеванные земли и мешали утверждению русской власти в этих краях. Мы наслаждались почти наравне с нею».

Триумф Потемкина

Перед Крымом Екатерина проехала земли Причерноморья. Часть их была вверена графу Румянцеву, и результатами его работы царица осталась недовольна. Впереди был Крым.

В Крыму императрица посетила несколько городов, и вот они-то, благодаря стараниям графа Григория Потемкина, ее поразили. Например, Севастополь, который до преобразований полуострова был поселком Ахтиар. Силами графа поселок превратился не только в город, но и в военную базу, куда был доставлен мощный флот.

Фейерверк в честь Екатерины II в 1787 году

Вот как описывает представление Севастополя императрице де Сегюр: «Их величества сидели за столом, при звуках прекрасной музыки внезапно отворились двери большого балкона, и взорам нашим представилось величественное зрелище: между двумя рядами татарских всадников мы увидели залив верст на двенадцать вдаль и на четыре — в ширину; посреди этого залива в виду царской столовой выстроился в боевом порядке грозный флот, построенный, вооруженный и совершенно снаряженный в два года.

Государыню приветствовали залпом из пушек, и грохот их, казалось, возвещал Понту Эвксинскому о присутствии его владычицы и о том, что не более как через тридцать часов флаги ее кораблей могут развеваться в виду Константинополя, а знамена ее армий — водрузиться на стенах его».

Но и Екатерина, и австрийский император Иосиф II были людьми высокого интеллекта, не подверженными иллюзиям и не падкими на эффекты, поэтому от их внимания не ускользнул истинный масштаб и значение работы, проделанной Потемкиным не только в Севастополе, но и в остальных городах Крыма.

Значительным пунктом в путешествии был и Симферополь, переименованный из Ак-Мечети. Он стал столицей Крыма вместо Бахчисарая. В этом городе для императрицы был построен большой, красивый и тихий дом, в котором она приняла местных градоначальника и военных.

В Бахчисарае же царицу ждало запустение. Расположенная там резиденция последнего крымского хана Шаги-Герая была разорена, из дворца хан вывез все ценное, и здание нуждалось в реставрации, дома были покинуты, торговля не велась. К тому же тяжелый экипаж императрицы, спускаясь в город по крутому склону, на спуске к Бахчисараю едва не разбился. Его всеми силами удерживали татарские мурзы, благодаря чему крушения удалось избежать.

Аллегория Ж.Ж.Авриля «Екатерина II путешествует в своем Государстве в 1787 г.»

Единственное, чем Потемкин все же поразил Екатерину в Бахчисарае, была иллюминация на окрестных скалах. Когда стемнело, они вдруг покрылись разноцветными огоньками, что произвело на присутствующих неизгладимое впечатление.

Итоги поездки

Это путешествие Екатерины II на юг своих огромных владений, пожалуй, наиболее значительное, хотя вояжи по стране предпринимали и ее предки, и потомки. Но поездки Петра I были многочисленными и деловыми, Николай I выезжал с инспекционными целями, Николай II — чаще всего на богомолье. И уж конечно, с подобной роскошью и помпезностью в Крым больше не приезжал ни один император. В целом императрица была удовлетворена поездкой и оставила о ней самое благоприятное впечатление.

В 1768 году началась русско-турецкая война. В районе Причерноморья действовали две армии: первая, основная, количеством 80 тыс. Человек под командованием князя А.Голицина и вторая, вспомогательная, (40 тыс. Человек), во главе которой стоял граф П. Румянцев.

В составе первой было 3 тыс. Казаков Переяславского, Прилуцкого и Киевского полков; во второй - 6 тыс. казаков Черниговского и Нежинского полков под руководством полковников Петра Милорадовича, Петра Разумовского и бунчукового товарища Александра Безбородко.

Первая армия должна была наступать на Хотин и взять крепость. Эта операция намечалась на апрель. Войско второй - на реку Буг и там прикрывать тыл и коммуникации Голицына.

В марте в Нежине Румянцев провел совещание с офицерами своего штаба и киевским генерал-губернатором Ф.Воейковим о планах

будущей кампании. А в апреле армия, сосредоточенная в Кременчуге, выступила на юг.

Разумовский Петр Иванович (7-1771) сделал военную карьеру, благодаря родственным связям с фаворитом императрицы Елизаветы. Воспитывался в Петербургском кадетском корпусе, после которого некоторое время находился на военной службе.

В 1751 г.. Именным указом императрицы получил звание полковника и был зачислен на службу при Алексее Разумовскому. В 1753 г.. По представлению гетмана Разумовского предназначен нежинским полковником. Через год женился на дочери Переяславского полковника Сулимы - Пелагеии.

Во время русско-турецкой войны 1768 года участвовал вместе с полком в походе по Бессарабии. В 1771 умер и был похоронен в Нежине в Крестовоздвиженской церкви (на Магерках).

Территория Оттоманской Порты с принадлежащим ей Крымским ханством охватывала все побережье Черного моря с запада и с севера. Крымский хан, выбрав своей резиденцией на время войны Каушаны за Днепром, имел сухопутное сообщение с Крымом дорогой, которая шла через все побережье до самого Перекопа. Румянцев считал, что именно на ней и надо нанести первый удар.

Собираясь на войну, граф взял к себе в помощники Александра Безбородко, которому симпатизировал и доверял. Назначив наказным полковником, Румянцев поручает ему Нежинский полк и поход за Днепр, создав тем самым впечатление, что именно здесь готовится наступление. Такой план имел целью помочь первой армии взять Хотин. При нанесении удара казаки руководствовались принципами внезапности, скорости и напора.

Позже А.Безбородко писал императору Павлу о своей службе так: "... командует сперва нежинскимъ полкомъ, а потом, Имея подъ начальствомъ Лубенский, Миргородский и компанейские полки, Находился въ походахъ на Буге и между Буга и Днестра".

Хотин был взят; командовать первой армией поручили Румянцеву, второй - графу Петру Панину. (Безбородко Румянцев забрал с собой, а управление Нежинским полком снова перешло к полковнику Петра Разумовского).

В составе второй армии Нежинский полк в 1770 году участвовал в походе по Бессарабии и получал турецкие крепости: Бендеры, Аккерман (Белгород-Татарский) и Татар-Бунару.

Уважаемый читатель, вспомни походы казаков против Буджакского орды - это именно та территория.

В это время первая армия освободила Бессарабию, Молдавию и часть Румынии.

В 1771 году вторая армия под командованием Василия Долгорукова двинулась в поход на Крым и в "оному году... весь Крымский полуостров, - писал Ригельман, - со всеми его городами повойований и взят под владение российское". После этого Долгорукий оставил в Тавриде только отдельные часовые полки, а с остальным войском пошел на Очаков и Кинбурн, откуда надо было выгнать врага.

В 1773-1774 гг. Первая армия успешно действовала в Болгарии, а корпус Суворова, перейдя Балканы, двигался в Константинополь. Турецкое правительство капитулировало.

В июле 1774 в городке Кючук-Кайнарджи было подписано мирное соглашение, по которому Россия получила выход в Черное море. К ней переходили Азов, Керчь, Еникале, Кинбурн. Она могла строить на Черном море свой флот. Российские торговые корабли получили право прохода через проливы. Крымское ханство становилось независимым под Турции. Порта выплачивала России 4 млн руб. контрибуции. Южная Украина и Россия отныне убезпечувалися от татарских набегов.

Отрыв крымского ханства от Турции не устраивал значительную часть крымской знати. В начале 1775 она привела к власти Девлет-Гирея, который в своей политике ориентировался на Турцию. Последняя поддерживала его: прекратила выплату контрибуции, возобновила назначения в Крыму судей и таможенных чиновников, а в 1776 г.. Потребовала вернуть ей Кинбурн.

В ответ Россия ввела свои войска в Крым и поддержала претендента на ханский престол - сторонника русской ориентации Шагин- Гирея.

В военной кампании 1776 участвовал и Нежинский полк под командованием полковника Андрея Жураховского. В "Нежинском летописи" есть упоминание об этом событии. «ЗО мая 1776 выступила полкъ Нежинский казачий на Пограничье из Нежина".

В 1777 г.. Шагин-Гирей был признан ханом, однако уже осенью против него подняли восстание. Воспользовавшись этим, турецкое правительство назначил в Крым нового хана - Селим-Гирея, который прибыл туда на турецком корабле. Шагин-Гирей нанес ему поражение, а султана войска, приплыли на судах, не решились высадиться, опасаясь российских войск Суворова.

Весной 1779 Россия и Турция подписали конвенцию, которая подтвердила Кючук-Кайнарджийского соглашение. А 8 апреля 1783 Екатерина II,

сославшись на нарушение Турцией условий мирного соглашения, подписала указ о включении Крыма в состав России.

Вскоре после этого пошел слух, что Екатерина II лично желает осмотреть присоединен конец. Действительно, она собиралась приехать на юг и даже назначила дату - апрель 1785 По ее указанию был составлен маршрут путешествия.

19 октября 1784 граф Румянцев-Задунайский сделал ряд распоряжений по дорог, мостов, гатей и перевозов; он приказывал "приложить особое старание, чтобы на станциях, где предназначены обеды и ночлега, выделенные были для сего лучшие обывательские дома, при которых должно быть в запасе по четыре кубические усаженные (1 куб. сажень - сентябрь 7122 куб. метра) сухих березовых дров и по три четверти (1 четверть - 9,5 пуда) угля... "в октябре 1784 Казенная палата распорядилась отпустить деньги на ремонт дорог, мостов, гатей и перевозов. В Чернигов был отпущен 455 руб. 88 коп., В марте - 359 руб. 35 коп., В Нежин - 6561 руб. 89 коп., В Прилуки - 350 руб. 40 коп.

Вскоре нежинский исправник писал, что "мосты и гати в уезде до самого Прилуцкого моста приведены в исправность", по дров и угля он отметил, что "все то будет заготовлено".

На главной улице Нежина, на которой начиналась процессия, стояли лавки купцов Подпружинникова и Свешников. Наместническое правления, "... в рассуждении прописанных от городничего резонов, дабы большая улица вдавленные не была, и через то в шествий ея императорского величества НЕ последовала бы остановка", решило снести эти лавки. Но поскольку купцы опирались и не хотели подчиняться распоряжению, то пришлось спрашивать разрешения на это у самого Румянцева. Скамейки снесли.

Осень и зима 1784 прошли в томительном ожидании и спешных приготовлениях. Они еще больше усилились с наступлением весны 1785 Но в апреле стало известно, что путешествие императрицы откладывается на

неопределенное время. Прошел год. О ее приезде ничего не было слышно. Наконец в марте 1786 Екатерина II в письме Румянцеву назвала дату прибытия - январе 1787-го.

Был составлен новый маршрут движения императрицы. По Черниговщине он проходил так:

Директору черниговской экономии Сахновский дали распоряжение "о доставке на станции по расписанию х, а именно: в марте, Чернигов, Выблы, Куликовка, Дремайловку, Нежин, Володькова девиц и Носовка... всех предназначенных диких зверей, птиц, а также живой рыбы, с наблюдением притом, чтоб в свое время ни в чем том и нигде не оказалось недостатка... (диких зверей и птиц - дроф, глухарей, куропаток, Рябчиков, тетеревов, уток, зайцев, коз и что только из дичи лучшего сыскать можно) ".

Зимой 1787 везде охотились на зверей и птицу (за неделю января Прилуцкие охотники убили и поймали 10 зайцев, 2 куропатки, 1 тетерев; нежинские - 1 козу, 15 зайцев, 8 тетерев, 7 куропаток). По приказу Сахновского дичь развезли по местам.

Предводитель губернского дворянства Л.К.Лобисевич собрал всех уездных предводителей, предложил собрать средства для встречи императрицы. Таким образом, на "специальный счет" поступило 5766 руб. 46 коп. Правда, глуховские и Сосницкий дворяне вообще ничего не сдали. Учитывая безденежных дворян, Лобисевич предложил им вместо денег внести продукты.

На каждой остановке обязывали заготовить "съестные припасы" на 186 руб. 95 коп.

По нынешним меркам она как бы небольшая, но цены на то время были другие и вес рубля также. На эти деньги купили трое хотел за 25 руб., Столько же телят за 3 руб. 50 коп., Десять баранов (7 руб.), 15 кур (1 руб. 50 коп.), 15 гусей (3 руб.), 15 уток (2 руб. 50 коп.), 15 индеек (3 руб. 75 коп.) дичи на 5 руб., голландского сыра на 2 руб., пуд сливочного масла по 3 руб. 20 коп., Два ведра сливок за 5 руб /, 500 штук яиц за 5 руб., Фунт чая (это 409 граммов) на 4 руб., Полпуда кофе на 6 руб. 50 коп., Два пуда (пуд - 16 кг) сахара на 22 руб., Три ведра белого вина (1 ведро - 12 л) за 12 руб, столько же красного и по такой же цене; два ведра французской водки за 14 руб., пять штофов сладкой (1 штоф - 1 л 200 мл) за 15 руб., пять штофов прочной за 3 руб., четыре дюжины английского пива за 24 руб., бочку селедки (1 бочка - 20 ведер - 245,6 литров) за 5 руб., прованского масла 1/2 дюжины за 3 руб.

На Полтавщине в 1722 году можно было купить быка за 10-11 золотых (злотых); корову с теленком за 3 копы; коня - за 41 золотой; жупан - за 10 золотых кафтан - за 3,5 золотых без копейки; шаровары - за 18 шагов; седло - за 3,5 золотых, виз - по копу (в начале XVIII в. на Левобережной Украине злотый (золотой) стоил в среднем 20 копеек, копа - 50 копеек, шаг - 2 копейки). По данным В.О.Ключевский, рыночные соотношения копейки в 1674 и копейки 1882 равнялось 1: 12,9, а рубль 1730 равнялся 10 рублям 1882

В 1878 на Черниговщине можно было купить: барана за 70 копеек; теленок - за 1 рубль; утку - за 16 коп., 1 кг коровьего масла - за 20 копеек; пуд (16 кг) ржи-за 9 коп., пуд пшеницы - по 14 коп.; пуд соли-45 коп.

В 1892 г.. На рынках Левобережной Украины пуд говядины стоил 3 рубля 20 коп. (20 коп. За 1 кг); пуд сала - 8 рублей (50 коп. за 1 кг); курица - ЗО коп.; пуд свежей рыбы (судака) - 5 рублей 70 коп.; пуд сахара - 5 рублей 20 коп.; 100 яиц - 1 рубль 60 копеек; 10 лимонов - 50 копеек; большая бочка соленых огурцов - 70 копеек, маленькая - 40 копеек.

В начале XVIII в. за 10 копеек можно было купить 3 фунта (примерно 1 кг 220 г) коровьего масла или мед, или полфунта (не более 200 гр) сахара. В начале XX в. на Нежинском рынке можно было приобрести 1 кг хлеба белого - за 4 копейки; 1 кг свинины - (1 сорт) за 20 коп.; 1 кг сала - по 50 коп.; утку - за 50 коп.; 1 кг ветчины-за 65 коп.; 1 кг осетрины - за 88 коп.

7 января 1787 императрица из Царского Села двинулась в путь. Впереди ехала карета шталмейстера, дальше запряженная 6 лошадьми, карета Екатерины II. В ней помещались кабинет, гостиная на 8 человек, стол для игры в карты, маленькая библиотека и все удобства. Рядом с каретой императрицы ехали унтершталмейстер и конюхи. Далее двигались запасные кареты, фаэтоны Екатерины II и карета-спальня. Она состояла из двух комнат - гардероба и собственно спальни. За ними ехали кареты сановных лиц, телеги, сани. Восемь упряжек занимали повара и кухня, три - кондитеры. Всего в кортеж входило 40 карет, 124 фаэтоны, повозки и сани. их везли 560 лошадей. На путешествие было выделено 4000000 руб., Не считая местных расходов.

Интересное описание поездки императрицы остался в "Записках о пребывании в России в царствование Екатерины II" французского посла графа Л.-Ф.Сегюра.

"В Нежин, пишет он, мы проехали 8 городов: Мстиславль, Черников, Новый город, Стародуб, Новгород-Северский, Сосницу, марте и Чернигов." Было 17 градусов мороза, дорога - отличная, - читаем дальше. - И мы ехали славно. Наши кареты на высоких полозьях будто летели. На небольшом расстоянии от дороги с обеих сторон горели большие костры из поваленных в кучу сосен, елей, берез, так что ехали среди огней, которые светили ярче, чем солнце. В городах и селах дорогу заполонювалы жители: они не обращали внимания на мороз. Громко приветствовали свою государыню. Бедные поселяне с покрытыми изморозью бородами, несмотря на холод, толпами окружали маленькие дворцы, которые, как в сказке, поднимались среди их домиков. Во дворцах кортеж императрицы садился за роскошный стол, не обращая внимания ни на строгую стужу, ни на бедность, окружающую их. Везде мы находили теплый покой, знатные вина, редкие плоды и изысканное угощение... ".

Путешествие Екатерины II была похожа на веселую прогулку с баллами, маскарадами, игрой в карты, роскошными приемами и обедами. Но не забывала императрица и о государственных делах. Она установила четкий распорядок, которого строго придерживались. В 9:00 выезжали со станции, в 2 - обедали; в 7:00 вечера останавливались на отдых. Вставала она всегда рано, в 6 часов, и вместе с А. Безбородко занималась государственными делами. После обеда в карете или местах отдыха принимала посетителей, играла в карты, вечером в 11:00 писала письма и читала.

Поездка Екатерины II немного отклонялась от ранее составленного плана. В Нежин императрица прибыла не 24, а 27 января. В "Нежинском летописи" это событие освещается так.

* +1787 Г. января 27 числа ноч часа 10 государыня Екатерина Но- зевна в Нежинъ изволила въехать и сьтреча била великолепная, купечество, мищане, греки и ихъ жены, а особо дворяне с Уездного пред- водителемъ подполковникомъ Андреемъ Яковлевичемъ Шаулой и к руке к государыня дворяне, духовенство и дворянские жены подходили, а 28 во 2-м времени с полдня виехала с Нежина в Киев ночлегъ имела в Козел это, а именно: 29 переехат соизволила в Киевъ ".

Нежин - город, теперь районный центр Черниговской области. Расположен на обоих берегах реки Остер (приток Десны). Впервые упоминается в Ипатьевской летописи под 1147 как Уненеж. В XII в. был крепостью Черниговского княжества. С середины XIV в. в составе Великого княжества Литовского. С 1500 по 1618 в составе России. С 1514 известен как Нежин. По Деулинским перемирием 1618 отошел к Речи Посполитой и стал центром Нежинского староства Киевского воеводства. Здесь на левом берегу Остра начали возводить замок на основе фортификационных укреплений времен Киевской Руси, в котором располагался польский гарнизон. 1625 город получил Магдебургское право. До 1648 г.. Нежин и вся Нежинщины принадлежали польскому магнату князю М.Потоцкий. Жители Нежина участвовали в крестьянско-казацких восстаниях 30-х гг. XVII в. В июне 1648 городом завладели повстанцы. Оно стало центром Нежинского полка, а Нежинский замок - его цитаделью. В июле 1650 - Нежин один из центров восстания против польской шляхты, которая возвращалась после подписания Зборовского договора. Тогда многие жители Нежина перекинулось на Слобожанщине. Казаки Нежинского полка участвовали в освобождении Беларуси. 1663 в Нежине состоялась "Черная рада".

За время Национально освободительной революции Нежинский полк был самым большим на Украине.

В это время нежинские полковники были деятелями всеукраинского масштаба. Это: Прокоп Шумейко; братья Иван и Василий Золотаренко (родственники гетмана Б.Хмельницкого, первый сыграл ведущую роль в событиях 1652-1655 гг., второй - в 1659-1663 гг.); Григорий Гуляницкий один из лидеров старшинского антироссийской партии на Украине; Матвей Винтовка играл одну из руководящих ролей в событиях связанных с гетманом И. Брюховецкого.

С Нежинщины связана деятельность одного из главных представителей политической элиты того времени на Украине - резидента российской политической разведки, епископа Мстиславского и Оршанского, наместника Киевской митрополии Мефодия (Максима Филимоновича) в это же время начинает свою деятельность на Нежинщины и его преемник на ниве разведки протопоп Симеон Адамович. Большое влияние, еще недостаточно изучен, на события того времени оказав представитель нежинской старшины Роман Ракушка-Романовский (автор летописи Самовидця).

Нежинские греки единственные на Украине имели право самоуправления и собственный магистрат (права греков были подтверждены как гетманами Украины, так и русскими царями и императорами).

Уважаемый читатель, о подробностях пребывания Екатерины II в Нежине мы узнаем из архивных документов, дневников, воспоминаний современников и писем самой императрицы. Картина получается такая.

27 января 1787 в 7:00 20 мин. вечера Екатерина II прибыла в Нежин. При въезде в город (район улицы Космонавтов) были поставлены две пирамиды, освещенные огнем и фейерверком. У них императрицу встречали городничий, служащие уездного суда, члены городского магистрата, купечество, мещане и представители ремесленников. Затем кортеж двинулся по улице Черниговской в район, где сейчас расположен мемориальный знак нежинцы, погибших в годы Великой Отечественной войны. Здесь построили на деньги греческого общества триумфальные ворота, которые украсили иллюминацией. На этом месте хлебом-солью встречали царицу все нежинские греки с женами и детьми.

Ночлег для Екатерины II приготовили в доме графа О.А.Безбородька, который, опередив императорский поезд, вместе с нежинским дворянством встретил царицу у подъезда дома. Всю ночь в городе горела иллюминация и освещались все дома.

На следующий день с 12:00 начался прием. Прежде всего ей были представлены настоятель Нежинского Благовещенского монастыря архимандрит Дорофей, за ним архимандрит (он в то время был в Нежине) иерусалимского монастыря Гроба Господня Варфоломей и городское духовенство.

Архимандрит Дорофей выступил с речью "предъявляющую радость, посещение ее Величества во всех произведенную" и преподнес императрице хлеб-соль и икону "Воскресение Христово".

Екатерине II очень понравилась речь. В книге "Памятные записки А.В.Храповицкого, статсъ-секретаря императрицы Екатерины второй" (М., 1862) есть такие слова: "29 генваря въ Козельце Похваленный речь, хорошо говоренная въ Нежине Архимандритомъ Дорофеемъ, онъ хорошо выражалъ слова, къ кресту относящыяся: ему пожалований 500 руб:, а прчимъ Архимандритамъ давали по 300 руб. ".

500 рублей получил и архимандрит Варфоломей. Императрица пожертвовала деньги и монастырям: Благовещенском (мужском) 200, Введенском (женском) 150 руб.

После духовенства, камер-фрейлина Анна Степановна Протасова представила нежинских дам и жен купцов, а генерал-губернатор граф П. Румянцев всех местных чиновников - дворян и знатных купцов.

Затем перед глазами царицы появились члены нежинского греческого общества. Старшина греческих купцов Павел элеатов (Элиот, Елкард - в разных источниках это имя пишется по-разному) поздравил Екатерину II речью на греческом языке (по этому поводу императрица писала Великому князю Константину Павловичу, который изучал греческий язык: "... въ Нежине я слушала греческую речь, я не поняла ни одного слова, потому что васъ не было со мной »).

В Нежине императрица посетила местные торговые лавки - ей очень хотелось купить игрушки для своих внучек, но ничего приличного и интересного не нашла.

Греческие купцы, воспользовавшись моментом, предложили ей шелковую и парчовый ткани, привезенные с Востока. Екатерина II купила два куска парчи. "Голубую съ серебромъ, - писала она Великой княгини Марии Федоровне, - назначает вамъ, сударыня, и внучкам моимъ. Надеюсь, что ее достанет на васъ. Фиолетовую же съ золотомъ Великому князю (Павлу Петровичу. - Авт.) И внукам моимъ и такимъ образом къ Пасхе все семь будут съ обновками, купленнымы в Нежине ". (Парча она купила в грека Аведулиева за тысячу восемьдесят семь рублей.)

После обеда, на который был приглашен и архимандрит Дорофей, кортеж в 13.30 отправился в путь на Козелец.

Здесь, в Нежине, во время визита Екатерины II в доме графа Безбородко началась интрига, которая могла привести к соответствующим изменениям в нашей истории, потому что целью ставилось изменить фаворита и повлиять через него на императрицу.

Фаворитизм - порядки, которые оговариваются влиянием любимцев, фаворитов.

Фаворит (favorite - благосклонный) - любимый высокопоставленного лица, получающий пользу и преимущества от его покровительства.

XVIII век был веком образованности, Французской революции и фаворитов. Мораль и ее нормы были гибкими, чем даже в конце XX века. Среди интриг и страстей к власти пробирались прежде всего отважные и пронырливые люди. Но появляются среди придворных и пригожие "мальчики", переходивших прямо "с караулку" в спальню императрицы и заставляли дрожать старых сановников. Последние в свою очередь начинали заискивать, ища расположения новоиспеченных лидеров, которые, не вставая с постели, правили государством. Они были разными: и талантливыми, и бездарными, и умными, и глупыми, болея за интересы государства и просто желающими нажиться. Время выбрало именно таких. (Фаворитизм очень интересная страница в истории,

только жаль, что пока мало изучена.) А теперь вернемся к нашим героям, участников нежинской интриги.

Немного предыстории. Александр Андреевич Безбородко начал свою карьеру в 1764 как секретарь в генерал-губернатора Малороссии графа Румянцева, отличаясь особыми способностями и еще больше амбициями. В период русско-турецкой войны в чине наказного полковника командовал Нежинским полком (но недолго), участвовал в сражениях при Ларге, Кагуле и за Дунаем.

В 1775 г.. Екатерина, заметив, что донесения из Украины складывались лучше, чем те, которые поступали из других мест, писала Румянцеву: "Прислал бы ты мне кого-нибудь из ваших секретарей". У Петра Александровича было их двое, о которых он говорил: "Петя Завадовский да Санька Безбородко. Один прямо Адонис, но придурковатый, а второй умный, но дорогая лягушка лучше от него". Граф послал обоих. Завадовский быстро продвинулся вперед и был фаворитом императрицы в 1775-1776 гг. Безбородко стоял в тени и только в 1778 г.. Его карьера стала двигаться вверх (получил пост статс-секретаря).

Включившись в дворцовые интриги, он ставит своей целью достичь наивысшей ступени чиновничьей лестницы. И надо отдать ему должное. Он достигает своего, правда, не при Екатерине II, а при Павле И, предоставив ему услугу (спрятал завещание императрицы), он становится сенатором, светлейший князь и канцлером. А сейчас вернемся в 80-е годы XVIII в. В это время Безбородко достиг определенных высот в политике и, как писал граф Луи-Филипп Сегюр, который прибыл в 1785 в Петербург, послом, "политическия тайны того времени оставались въ ведомый Екатерины, Потемкина и Безбородко" и добавляет, что Безбородко " скрыва- еть тонкой умъ подъ тяжелою наружностью ".

Во втором письме Сегюр пишет: "Безбородко, зная всю силу власти князя (Потемкина. - Авт.), Никогда НЕ возстанетъ противъ него...

онъ отлично знаетъ, что если князь попадетъ въ немилость, то онъ ни въ какомъ случае НЕ можетъ занятий его место; у него нетъ ни достаточной твердости, ни представительной наружности ".

(1747-1799) - выходец из казацкой старшины, брала начало из польского рода Ксенжинських. Демаян Ксенжинський во времена Б.Хмельницкого владел поместьем в Переяславском полку, участвовал в войне против Польши. В одном из боев ему отрубило подбородок, и с тех пор их стали называть "безбородыми".

С 1775 гг. - Секретарь Екатерины II, с 1784 гг. - Граф и фактический руководитель коллегии Иностранных дел. При нем Турция признала присоединение Крыма к России (Яська мирное соглашение 1791). С 1797 гг. - Сенатор, светлейший князь, канцлер при императоре Павле И. С именем О.А.Безбородька связано открытие в Нежине Гимназии высших наук.

Завадовский (1739-1812) - выходец из казацкой старшины, придворный и фаворит Екатерины II. Во время русско-турецкой войны 1768-1774 гг. Был начальником тайной канцелярии графа Румянцева, отличился в боях при Ларге и Кагуле. Участвовал в редактировании Кючук- Кайнарджирськои соглашения 1774 Фаворит Екатерины II (1775-1776), кабинет- секретарь, граф (1776).

В начале царствования Александра II - председатель комиссии по составлению за- законов. Первый в России министр образования (1802-1810).

По свидетельству современников, Безбородко "некрасивый, нестройный, несообразительный, не обладал ни одной качеством, которая влияла на выбор императрицы". Да, он не подход на роль фаворита, но ничто человеческое не было чуждо для него. Кроме того, он был сыном своего времени. А у того времени была своя личная мораль, и императорский двор был ее законодателем.

Безбородко, крещен по православному обряду, имел властный гарем, которой пополнялся НЕ крепостными девушками, а исключительно иностранками и женщинами "полусвета" (певицами, танцовщицами, актрисами).

Полковник Гарновський, который, чтобы информировать князя Г.Потемкина, постоянно переписывался с руководителем его канцелярии В.Поповым, пишет: "сюда (в С.-Петербург) вернулся из Италии певец Капас-чине и привез с собой для Безбородко двух молодых итальянок. Они потерпели испытание, но я не знаю, будут ли они приняты в гарем ". Кстати, это не было чем-то необычным. Подобное происходило и с другими чиновниками. Да и сама императрица часто меняла своих партнеров.

Один из иностранных дипломатов доносит в депеше: «В делах России замечается нечто вроде межвластия, которое происходит в промежутках времени между смещением одного фаворита и господстве другого". Двор и сами министры отставляли свои дела до окончательного выбора очередного фаворита. Наконец он избран, и все идет своим чередом.

"Междувластие" привычно не было продолжительным. Все внимательно следили, на ком остановится взгляд Екатерины на балу или на приеме. На второй день узнавали, что никому не известно лицо "предназначена флигель-адъютантом". Все было ясно. Молодого человека призвали ко двору, она попадала в руки лейб-медика императрицы, потом графиня Брюс или госпожа Перекусихина отводила ее в специальных апартаментов. Временщик сразу получал богатство, власть и "золотую клетку".

Городская элита Украины тоже приняла эту мораль. Обычаи того времени нашли свое отражение в воспоминаниях иностранцев, путешествовали по Украине. Венесуэлец Франсиско де Миранда, который находился в Киеве в 1787 г.. Вместе с императрицей Екатериной II, пишет: "... мы с Киселевым отправились на Подол в поисках любовных приключений. Зашли в один дом, который слуга уже знал. Хозяйка, девушка лет восемнадцати, показалась мне совсем неплохой. Киселев атаковал служанку, а я пошел на штурм хозяйки, которая наконец согласилась за три дукаты, хотя сначала просила десять (Цена на такие услуги колебалась от 1 рубля, в специальном доме, до 25 рублей и больше. Военный комендант г.. Нежина в 1787 бригадир граф Капуана получал в год около 600 рублей. - Авт.) Приятель уехал, а мы с моей нимфой оставались в постели. Она была очень хорошая и я получил удовольствие... Позже я узнал, что моя нимфа - жена одного офицера и очень славная девушка ". Далее Миранда продолжает: "... Графиня Тарновска показала мне гравюру, на которой был изображен как жена, пока ии старик спит, в одной рубашке выбирается из кровати, чтобы бежать к любовнику... И подобное показывает дама!".

Другой Мандривныкив, швейцарский капитан Жозеф, который в это время тоже находился на Украине, пишет о мещанок: "... по моей просьбе svoschik привел хорошенькую девушку шестнадцати лет, за что я дал ему два рубля. Провел с ней ночь и утром она ушла очень довольна, получив от меня два дукаты "; "... слуга привел мне девушку-швею, которая показала себя в постели настоящую чертовой и в пилкости не уступала француженкам. За ночь я три раза убедился в этом. Утром она ушла, получив пять рублей"; "... в 10:00 отправился к одной девушке лет 15 и спал с ней".

За такую мораль быть фаворитом в XVIII в. не только не осуждалось, но и было достаточно привлекательным. А если место в спальне императрицы займет молодой человек, протеже А. Безбородко, то можно будет править, не имея красивого и мужественного внешнего вида. И Потемкин уже не был любовником Екатерины II, но продолжал оказывать влияние на ее и управлять государством как ему это удавалось? Очень просто. Он сам рекомендовал царицы молодых красивых офицеров. В августе 1786 ее фаворитом стал адъютант Потемкина 28-летний капитан гвардии Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов. Современники отмечали, что он был высоким, сильным, имел скулисте лица и немного раскосые глаза, был хорошо образованным, говорил на немецком, английском и французском языках, писал стихи и пьесы. Вот из-за таких Потемкин и проводил свою политику.

Потёмкин (1739-1791) - светлейший князь Таврический (1783), российский государственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал (1784). Один из участников дворцового переворота в пользу Екатерины II, и фаворит и ближайший помощник. Некоторое время был генерал-губернатором Малороссии. Способствовал экономическому развитию юга Украины. 1772 записался в казаки Кущевского куреня Запорожской Сечи под именем Григория Нечоса. По его инициативе в 1788 г.. Из бывших запорожских казаков было создано Черноморское, или Кубанское, казачество.

С 1784 гг. - Президент Военной коллегии, командовал армией в русско турецкой войне 1787-1791 pp.

Безбородко действует осторожно, завоевывая доверие лиц среди окружения Екатерины II. А.Грибовський, статс-секретарь императрицы (автор записок о Екатерине II) писал, что "Безбородко имел въ комнатахъ государыни сильную партию, состоявшую изъ Марии Савишны Пере- кусихиной, ея племянницы Торсуковой, Марьи Степановны Алексеевой, камердинера Зотова и Некоторых другихъ, которыхъ дни рождения и именинъ въ эти дни безъ хорошихъ подарков НЕ оставлялъ ".

Во время путешествия императрицы на юг он предлагает ей в фавориты своего человека. Это делается в Нежине. Здесь Екатерина II ночевала в доме Безбородко, и, представив ей своих родственников (Григория Петровича Милорадовича и Михаила Павловича Миклашевсько- го), граф обращает на них особое внимание императрицы.

По этому поводу полковник Гарновський писал В.Попову, руководителю канцелярии князя Потемкина: «Александръ Матвеевич (Мамонов. - Лет,) почитался оставленнымъ за болезнью в Нежине и отъ двора навсегда удаленнымъ. Некоторые признавали къ престола при- ближеннымъ Милорадовича, а другие - Миклашевский. оглашених

ный въ газетах царския милости, въ бытность въ доме Миклашевский хъ (Безбородко. - Авт.) явленные, почитались достовернымъ знает комъ монаршаго къ сей фамилии благоволение ".

Миклашевский Михаил Павлович (1756-1847), выходец из старшинского казачьей семьи. Его прадед был полковником Стародубского полк ^ (1689-1706). Отличился во время подавления польского восстания Т.Кос- Тюшка. Действовал на территории Волынской губернии. С 1796 был ее губернатором, с 1797 - малороссийским. В 1799 г.. Император Павел I снял его с губернаторства. В начале XIX в. назначен сенатором. В 1812 г.. Подает в отставку и переезжает в Черниговскую область, где почти 30 лет занимается в своем имении сельским хозяйством.

Попытка будто удалась. Мамонов остается в Нежине, а Милорадович и Миклашевский сопровождают императрицу в поездке. Да и сам Безбородко пытается быть очень полезным. М.Григорович в своей книге "Канцлеръ князь Александръ Андреевичъ Безбородко въ связи съ событиямы его времени" пишет, что "большая часть указов, подписанных Екатериной течение полугодового путешествия, были написаны самим Безбородко". В подарок от императрицы он получает в Москве дом бывшего канцлера Бестужева-Рюмина. Но что-то не учел большой знаток закулисной игры - его протеже отправили домой, а Мамонова вернули и засыпали милостями. Он стал шефом Санкт-Петербургского полка. Его пожаловали в генерал-адъютанты. Подаренные императрицей бриллиантовые аксельбанты стоили 50 ООО руб. В 1788 г.. Он стал графом и получил орден Александра Невского, усеянный бриллиантами, стоимостью ЗО 000 руб. Мамонов не забыл, кому был обязан кратковременной немилостью. В письмах к Воронцову Безбородко жаловался на Мамонова, потому опала фаворита к нему чувственно отражалась на положении графа.

О неприязненные отношения Мамонова к Безбородко Григорьевич пишет: "Трудно найти источник, из которого вытекали такие отношения. Возможно, что милости, обнаруженные императрицей Екатериной II еще во время путешествия в Крым родные Безбородко, особенно Милорадовичу и Ми- клашевському, которые считались красавцами, встревожили подозрительность фаворита государыни. Несомненно то, что вскоре после возвращения двора из путешествия в Петербург, наступил ряд неприятных выходок Мамонова против Безбородко ".

Мамонов, видимо, очень вредил Безбородко, если Гарновський писал Попову: "говорятъ, что Александръ Матвеевичъ

(Мамонов. - Авт.) Довольно силенъ и спасенъ графу Александр Андреевич (Безбородко. - Авт.) И что последний много лишился бы доверенности, если бы теперь не былъ подкрепленъ его светлостию (Потемкиным. - Авт.) ".

Против Мамонова Безбородко действовал двумя способами: во-первых, пытался наладить отношения с фаворитом; во-вторых, не афишируя своего участия при первой же возможности вредил ему.

По этому поводу Гарновський пишет: "Александр Матвеевич (Мамонов. Авт.) Имеет к графу-докладчика (Безбородко. - Авт.) Врожденную антипатию и даже имя графа не терпит; напротив, граф усиленно пытается наладить отношения с его превосходительством. Граф-докладчик (Безбородко. - Авт.) хотя и не кажется опасным, однако в хитростях редко кому уступит, к тому же связан тесной дружбой с такими людьми, которые всегда были и всегда будут его светлости (Мамонову. - Авт.) вредными ".

Конфликт зашел так далеко, что касался даже мелких дел. Например, когда императрица решила передать на рассмотрение А. Безбородко дело о награждении одного из капралов Гвардейского Кавалергардского полка, в котором раньше служил О.Мамонов, фаворит решительно выступил против. Что происходило дальше, описывает в своих письмах Гарновський.

"Когда императрица сообщила о своем намерении Мамонову, тот возразил:" Я вам говорил уже сто раз и теперь подтверждаю, что я с непосредственно бородком не только никакого дела иметь, но и говорить не хочу. Нет ничего смешнее, как отдать ему дело, не подлежит его рассмотрения. Или не желательно вам, надеть на него шишак и надев его в Кавалергардский мундир сделать его командиром этого полка? Очень кстати! Однако же и в то время я ему кланяться не буду. Я знаю, кто я такой, а кто он такой. ... Я лучше уйду в отставку ".

Этот спор тогда закончилась мирно. Но когда императрица снова попыталась выставить вперед достоинства и заслуги Безбородко, то Мамонов возразил: "Хотел я наплевать на его достоинства, на него самого и на всю его злодийску стаю".

"Я стесняюсь описать все ругательства, - дополняет Гарновский, - сказанные на счет графа и его сторонников".

Отношения между лидером и Безбородко продолжали ухудшаться. Еще в одном письме Гарновського (апрель 1787) мы читаем: "Графъ - докладчикъ (Безбородко. - Авт.) Бываетъ весьма редко в государыни, и притомъ старается бывать только тогда, когда Мамоновъ НЕ бываетъ. Если же ему случится придти въ то время къ государыне, когда графъ докладываетъ, то графъ, тревожась присутствием Мамонова, всегда уходитъ ".

В июле 1789, когда звезда Мамонова закатилась и в роли фавори-, и его заменил Платон Зубов, ставленник князя Салтыкова (фельдмаршал, воспитатель великих князей Константина и Александра), Безбородко решает снова действовать. В Петербург был вызван Г.Милорадович с целью "пристроить его в рассадник будущих от государственных людей".

"В Милорадовичи, чрезвычайно красивом, молодом гвардейском офицеру, на которого уже раз государыня обратила внимание, Зубов - пишет Грирогович, - не мог не видеть себе соперника. Милорадовича поддерживал Безбородко, который теперь хотел укрепить свое положение не очень благовидным способом".

Милорадовичи - украинский дворянский род, происходящий из Герцеговины (Сербия). Во русско-турецкой войны 1711-1713 pp. братья Михаил, Гавриил и Александр Милорадовичи поступили на службу в армию, за что получили имения в Украине.

Самые известные из них: Михаил Ильич (7-1726) - полковник гадячский (1715- 1 726) Гавриил Ильич (7-1730) - полковник гадячский (1727-1729), отправлен в отставку гетманом Апостолом за злоупотребления; Петр Степанович (1723-1799) - последний черниговский полковник (1762-1781), при отставке - генерал-майор. Его сын - Григорий Петрович (1765-1828) - был черниговским судьей (1799) и таврийским губернатором (1802-1803).

Андрей Степанович (1726-1796), брат Петра, с 1782 гг. - Черниговский губернатор, руководил составлением так называемого "Румянцевского описания».

Михаил Андреевич (1771-1825) - граф. Генерал-лейтенант (1805), герой Отечественной войны 1812, командир авангарда Главной армии, участник походов в Западную Европу 1813-1814 pp .; с 1814 г.. - петербургский генерал-губернатор. Во время восстания декабристов (1825) был смертельно по- ранен П.Каховським.

Далее Григорьевич пишет: "Нельзя здесь не вспомнить рассказ о том, что Безбородко будто ходатайствовал об устранении Мамонова, о предоставлен случай своему племяннику, Григорию Петровичу Милорадовичу, еще в Нежине. Милорадович, как показывает его портрет был красавцем. Это обстоятельство вроде и послужила одной из главных причин ненависти Зубова к Безбородко ".

Милорадович по указанию Екатерины был отправлен домой. Безбородко отошел в тень и снова поднялся уже в царствование Павла I.

Со 2 января по 11 июля 1787 г. состоялось уникальное по масштабам, числу участников, стоимости и времени в пути путешествие Екатерины II в Крым.

"...Чтобы быть в курсе состояния дел в провинциях, Екатерина II время от времени предпринимала путешествия по стране. Целью таврического путешествия была инспекция Новороссии, присоединённой к России в результате недавних войн с турками и переданной под управление Г. Потёмкина, а также встреча с австрийским императором Иосифом для обсуждения дальнейших планов совместных действий против Османской империи...."

Свита императрицы – около 3 тысяч человек. Императорский кортеж был из 14 карет, 124 саней с кибитками и 40 запасных саней. Сама Екатерина II ехала в карете на 12 персон, запряженной 40 лошадьми.

Сегодня трудно представить себе, что ещё лет 150 назад разговор о Крыме как о месте для отдыха и туризма мог вызвать только недоумение. Курортное освоение полуострова, главным образом его южной части, превращение его в «Мекку» для миллионов жителей России, Советского Союза и теперь стран СНГ - дело, в общем-то, совсем недавнего прошлого. Тем не менее ход этого освоения - одна из самых захватывающих страниц в истории развития отечественной экономики, предпринимательства, и более широко - в летописи развития нашей цивилизации.

Отправной точкой в развитии крымского туризма можно считать грандиозный по затратам вояж, который в 1787 году совершила в новоприобретённый «полуденный Край» императрица Екатерина II, тогда же назвавшая Крым «лучшей жемчужиной» своей короны. Конечно, это был не тур в современном понимании, а отчасти инспекционная поездка по землям, отданным в управление Светлейшего Князя Г.А. Потёмкина, отчасти - политическая демонстрация, которая должна была явить величие империи перед её соседями. Но все же главной побудительной причиной было желание императрицы увидеть новые земли, присоединенные к России в результате кровопролитных войн за четыре года до этого. Подготовка путешествия началась загодя. Был составлен маршрут, отправлены распоряжения о ремонте дорог, приготовлении мест стоянок, строительстве путевых дворцов, организации питания и т.д. Потёмкин поручил полковнику Корсакову строительство дороги через Кизикермен и Перекоп в Крым, причем требовал сделать её «богатою рукою, чтобы не уступала римским». Частично она пролегала по битому тракту, но кое-где в горной части полуострова её прокладывали заново. Фрагменты этой дороги в некоторых местах видны и сегодня. Всего на организацию вояжа было затрачено 15 млн. рублей не считая 3 млн. из доходов кн. Потёмкина.

Маршрут путешествия был объявлен почти за год до его начала. Путь пролегал «... через Смоленск, Новгород-Северский, Чернигов, в Киев, оттуда по вскрытии вод на судах по Днепру до Нового Кайдака, где назначено быть губернскому городу Екатеринославлю, от сего же места сухим путем в Херсон, область Таврическую, и возвратно через Черкасск, Бахмут, Изюм, Харьков, Курск, Орел, Тулу и Москву». Всего 5657 вёрст. 1 января роскошный императорский поезд из 14 карет, 124 саней с кибитками и 40 саней запасных двинулся в путь. Сама императрица ехала в карете на 12 персон, запряженной 40 лошадьми, где её сопровождали придворные, представители иностранных дипломатических миссий, которые были приглашены в путешествие, и прислуга. Следом двигался «почивальный возок» императрицы.

Екатерининская миля. 30-е гг. XIX в.

Всего в императорской свите было до 3000 человек. На каждой станции кортеж встречали от 500 до 600 свежих лошадей. Двигались неспешно, с 9 утра до семи вечера с трехчасовой остановкой на обед. На границе каждой губернии императрицу встречало губернское начальство, сопровождавшее её до следующей губернии. Прибыв к концу января в Киев, путешественники сделали трехмесячную остановку - ждали, пока Днепр вскроется ото льдов. Когда это произошло, транспорт переменили. Вниз по Днепру императорский кортеж отправился на 80-ти великолепных судах. Императрица плыла на галере «Днепр», судне, специально построенном для этого путешествия и богато разукрашенном. «Стечение народа по берегам было чрезвычайное»,- вспоминал французский посланник де Сегюр. Перед днепровскими порогами блестящий кортеж снова вынужден был совершить перемену транспортных средств, на этот раз пересели в кареты, поставленные на колеса, и двинулись в глубь таврических степей. Немногочисленные поселения и даже отдельные дома в этих местах были специально украшены выписанными из Петербурга художниками, а злые языки утверждали, что многие из них представляли собой не что иное, как декорации, заказанные Потёмкиным, чтобы продемонстрировать плоды своей деятельности по освоению новых земель («потемкинские деревни»). На Перекопских воротах Екатерину встречал девиз «Предпослала страх и принесла мир». Отсюда в путешествие по Крыму её сопровождал конвой родовитых татарских мурз, численностью до 2 тыс. всадников. Первая остановка в Крыму была назначена в Бахчисарае - во дворце крымских ханов, который был для этого специально отремонтирован. Вечером все окрестные скаты были иллюминированы. 22 мая путешественники отправились в Инкерман, где во время застолья в специально построенном дворце Потёмкин приготовил для императрицы и её окружения сюрприз.

Встреча Екатерины II «амазонской ротой» вблизи Балаклавы в 1787 г.

Когда обед был в разгаре, занавеси на окнах были раздвинуты, и взорам путешественников предстал лежащий на противоположном берегу бухты Севастополь, а в самой бухте весь Черноморский флот, приветствовавший императрицу залпами салюта. После обеда путешественники отправились в город на шлюпках. После ночлега в доме командующего флотом Т. Макензи Потёмкин повёз императрицу в Байдарскую долину. Под Балаклавой кортеж встретила «амазонская рота», составленная из жен и дочерей балаклавских греков, которая привела в восторг императрицу. На Южный берег Екатерина не спускалась, так как в это время от Байдарского перевала туда ещё не было проезжей дороги, и императрица вынуждена была удовлетвориться видом, открывшимся ей с Байдарского перевала. Повернув назад, путешественники через Бахчисарай прибыли в Симферополь, где императрица остановилась в специально построенном дворце. В тот же день кортеж выехал в Карасубазар, где императрица сделала смотр расквартированным в Крыму войскам, наградила местных чиновников и мурз и отправилась дальше - в Судак и Старый Крым. Последним пунктом пребывания Екатерины в Крыму была Феодосия, где на местном монетном дворе в честь её и сопровождавшего её австрийского императора Иосифа II были вычеканены две золотые монеты. После этого весь кортеж отправился в обратный путь.

Путешествие Екатерины создало целую традицию императорских вояжей на юг, и все наследники Великой императрицы за исключением императора Павла I считали своим долгом совершить путешествие в причерноморские земли. Так поступил Александр I, посетивший полуостров в 1818 и 1825 гг., и Николай I, вояжировавший по Крыму в 1837 г. и в последующие годы.

В отличие от августейших особ, путешествия которых организовывались специально, прочих путешественников, вознамерившихся отправиться в Тавриду, ждали немалые трудности. Отдаленность от столиц, отсутствие нормальных путей сообщения делали поездку в Крым в конце XVIII начале XIX века не увеселительной прогулкой, а довольно утомительным и иногда небезопасным путешествием, которое могло быть предпринято либо с деловыми, либо с познавательными целями, но никак не для отдыха и развлечений в нашем современном понимании этих слов...

Карта путешествия Екатерины II в Крым в 1787 г.

Одной из целей полугодового путешествия стало желание Екатерины II увидеть новые земли, присоединенные к России в результате войн за четыре года до этого.