Митрополит ионафан. Митрополит Ионафан: «Невоспевающим экуменизм – анафема! Филарет продемонстрировал незнание своего народа

– Братие! Пусть каждый из вас ныне спасает свою душу по своему усмотрению,
так как ныне – время лютое.
Св.Феодор Студит

Н а фото справа, в облачении православного епископа - митрополит Ионафан Елецкий.

То что запрещают священников, которые не поминают еретиков епископов и Патриархов, подписавшихся под "тайной беззакония" - это понятно и ожидаемо. Но вот, наверное, первый случай, наверное, за последний век, прецедент, когда от Церкви отлучают мирянина:

8 августа под председательством митрополита Тульчинского и Брацлавского Ионафана (Елецких), иерарха УПЦ (МП), в Тульчине Винницкой области прошло совместное заседание Епархиального совета и Совета епархиальных благочинных, сообщает “Религия в Украине ” со ссылкой на сайт епархии.

Собрание одобрило предложение некоторых благочинных отлучить от Церкви прихожанку одного из приходов Тульчинской епархии “за грех клеветы на Предстоятеля РПЦ и за попытки нарушить каноническое единство народа Божия на приходе” до её покаяния. В справке епархии говорится, что прихожанка Елена Швец осуждает встречу Папы Римского Франциска и Патриарха Московского Кирилла в Гаване как “предательство” православия . Указом митрополита Ионафана она была отлучена от Церкви.

Ранее, 19 июля, указом архиерея с той же мотивировкой был отлучен от Церкви иерей Сергий Жебровский, настоятель храма Святого Архистратига Божия Михаила, что в селе Лысая Гора Ильинецкого церковного округа (благочиния) Тульчинской епархии.

Отлучение священника состоялось, как пишет сайт владыки Ионафана, даже тогда, когда “иерей Сергий Жебровский настаивал на том, что он остается членом Украинской Православной Церкви, которая находится в евхаристическом единстве с Русской Православной Церковью (Московский Патриархат) имолится за своего Святейшего Патриараха“.

2 августа владыка Ионафан выдал новый указ , которым провозгласил, что о. Сергий Жебровский “впал в греховную микросхизму (микрораскол)”, а все его священнодействия объявил “недействительными и неспасительными”.

["Церковь и общество во времена апостасии"]: Гонения в УПЦ

[Благодарю за наводу zemnoe_nebesnoe . Детали по делу - см.вторую ссылку].

Хотя нет... за последний век, был еще такой мирянин Лев Толстой, который Церкви то и не знал, и Евангелие под себя кромсал, т.е. Елену Швец приравняли к масону Л.Толстому.

Интересно, что митр.Ионафан, как и засланец митр.Иларион, имеют особую тягу к музицированию, один из его шедевров называется "Литургия мира", также имеется в наличии "Чернобыльская литургия".

Информация с офиц.сайта митрополита:

В 2011 году Ректоратом Национальной Музыкальной Академии Украины имени П.И.Чайковского награждён высшим орденом «За выдающиеся достижения в музыкальном искусстве».
<...>
И. - автор многочисленных духовно-муз. сочинений и обработок (более 1600 страниц нотного текста), частично опубликованных Издательским отделом Московского Патриархата, изд-вами «Живоносный источник» (Москва), «Музыкальная Украина», «Хоровая библиотека камерного хора «Киев», Херсонского государственного ун-та). «Степенные антифоны древних распевов», «С нами Бог» соловецкого распева, «Ныне силы небесныя» валаамского напева, «Тебе одеющагося» напева КПЛ в обработке И., а также его оригинальные сочинения «Чертог Твой», «Плотию уснув» и др. записывались светскими и церковными хорами на компакт-диски и аудиокассеты, звучат в кинофильмах и религиозных радио- и телепередачах. Впервые в РПЦ использовал для правосл. литургии попевки григорианских мелодий («Литургия мира». «De Angelis»), а также мелодии известных евангелическо-лютеранских гимнов (песни причастников со словами И.). Автор «Чернобыльской литургии», посвященной памяти героев-ликвидаторов последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС на Украине и «Гласовой литургии” для общенародного пения, в основу к-рой положил обиходные напевы церковного осмогласия.

Принимал участие в международном конкурсе на текст Государственного гимна РФ на музыку М. И. Глинки (1990; «Боже правый, всемогущий»). Многократный член Жюри международного фестиваля церковной музыки в Гайнувке (Польша). Читал лекции по рус. музыкальной семиографии и истории русского богослужебного пения во Фрибургском католическом ун-те (Швейцария) и для общины русского православного храма в Амстердаме (2004–2006). Автор 4-х опытов изложения по-русски (в т.ч. «метроритмического») Покаянного великого канона св. Андрея Критского, а также «Толкового путеводителя по Божественной литургии» - общеобразовательного пособия с обширным историко-богословским комментарием и изложением молитвословий евхаристии на рус. и укр. языках, статей (публиковались на различных интернет-сайтах) об опытах перевода и «певческого» изложения по-рус. и по-укр. задостойника Рождества Христова «Любити убо нам» и гимна «Иже херувимы», об употреблении древних музыкальных инструментов в литургическом пении, как местном предании Церквей Востока, об опыте служения миссионерской литургии в херсонском кафедральном соборе. И. автор духовных, лирических и патриотических стихов на рус. и укр. языках, стихотворных переложений на рус. с бел. языка, объединённых темой любви к Святой Руси – единой духовной родине русских, украинцев и белорусов.

К сожалению, не было времени поискать, но по СОЮЗ-ТВ, 30го июня, в субботу вечером, включили вечерню из Оптиной Пустани, и мне показалось, что вместо знаменого, на ектениях звучали как раз григорианские напевы.

Адвокаты дьявола. И снова о временах лютых

Возвращаясь к саму прецеденту об отлучении от Церкви Елены Швец и о.Сергия, на сайте митрополита, есть интересная публикация из сети некоего "Инока Аркадия" ( inok_arkadiy ), (предположительно, в соответствии с публикацией митрополита - иеромонаха Игнатия (Миролюбова)) "О письме святогорцев, оправдывающих непоминание епископов " [оригинал заметки ], там все верно говорится о том, что священникам, как бы делегируется епископом право проводить богослужение - Святитель Симеон Солунский: «Собственно архиерей все совершает в Таинствах чрез священников и прочих клириков, рукоположенных им». Но дальше происходит подмена в поддержку безмолвного сочетания с еретичиствующими (которая нынче широко распространяется в "академических богословских кругах", якобы, да, "снег падает черный, НО де-юро никакого нарушения канонов не происходит, поэтому мы черное должны называть белым" ) приводится цитата Св.Феофана Затворника, которая как раз больше в поддержку ревнителей чистоты исповедания веры, ибо идет об Истине, которая сохранила Церковь, а не о безвольном подчинении экуменистам епископам. Приведем тогда целиком еще одну характерную цитату Св.Феофана Затворника:

"Истина, принятая сердцем, что елей, прошед​ший в кости. Любящий истины веры ненави​дит противоречащее им и лицо , и помысл, по​тому и безопасен от падения, и есть сам столп веры . Посему это святейший и глубочайший долг: люби веру и все правила ее.
г) Кто узнал и возлюбил единую истинную веру, тот не может не свидетельствовать сво​ей к ней преданности . От избытка сердца го​ворят уста (Мф. 12:34).
Действия, в которых сие выражается, суть:
аа) Исповедание веры, то есть открытое, ис​креннее и небоязненное делом и словом пока​зание, что содержится сия именно святая и единая истинная вера. Такое исповедание мо​жет быть и бывает двух родов: одно - всеоб​щее и всегдашнее, другое - особенное, являе​мое во время гонений . Первое состоит в том, чтобы открыто, искренно и небоязненно гово​рить, поступать и жить по правилам святой веры в том месте и в тех обстоятельствах, в которых кто поставлен, несмотря на то, что будут о нас говорить, как судить и как в отно​шении к нам будут поступать другие. Сего требует искренность убеждения. Если это ис​тина, а то не истина, зачем я стану изменять одной в угоду другой? Или зачем мне сты​диться действовать по своим убеждениям? Стыд, смущение - знак маловерия и мало-убеждения. Сего требует опасность ущерба для веры. Кто боится жить открыто по своей вере, тот приводит в подозрение самую веру. Всякий скажет: верно, слабость или нетвер​дость их веры связывает ему язык и руки. Особенно не должно молчать там, где откры​то унижается другими вера . Тут прямо надо высказать истину и остепенить дерзкого как богохульника . Ясная заповедь Спасителя о том, чтобы не стыдиться исповедать Его пред человеками, относится сюда (Лк. 9:26; Мф. 10:33). И чего бояться? Смеяться будут? Пусть. Это их неразумие. Апостолы радовались тому, что сподобились приять бесчестие за имя Хри​стово. Надо им подражать. Притеснять ста​нут? Еще полезнее. Тут можно сказать всяко​му: дерзай! Венец мученика сходит на главу твою. Притом людей ли бояться больше дол​жно или Бога? Все такого рода укоры в неис​кренности убеждения и в малодушии идут только к тем, кои, не являя своей веры по бо​язни, остаются сами в безразличии, так что не угадаешь, веруют они или нет . Что же сказать о тех, кои при случае принимают на себя вид неверующих, опасаясь изъявлением веры по​дать невыгодную будто о себе мысль? Это - человекоугодничество, играние святынею, пустое лицедейство. На что похоже из-за того, что другой неразумный подумает неразумно, надевать на себя личину неразумного?! Дол​жно, впрочем, помнить, что когда поставляет​ся такое исповедание в обязанность, то сим нисколько не оправдывается исполнение пра​вил веры только напоказ, а то: ходи в прави​лах своей веры по убеждению и любви, не скрываясь, но и не заботясь о том, что скажут другие. То есть пустое тщеславие, а это - ис​тинная деятельность. И еще: когда видишь хульника, восстань и обличи его, нечестивца, загради уста ему, чтобы не попирал святыни. Особое исповедание веры, торжественней​шее, богоподобное, апостольское, есть испове​дание в гонениях за веру вообще или за какой-либо догмат . Гонения бывали часто и возмож​ны во всякое время. Примеры предшествовав​ших живописали нам и правила, как вести себя в сих случаях... Восстало гонение - мол​чи и пребывай в своем чине, предаваясь Гос​поду всестроящему, молясь о силе и помощи. Чувствуешь слабость и страх, а между тем имеешь возможность укрыться, - укройся. Многие так делали. Целою церковью удаля​лись в леса и горы. И Господь сказал: когда го​нят в одном городе, бегайте в другий (Мф. 10:23). Укройтеся мало елико елико, дондеже мимоидет гнев Господень, говорит пророк (Ис. 26:20). Взят силою и представлен на суд: не усрамися, ниже убойся, яви силу любви к ис​поведуемому тобою Господу, стань за Него до крови и смерти. Но и без того, кто чувствует себя связанным нравственною силою, имен​но -- внутренним некоторым понуждением к исповедничеству, тот, благословясь, с совета пастыря, если можно, или и без того, возвысь голос исповедания . Сделай то же и тогда, как видишь, что те, коим следует исповедовать, слабеют, или когда бываешь в кругу тех, кои еще не поставлены в сию честь, а уже готовы по слабости отречься от истины. Многие му​ченики так поступали и не только спасали ве​ровавших, но и неверовавших делали верую​щими.

Вообще, исповедничество открытое никак не может быть излишним, когда дела​ется по любви, к Господу влекущей, со здра​вым рвением, а не буйным фанатизмом. Опа​сения и ограничения все в сторону... Иди небоязненно, говори исповедание: Господь тебе помощник. Всякий исповедник есть крепкий воин из воинства Христова. Слаб? Беги, ког​да есть возможность, а когда пойман, свиде​тельствуй не боясь. Никак себе не должно позволить хоть для вида только сделать то, что требуют в знак отречения, ибо это то же, что отречение. Таков дух исповедничества! Его должно и всегда возгревать в себе; чтобы неготовым не застало время невзгоды, надо постоянно быть готовым страдать и умереть за имя Христово и веру святую. Это есть ду​ховное исповедничество или сокровенное мученичество, когда бывает христианин сердцем распят, хотя телом жив".

Святитель Феофан Затворник,
"Начертание христианского нравоучения.
Общие рассуждения и положения о нравственно-христианской жизни"

"загради уста ему, чтобы не попирал святыни" - а в наше время, всякие "Фомы" и правмиры, пытаются перевернуть знаменитые слова Св.Иоанна Златоуста о том, чтобы освятить свою руку, заграждая уста богохульника.

Все это послание прямым образом касается наших времен - времен разворачивающихся гонений, когда те, кто должен радеть о чистоте веры, начинают гонения против тех, кто выступает за чистоту веры, и плюс, своими экуменистическими выходками вытаптывают Православную Веру, под аккомпанемент своих увертюр и симфоний.

В финале, иеромонах оканчивает апологию беззаконию цитатой преподобного Феодора Студита: «Таково положение: если уклонился один из Патриархов, то он должен принимать исправление от равных ему, как говорит божественный Дионисий».

Нужно хорошо знать послания Св.Феодора Студита, чтобы понять, как весьма избирательно процитирован Св.Феодор Студит, чьи послания изобилуют словами о том, что епископов еретиков не то, что поминать, но и сидеть с ними одним столом нельзя [см.целый ряд заметок в "Заметки по теме"]. И это касается и тех, кто их поминает. А с теми, кто из страха их поминает, можно иметь какое-то общение, но нельзя совместно служить литургию.

Особенно Св.Феодор Студит упоминал епископов, собравшихся на Волчьем Соборе, ибо Св.Феодор как раз жил во времена иконоборческой ереси. И там не ждали, когда другие Патриархи проснутся, ибо они и продали веру. Св.Феодор Студит собирал на защиту веры монахов пустынников.

Св.Феодор Студит особо отмечает "время, когда свирепствует ересь" - т.е. когда епископы массово продают веру.

Поэтому не стоит делать такие тонкие подмены. Скажем так, есть "мирное время", а есть "военное", когда живут по законам военного времени. А для такого "военного времени", Св.Феодор Студит говорит, что запрещение в служение еретиками не является действительным - и это без церковного суда.

Странно, что иеромонах Игнатий, не приводит источников. Вообще, благодаря ересиарху Осипову, покрываемому Патриархом и засевшим жидо-масонским лобби, приучился уже перепроверять все приводимые цитаты Св.Отцов, т.к. всегда оказывается, что они или вырваны из контекста, или совсем о другом. Полностью цитата Св.Феодора, во времена, когда еретики повсеместно захватили власть в свои руки:

"...Поэтому и отвергнуто все, сделанное и сказанное некогда царской властью и дерзновением Константина и Льва относительно догмата о божественных иконах, вследствие чего и отделилась здешняя Церковь от других четырех, подвергшись вечному проклятию, запечатленному Духом Святым. Потом, по милости Божией, был воздвигнут рог православия при Ирине, славно царствовавшей с сыном своим, при них соединено было разделенное, но до воцарения следующего Льва. При нем здешняя Церковь опять отделилась, подвергшись, как и раньше, проклятью от прежних .

Итак, господин, невозможно смешивать Божественный суд с мирским, также невозможно здешней Церкви созвать собор без согласия пяти патриархов. Если же кто спросит о том, каким образом это может произойти, то скажу: необходимо, чтобы иноверные удалились из церквей Божьих и священный патриарх Никифор получил свой престол. Тогда бы он составил собор с теми, с кем вместе он подвизался, в присутствии представителей прочих патриархов, и главное - западного, которому принадлежит высшая власть на Вселенском Соборе, что возможно, если захочет император, завершил бы примирение и устроил бы воссоединение Церквей посредством своих соборных посланий к Римскому престолу.

Если же это не угодно императору, и если, как он говорит, председатель Никифор вместе с нами уклонился от истины, то следует послать к Римскому патриарху с той и другой стороны, и пусть оттуда будет принято утверждение веры. Ибо таково положение: если уклонится один из патриархов, то он должен принимать исправление от равных ему, как говорит божественный Дионисий, а не судиться императорами , хотя бы восстали все православные императоры. Этого правила не должен презирать наш император, но, напротив, должен больше всего заботиться о его соблюдении, так как от этого зависит и благополучие царства, и законное царствование".

Преподобный Феодор Студит
Послание 129(188). К Льву, сакелларию

Здесь преподобный Феодор заступается за своего ПРАВОСЛАВНОГО Патриарха Никифора, которого еретики свергли с престола:

По прошествии немногого времени святейший патриарх Никифор был низвержен злочестивым царем с патриаршего престола и изгнан из Константинополя; осуждены были также на заточение и все православные архиереи. Тогда представилось страшное зрелище ужасного кощунства, которое учиняли нечестивые иконоборцы. Одни святые иконы они выбрасывали на землю, другие сжигали, третьи намазывали калом и учиняли многие другие бесчинства. Видя таковое злодеяние, преподобный Феодор глубоко скорбел и, удивляясь Божию долготерпению, говорил со слезами:

– Как земля носит такое беззаконие?!

Но, не желая оставаться богопочитателем в тайне и в молчании оплакивать таковую напасть, он приказал – (при наступлении Вербного Воскресения) своей братии взять в руки святые иконы и ходить кругом монастыря, высоко неся иконы над собою и велегласно воспевая: «Пречистому Твоему образу поклоняемся, Благий» и другие победные песни в честь Христа . Узнав о сем, царь снова послал к святому, запрещая ему такие действия и угрожая, что в противном случае ему предлежат заточения, раны и смерть. Святой же не только не переставал утверждать верующих в иконопочитании, но еще более укреплялся в своем мужестве, открыто наставляя всех держаться православной веры и воздавать должную честь святым иконам. Тогда царь, убедившись, что невозможно ни ласкательством, ни угрозами остановить мужества и ревности преподобного Феодора, осудил его на заточение. Преподобный же, позвав к себе всех своих учеников и преподав им душеполезные поучения, сказал:

– Братие! Пусть каждый из вас ныне спасает свою душу по своему усмотрению, так как ныне – время лютое .

Т.е. Св.Феодор Студит явно оказывал непослушание еретикам.
Патриарха Кирилла, и прочих, пусть исправляют Соборы, в соответствии с церковным правом, но это не означает, что нужно ждать до самого прихода антихриста или когда рак на горе полифонически засвистит все творения митр.Илариона и митр.Ионафана, и в этот период подгибаться под еретиками до погибели своей души, когда то же церковное право однозначно говорит: "бегите от таких!", о чем вскользь и упомянул иеромонах Игнатий Миролюбов, но не Игнатий Брянчанинов.

"– Братие! Пусть каждый из вас ныне спасает свою душу по своему усмотрению, так как ныне – время лютое" .

И все эти беззакония разворачиваются экспоницально при Патриархе Кирилле, его попустительстве и его благословению. Вначале священники, теперь взялись за мирян, чтобы другим не повадно было. Св.Феодор Студит и другие Святые Отцы прямо говорят - запрещения от еретиков не действенны, как бы они не прикрывались канонами и обрезанными цитатами. Бог на стороне праведников. Бегите, времена нынче лютые. Храни вас всех Господь!

P.S. Когда еретикам удобно, они вдруг вспоминают о канонах, забывая, что сами ходят под каноном. Не знаю, как они думают избежать Страшного Суда. Или "сатанинское сборище" предложило им более выгодные условия?

42 Но горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты, руты и всяких овощей, и нерадите о суде и любви Божией: сие надлежало делать, и того не оставлять.
43 Горе вам, фарисеям, что любите председания в синагогах и приветствия в народных собраниях.
44 Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что вы - как гробы скрытые, над которыми люди ходят и не знают того.
45 На это некто из законников сказал Ему: Учитель! говоря это, Ты и нас обижаешь.
46 Но Он сказал: и вам, законникам, горе, что налагаете на людей бремена неудобоносимые, а сами и одним перстом своим не дотрагиваетесь до них.
(Лук.11:42-46) и http://bloka.net , или другими аналогичными]

Архиепископ Ионафан (Елецких): У истоков рождения Украинской Православной Церкви

«Я - единственный, кто может рассказать об этом...»

Архиепископ Ионафан (Елецких)

Воспоминания

Это было горделивое шествие самой гордыни

Мои воспоминания - это мой личный взгляд изнутри на события, приведшие к расколу в украинском Православии. Иначе они могли бы называться «У истоков рождения УПЦ» - Украинской Православной Церкви Московского Патриархата.

Начну издалека, с того времени, когда я 16-летним юношей вместе с православными киевлянами встречал во Владимирском соборе нового Патриаршего экзарха Украины (представителя Патриарха) киевского митрополита Филарета (Денисенко).

Это были 60 годы XX столетия, годы хрущевских гонений на Церковь, время, когда генеральный секретарь ЦК КПСС публично пообещал показать советским людям «последнего попа». Экзарх Филарет, тогда ещё архиепископ, в черном клобуке с крестиком, вошел во Владимирский кафедральный собор. Никто тогда не мог предположить, что он - будущий раскольник, человек, который восстанет против Матери-Церкви, даровавшей ему титул митрополита Киевского и Галицкого.

Древние учители Церкви в своих сочинениях писали о том, что в начале всех грехов лежит гордыня. И я спрашиваю себя: «А где могла сформироваться гордыня у Филарета, увлекшая его в непослушание Матери-Церкви?». Ведь вырос он в бедной семье, полуголодным юношей пришел из Донбасса в Одесскую семинарию, затем учился в Московской Академии. Говорят, приняв монашеские обеты пожизненного безбрачия, полного послушания и всегдашней бедности, он поначалу даже спал в иноческой одежде и в сапогах, изнуряя свою человеческую плоть. И, вдруг, такая перемена образа жизни и действий!

Я думаю, что Филарет - это сколок бюрократической «синодальщины» и моральная жертва тоталитарного советского режима. Того режима, который порабощал Церковь, пытаясь сделать её придатком государственной богоборческой системы, превратить немалую часть духовенства в безропотных исполнителей указаний «сверху», а прихожан - в пассивную молчаливую «массу».

Филарет - это отражение фальшивой советской аксиологии - системы ценностей «наоборот», а «филаретовщина» (выражение покойного «патриарха УАПЦ Мстислава Скрыпныка) - это форма существования взращенного в этой системой части бюрократического церковного аппарата. Большинству носителей этих «ценностей» был присущ формализм, преклонение перед авторитетом руководителя, карьеризм, подавление свободы и унижение инакомыслящих, интриганство и лицемерие.

Поместный собор УПЦ в Киево-Печерской Лавре под председательством митрополита Филарета (Денисенко) где был поднят вопрос об автокефалии. 1-3 ноября 1991 года

Забегая вперед, расскажу о таком эпизоде. Однажды за ужином с архиереями в киевской экзархии Филарет, почему-то обращаясь к владыке Макарию (Свистуну), сказал: «Вы все скоро из-за гонений уйдёте в раскол, а я всё равно останусь в РПЦ!». Владыка Макарий обиделся: «Как это все и почему Вы обращаетесь именно ко мне?! - «Все, все!» - утвердительно повторил экзарх, стремившийся стать московским Патриархом. Но ушёл из Православной Церкви Филарет, а присутствовавшие в зале архиереи, пройдя через искушения, колебания и страдания остались в лоне Матери Церкви.

Где же и как произошла такая перемена с Филаретом? Ниже я и пытаюсь ответить на этот вопрос. Мне иногда приходила мысль: «А, не на помпезных ли, с участием всех архиереев Украины, богослужениях в честь собственных именин росла непомерная гордыня и мания величия Филарета и зарождались его честолюбивые желания?». Ведь, надо было видеть к а к он восходил на украшенный алтарный трон - седалище Киевских святителей во Владимирском соборе! У него была не поступь смиренного святителя. Нет! Это было горделивое шествие самой воплощённой гордыни! Горнее место алтаря заполнялось сонмом архиереев и пресвитеров. Это великолепное зрелище напоминало изображения древних Вселенских Соборов. Кажется, что и сейчас вижу, как он, словно патриарх Украины, восседал на троне и наблюдал, чтобы репортёры не упустили этот момент Литургии. И они изгибались в три погибели, чтобы взять в ракурс эту великолепную картину с Филаретом, восседающем в центре апсиды. Потом весь украинский епископат приносил ему поздравления. Наместники монастырей, игуменьи и настоятели приходов выстраивались в длинную очередь с цветами и подношениями. В тот день он выступал с длиннющей проповедью. Формально он рассказывал о жизни святого Филарета Милостивого. Но, слушая его, можно было подумать, что он говорит не столько о подвигах и заслугах этого праведника, сколько о себе самом, отождествляя себя с ним и читая себе хвалебный акафист. Полагаю, постепенно в его душу проникал дух греховной гордыни и превозношения.

В бытность мою студентом Ленинградской духовной семинарии один из иподиаконов покойного митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (ныне игумен Маркелл Ветров) поведал мне любопытную характеристику Владыки Никодима, данную на киевского экзарха: «Филарет - страшный для Церкви человек и он, боюсь, принесёт ещё много бед». Покойный святитель оказался пророком: Филарета, по масштабу раскола (Болгария, украинская диаспора Европы, США и Канады и др.), уже можно смело сравнивать с ересиархами древнего и нового времени. Он «вошёл» в историю. Но велика ли «честь» попасть в неё с заднего двора и в таком качестве?

Через двадцать пять лет я вернулся в Киев. В Питере на меня донесли в КГБ, что, де, я распространяю среди семинаристов антисоветскую книгу «Архипелаг Гулаг» Александра Солженицына. (В то время это преследовалось и за хранение её могли присудить приличный «срок» в лагерях). Когда меня вызвали в Смольнинский райотдел КГБ, то потребовали выдать тех, кто мне дал эту книгу. (Почитать её мне дала преподавательница латинского языка Лидия Георгиевна Овчинникова). Я отказался это сделать и сильно нагрубил следователю. Он пообещал выдворить меня из города, в котором я учился и работал 16 лет, и слово сдержал. Через три дня уполномоченный по делам религий в Ленинграде (некто Григорий Жаринов) отказал мне в продлении временной прописки.

Выступление Святейшего Патриарха Алексия II на Архиерейском Соборе. 31 марта 1992 г.

Начались мои скитания по стране. Почти год я не мог найти себе места служения. Только приедешь в какой-нибудь город, подашь прошение архиерею, через две недели, когда пройдет информация по службам КГБ, - отказ. В конце концов, решил возвратиться к родителям в Киев. Приехал, представился Филарету. Через некоторое время приходит мне вызов в горсовет на Крещатике. Встречает меня невзрачный, «без лица», человек и говорит: «Вас вызвали не в горсовет, а в КГБ, давайте побеседуем». Прямо на улице мы и побеседовали. Он оказался в курсе всех моих дел и затруднений. И затем говорит, что владыка Филарет хотел бы взять меня во Владимирский собор. И спросил: «А как я смотрю на то, что у него, говорят, есть семья - жена и дети?». Я подумал, что он берет меня «на мушку», но чутье подсказывало, что он меня об этом спрашивает неспроста. Уклончиво отвечаю, что, мол, я тут человек новый и потом, это, ведь, все слухи, а не факты и, что каждый человек даст ответ за свои личные грехи перед Богом.

Полгода Филарет не определял мне место. Но поручал мне служить в своей домовой церкви в киевской резиденции на улице Пушкинской, 36. Служил я среди верных ему монашек, а они меня изучали со всех сторон и ему обо всём докладывали. Там же я познакомился и с Евгенией Петровной, которая тогда мне представилась сестрой владыки Филарета. Видимо я ей пришелся по нраву: был молодой, голос у меня был сильный, поставленный, устав церковный знал, проповедь сказать мог, все-таки академическое образование за плечами. Изучал меня и работник КГБ, что встретил меня у стен киевского горсовета, часто вызывая на «душевные» беседы. Филарет, убедившись наконец, что я опасности для него не представляю, определил мне церковное служение во Владимирском соборе.

Экзарх всегда был очень ласков и предупредителен к представителям высшей власти, но для «своих» был всегда строгим и неприступным. Вот характерная деталь. Алтарь Владимирского собора большой, но в нём во время вечернего богослужения на вечерне (а это четыре часа), полулежа, сидел только он один, а у престола, не дыша, стоял служащий священник. Все остальные ютились в тесной ризнице и в грязноватой пономарке - там, где раздували кадило алтарники, не смея войти в просторный алтарь.

Киевские старцы шептались, что Филарет и Евгения Петровна органически не воспринимают институт монашества и постоянно обвиняют монашествующих в безделии и в безнравственности (Филарет называл монастыри «клоаками»), что Филарет - человек, не умеющий прощать.

В частности, в этом убеждал меня известный киевлянам многолетний соборный протодиакон Никита Пасенко. Я навещал его в небольшой квартире, что на Ветряных горах в Киеве, где отец Никита «изливал» мне душу. Говорил о тяжести служения с Филаретом, о его жестокости и несправедливости. Рассказывал и том, как все боятся его «сестру» -Евгению Петровну Родионову, проживающей с ним в личной квартире Филарета, тоже по улице Пушкинской. «Все» - это духовенство собора, простые служащие и...украинские архиереи.

Киевские священники (о. Иоанн Черниенко и др.) вспоминали о периоде инспекторства Филарета в Киевской Духовной семинарии на рубеже 50-60 годов, где он, вопреки правилам, проживал с молодой «сестрой» Евгенией Петровной Родионовой одном помещении и имел на этой почве неприятности с тогдашним ректором КДС, когда попадал в двусмысленные ситуации. Как вспоминал о. Иоанн Черниенко, позднее Филарет, став епископом в Киеве, жестоко отомстил бедному старцу-ректору за его назидания о поведении и правилах проживания в стенах семинарии.

Евгения Петровна и Корецкий монастырь

Жестокость Филарета с подчинёнными проявилась на примере настоятельницы Корецкого женского монастыря в Ровенской епархии - игумении Наталии - инокини, из пепла восстановившей обитель и её благолепие. Как рассказывала мне сама игумения Наталия, её монастырь облюбовала для своего время провождения Евгения Петровна. Она приезжала туда на отдых с тремя своими маленькими детьми (Верой, Любой, Андреем), якобы взятых ею для усыновления из детского дома в России (В Саратовской семинарии Филарет был инспектором, там же проживала и Евгения Петровна), и заставляла монахинь нянчить их. Это нарушало строгие правила монастыря и возмущало инокинь. Подумайте, в женском монастыре - маленькие дети с Евгенией Петровной, проживающей с ними в личной квартире Экзарха Украины. Это компрометировало монастырь и саму игуменью.

Матушка игумения отказалась принимать в монастыре Евгению Петровну и навлекла на себя лютую ненависть Филарета. В порыве гнева он как - то сильно ударил игумению и та потеряла сознание. Потом в течении многих лет Филарет порочил игумению Наталию и корецких насельниц. Игумении Наталье удалось получить статус патриаршей ставропигии для своего монастыря и вывести обитель из-под юрисдикции киевского митрополита. С «лёгкой руки» Филарета Денисенко Корецкая женская обитель и находится поныне под каноническим духовным попечением Святейшего Патриарха РПЦ.

О Вере Медведь, именующей себя родной дочерью Филарета

Я был уже гонимым от Филарета и пришел к владыке Макарию за советом. У него в квартире в Киеве я впервые увидел Веру Медведь (до замужества - Родионова). Она отрекомендовалась дочерью митрополита Филарета Денисенко. Увидев её, я был поражён внешнему сходству Веры Медведь с Филаретом. (Этому поразительному сходству удивится и московский журналист Александр Нежный, в 1991 году приехавший в Киев для написания статьи о Филарете и его семье и опубликовавший её в общесоюзном журнале «Огонёк»). Вера стала рассказывать мне о драматических событиях в ее жизни, в жизни матери Евгении Петровны - Ксении Митрофановны Родионовой, ее брата Андрея и сестры Любы в доме Филарета, о других действующих лицах семейной драмы (напр. о личном водителе Филарета «Феликсе», к которому её « папа» якобы сильно ревновал её мать Евгению Петровну).

Мама владыки Макария (ныне покойная), старая добрая крестьянка, сочувственно кивала, поддакивая рассказу Веры, которая дальше поведала, что Андрей, после двух лет тюрьмы, живет в сибирском городе Ангарске и работает инженером, что Люба по-прежнему проживает с мамой и «папой - владыкой Филаретом на Пушкинской 5. (Позднее Любе «родители» приобрели для неё и отремонтировали квартиру в Киеве на улице Ереванской).

Все сказанное о своих «приёмных» родителях Вера изложит в своём знаменитом письме « Я, Вера, родная дочь Филарета». На каждой странице машинописного письма в редакцию она расписалась: «Читала. Согласна. Вера Медведь». Вот только некоторые выдержки из письма-исповеди Веры Медведь, красноречиво свидетельствующее об ужасающей атмосфере семейной жизни главы УПЦ-КП:

«Я хочу обратиться к редакциям газет и журналов с просьбой от себя и от имени моей бабуши Ксении Митрофановны Родионовой, проживающей в настоящее время в Латвии, вместе с моими двумя детьми, напечатать мое письмо в ваших изданиях. И хочу это сделать для того, чтобы люди узнали всю горькую правду о бывшем владыке Филарете - моем родном отце, отрекшемся от детей, моей бабушки и внуков ради спасения своей должности и духовного монашеского звания.

Мне двадцать семь лет. Из них первые пятнадцать я жила рядом с моим отцом и матерью Евгенией Петровной Родионовой. Я помню, как меня, еще совсем маленькую, вместе с Андрюшей и сестрой Любой владыка Филарет (так нас приучали называть папу при людях) буквально носил на руках, как, возвращаясь из-за границы, он всегда привозил нам подарки. Мы, дети, никогда не чувствовали ни в чем нужды.

Мама нас часто привозила к папе в экзархию на Пушкинской, 36, где нас видели священники и сотрудники. Но для них мы были не родные дети их митрополита, а всего лишь детьми из приюта его "сестры" - Евгении Петровны Родионовой. Для сомневающихся у моей мамы всегда были наготове справки о том, что все мы (Люба, Андрей и я) взяты из разных детских домов.

Наше детство, несмотря на достаток в доме, было очень нерадостным и тяжелым. Не один раз мама без всякого сожаления избивала нас резиновым проводом. Иногда бывало и так, что она просила помочь ей в этом и владыку Филарета, и однажды он избил Андрюшу так, что вся ванна была в крови. Так выбивалось из нас послушание и смирение родителям.

Мы, дети, догадывались, что папе может быть очень плохо, если об этом узнают посторонние, поэтому молчали относительно своего родства с владыкой Филаретом. Однажды я слыхала, как мама спросила папу: «Миша (гражданское имя Филарета), а ты не боишься?». На это владыка ответил: «Не боюсь, потому что для верующих я - монах, а для КГБ - женатый».

Личный врач мамы Ю-й Н-ч сказал папе, что он должен покаяться в своем грехе, потому что у него есть медицинские доказательства того, что мы родные дети Евгении Петровны. Папа молча его выслушал, а потом уволил. И вообще, всех, кто хоть как-то касался его личной жизни, он жестоко преследовал и гнал. Поэтому все молчали, хотя многие все видели и понимали. Вот в такой атмосфере секретности, страха и лжи мы росли. Во мне росло чувство протеста против лжи, побоев и издевательств матери. То же самое переживала и моя бабушка. Однажды она и Андрей, не выдержав унижений, поехали в Москву к патриарху Пимену, чтобы рассказать ему всю правду о владыке Филарете и Евгении Петровне. Их Пимен не принял. Разговаривали они с каким-то владыкой в его канцелярии. Поэтому в Патриархии стали догадываться (или уже знали) о «семейном» окружении Филарета.

Когда мы вернулись в Киев, то мама обвинила Андрея в воровстве ее драгоценностей (у нее был огромный сейф с золотыми монетами, бриллиантами и долларами) и через некоторое время Андрюша попал в тюрьму. Сейчас он в Ангарске. Папа сделал все, чтобы он не жил на Украине. "Ты будешь выходить из одной тюрьмы, - сказал он Андрею, - чтобы снова войти в другую". Папа ничего не стал делать ради своего сына, так как всегда боялся потерять свой сан из-за того, что мы - его родные дети. Ведь по церковным законам у монахов ни семьи, ни детей (в том числе и приемных) под страхом анафемы не должно быть.

Я хочу предупредить тех, кто слепо сейчас защищает моего отца Филарета и маму. Посмотрите на меня, на бабушку, на моих детей и мужа, на всех гонимых от Филарета родственников, на изгнанных первого (сейчас в Сибири) и второго (бывшего старосту Владимирского собора) мужей моей сестры Любы, на слезы и страдания жертв террора моей мамы и владыки, и вы поймите какие они страшные люди. Моя бабушка так сказала о своей родной дочери, сожительствующей с владыкой Филаретом: "Я виновата пред Богом, ибо родила дьявола…».

Вера была уверена в том, что она родная дочь Филарета ещё и потому, что, проживая с матерью в личной квартире Филарета (Пушкинская 5, кв. 16), слышала её угрозы в его адрес: «Если ты не будешь выполнять мои приказы и будешь умничать много, то я скажу на Священном Синоде, что у тебя есть от меня родные дети и тогда ты пойдёшь с мешком по городу Киеву» (из письма Веры Медведь Святейшему Патриарху Алексию II 29.04.91 г.).

Рассказ Веры о «семье» Филарета не так давно получил неожиданное продолжение. Один бывший студент Ленинградской семинарии Владимир Р., как - то рассказал, что несколько лет назад, в Абхазии, он работал в штабе наемников на стороне Грузии против абхазцев. Его напарником оказался некий молодой человек - тоже наёмник. Как-то в разговоре с ним В. Р. заметил, что знает меня по Ленинграду. А тот ему в ответ: «Да, что там твой владыка! Вот у меня п а п а работает патриархом киевским!». И назвал имя «папы» - Филарет Денисенко! Далее он говорил о том, как они с «папой» Филаретом жили под Ригой в Юрмале, что «папа» был епископом Рижским и Латвийским. Я удивился этому рассказу, ведь когда - то и Вера Медведь упоминала о рижском житии «папы» Филарета. И вот неожиданное откровение прозвучало из уст бывшего наёмника. Я проверил церковный календарь за старые годы. Нашёл портрет Филарета. Да, действительно, Филарет в свое время был епископом Рижским и Латвийским. Вот так история! Что хочешь, то и думай!

О том, как Филарет отобрал дом у матери своей названной «сестры» в с. Новосёлки.

Но продолжу повесть о Вере Медведь. И она, и её бабушка Ксения Митрофановна пожаловались Патриарху Пимену на Филарета и Евгению Петровну, отобравших у них частный дом в Новосёлках под Киевом (решением Киево-Святошинского районного суда 27.07. 85 г. 3/32 1723 , якобы в пользу местного Совета. Этот дом, говорят, «чудесным образом» оказался сегодня в распоряжении Филарета. Причиной ссоры Фтларета с Ксенией Митрофановной стало желание её дочери Евгении Петровны заполучить себе дом сразу, не дожидаясь смерти матери.

Вот как описывает Ксения Митрофановна Родионова этот эпизод в заявлении на имя Патриарха Пимена: «Ваше Святейшество! Я являюсь матерью Евгении Петровны Родионовой, которая много лет проживала одной семьёй с владыкой Филаретом вместе с детьми… Когда она узнала, что я ездила с жалобой к Патриарху Пимену на то, что она незаконно проживает с Вл. Филаретом, она задалась целью отдать меня в сумашедший дом… Она компрометирует владыку Филарета, не скрывая своих отношений с ним… Она продолжает жить в одной личной квартире с владыкой Филаретом, не являясь его родственницей. (Вот так неувязка! Как же теперь верить утверждениям «патриарха» Филарета Денисенко, что Евгения Петровна - его «названная» или «единоутробная сестра?»).

Приведу также выдержки из официального документа - кассационной жалобы Ксении Митрофановны Радионовой (матери Евгении Петровны), Документ этот лично передала мне Вера Медведь, которая намеревалась отсудить отобранный дом у своего «святейшего папы» - Филарета. Стоит внимательно прочитать этот исторический документ, чтобы обратить внимание к а к именует Ксения Митрофановна нынешнего «патриарха УПЦ-КП» Филарета - «сожитель Денисенко» (!).

«В Киевский областной суд, судебную коллегию по гражданским делам. Родионовой Ксении Митрофановны, Киевская область, Киево-Святошинский р-н, с. Новоселки, ул. Васильковская д. 71, на решение Киево-Святошинского районного районного суда от 17 июня 1985 года КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА.

Решением Киево-Святошинского районного народного суда от 27 июня 1985 года от 17 июня 1985 года удовлетворены исковые требования исполкома Киево-Святошинского районного Совета народных депутатов о безвозмездном изъятии жилого дома, принадлежащего мне на правах личной собственности.

Постановление судом решение считаю неправильным, подлежащем отмене по следующим основаниям:

1. В соответствии с договором купли-продажи (от 14 сентября 1966 года) у гр. Петрошенко я приобрела домовладение, расположенное по улице Васильковской № 71 в с. Новосёлки.

2. В связи с тем, что я имею преклонный возраст и плохое состояние здоровья, в летнее время я ежегодно выезжаю в южные города для прохождения лечения. В доме оставались проживать дочь Родионова с сожителем Денисенко и внуками.

3. На протяжении трёх лет на моей жилплощади проживает внучка Медведь В.Н. с мужем и двумя малолетними детьми, которая находится в отпуске по уходу за ребёнком…

8. С учётом того, что перестройкой дома занималась дочь с сожителем (Филаретом – авт.), я просила суд привлечь их соответственно по делу, однако моё ходатайство судом удовлетворено не было».

А вот выдержка из другого заявления Ксении Митрофановны Родионовой от 5 октября 1992 года, в котором также проявляется подлинный страшный лик «патриарха» УПЦ-КП: «Владыка Филарет в последний раз, когда общался со мной сказал: Вы не хотите слушать дочь и подчиняться ей, то м ы у Вас заберём дом и поёдёте жить в однокомнатную квартиру на 29 рублей пенсии в месяц».

Не так давно Вера подослала к нему на дом в Новосёлках своих детей, надеясь, что Филарет, увидев бедноту внуков, пожалеет их и примет к себе. Но он, с её слов, увидев детей, сидящими на заборе, подозвал их к себе и сказал, что их мать, Вера, - только приёмная дочь Евгении Петровны и, что они не его внуки. Дети заплакали. Жестокость Филарета стала простираться, увы, и на несчастных многочисленных детей Веры.

Патриарх УАПЦ Мстислав Скрыпник и Вера Медведь

О «семье» Филарета знал и «патриарх УАПЦ» Мстислав Срыпнык. (Мне привелось однажды беседовать с ним и я подивился остроте и проницательности его ума и ясной красоте и образности его украинской речи, не ровня косноязычию нынешнего «патриарха УПЦ-КП »- Филарета). Вера встречалась с ним в один из его приездов в Киев. Встреча происходила в гостинице «Москва» (сейчас гостиница «Украина»). В номер Мстислава её провёл Антоний (Масендич), управляющим делами УАПЦ. Мстислав сам захотел увидеть Веру, ибо между ним и Филаретом уже начались трения. Он беседовал с Верой около получаса, внимательно слушал, задавал вопросы и отзывался о Филарете, своем заместителе, как о «безчесной людыни».

Филарет называет своих «приёмных» детей самозванцами. Но пусть «святейший» грешник Филарет не за спиной, а глядя в глаза своих изгнанных и опозоренных им детей, в присутствии своих «архиереев» попробует публично опровергнуть их аргументы и доводы в пользу своего с ним родства или «семейных» отношений и в присутствии своих «архиереев».

Стойкое подозрение православного народа в совершении монахом Филаретом Денисенко греха блудодеяния без сомнения может смыть не словесная эквилибристика Филарета и не демонстрация им подозрительных справок (отнюдь не постановления суда!) об усыновлении детей Евгенией Петровной, а только современные методы установления отцовства - собственная кровь Филарета, добровольно сданная для генетического сравнительного ДНК-анализа на предмет установления его родственных отношений с семейством Евгении Петровны Родионовой, которую он называл «единоутробной сестрой», а по совместительству сделал «владычицей всея Украины».

Если результат анализа ДНК крови Филарета и детей Евгении Петровны будет в его пользу, то это может послужить его реабилитации в глазах православного мира и на суде у Константинопольского Патриарха, к которому он апеллирует. А иначе устойчивая молва о нём, как о монахе-блуднике и «отце-изверге», изгнавшем тёщу и собственных детей ради карьеры, денег и власти останется на Филарете навсегда.

По большому счету, вопрос даже не в том, родными являются Филарету дети Евгении Петровны или приёмными детьми его «сестры», а в том, что он аморально изгнал их из собственного дома из-за имущественных споров и внёс соблазн в церковную среду своей « семейной» жизнью. Дети - всегда дети, а Филарет, называющий себя «духовным отцом», жестоко нарушил заповедь любви к ближним.

Будущий «патриарх» УПЦ-КП о евреях

И Филарет, и Евгения Петровна недолюбливали евреев. Такое было впечатление, как будто они чем-то их лично обидели. Как-то Филарет с таинственным видом подозвал меня и показал какую-то самиздатовскую брошюрку, раскрывающую, так сказать, «тайны» состава ленинского рабоче-крестьянского правительства. В ней были напечатаны овальные фотографии деятелей того периода (Свердлов, Троцкий, Каменев. Зиновьев, да и сам Ленин). Под их партийными псевдонимами находились их подлинные еврейские имена и фамилии. Филарет возбуждённо водил пальцем по этим фамилиям и говорил: «Вы видите, видите? Это всё - жиды, которые погубили нашу Церковь и страну».

Но и о минском своём тёзке владыке Филарете (Вахромееве) он однажды неодобрительно отозвался: «Он - еврей! В Белоруссии нарукополагал священников-евреев и они погубят там Церковь». Когда Святейший Патриарх Алексий II, выступая в Нью-Йорке перед раввинами, высказал святоотеческую богословскую мысль о единстве Ветхого и Нового Заветов, как соотношения прообраза и образа, то Филарет, играя на антисемитских настроениях националистов и желая скомпрометировать Предстоятеля РПЦ, намекал, что Алексий II, якобы причастен к ереси «жидовствующих».

Когда я вижу Филарета «скорбящим» в дни памяти жертв Холокоста или Бабьего яра, то мне вспоминаются эти эпизоды. В пятидесятых годах в нашем доме, под кроватью, мой отец прятал от сталинских репрессий еврея-врача. Тогда готовился процесс-расправа над ними («Дело врачей»), Я был ребёнком и смутно вспоминаю этот эпизод, запавший мне в душу. С тех пор я ненавижу национализм во всех его жутких проявлениях, от кого бы он не исходил.

О «тесте» Филарета на «украинский национализм»

Припоминается отношение Филарета к украинскому языку в советское время. Однажды, будучи епископом Переяслав-Хмельницким, я поехал туда служить. Спросил местного священника о. Василия, который, кстати, потом перешел в автокефалию, на каком языке он там общается с народом и говорит проповеди. Он ответил, что на украинском. И, хотя в то время не принято было говорить проповеди на украинском, я её произнёс.

Филарету об этом донесли и он мне сказал: «Вы зачем говорили проповедь по-украински, ведь я же не говорю? Не потакайте руховцам!». Он почему-то считал, что все, кто с ним говорит по-украински - священники, которые к нему приезжали из областей западной Украины, - и не переходят на русский язык в общении с ним - националисты. В его семье тоже всегда все говорили только по-русски, рассказывала мне Вера. Он считал, что украинский язык - это смесь «жидовской и польской мовы». Однажды Филарет поделился со мной своим «ноу хау» - тестом на «национализм»: «Я вот смотрю на человека, говорю с ним по-русски. Он мне - по-украински. Я ему снова по-русски. Он мне опять-таки по-украински. Ага, националист!». Такой унизительный ярлык наклеивал Филарет - нынешний псевдозащитник национальной идеи и «сторонник» украинизации славянского богослужения.

«Их надо давить танками»...

Я читал в антифиларетовской прессе о том, что Филарет призывал танками давить национально-освободительное движение в Украине. Но там нигде не говорилось где и при каких обстоятельствах это прозвучало. Это было во время начала движения Руха во Львове. Филарет побывал там для ознакомления с ситуацией на месте и встречей с интеллигенцией, многие из которых теперь депутатствуют в Киеве. Филарет подвергся там обструкции, его обвиняли во всех смертных грехах, в пособничестве советской власти и так далее. Я его встречал в киевском аэропорту «Жуляны». Он возвратился очень хмурый и озабоченный. Первыми словами как-то обречённо-горько сказал: «Там Советской уже власти нет. Их там надо танками давить». Такой была его реакция на встречу с галицкой интеллигенцией, той самой, которую он сейчас, как танк, использует для того, чтобы удержаться во власти. Вот ведь парадокс истории. Он пожелал ей гибели под гусеницами танков, а сейчас сам, как лихой наездник, управляет их голосами в стенах украинского парламента.

Об отношении Филарета к митрополиту Одесскому Сергию

Филарет имел обыкновение обедать в одно и то же время, в час дня, у себя в резиденции и всегда приглашал туда викарного епископа, каковым мне пришлось быть последнее время. Помню однажды, когда я пришел в трапезную, Филарет был чрезвычайно оживлен. У него было прекрасное настроение и хороший аппетит. Он вообще был очень разборчив в пище и употреблял только экологически чистые продукты: и воду, и рыбу, и многое другое. Все это привозилось по заказу из закрытых баз. Он очень следил за своим здоровьем. Во время обеда Филарет сообщил, что получил известие о смерти одного из самых влиятельных иерархов Украины - митрополита Одесского и Херсонского Сергия (Петрова).

Это был архипастырь-барин, в некотором роде нарцисс, который по своему влиянию в Украине приближался к Филарету. Его юрисдикция простиралась практически на все южные, экономически развитые регионы: Одесса, Николаев, Херсон, Донецк и потому митрополит Сергии чувствовал себя уверенно по отношению к Филарету. Они были, своего рода, соперники. Митрополит Сергий стоял на позициях единства всей Русской Православной Церкви. В одно время он даже был управляющим делами Московского Патриархата. В его руки попали документальные данные о личной семейной жизни Филарета. Это были какие-то письма Филарета и Евгении Петровны. В этих письмах «владычица киевская» инструктировала Филарета, как поступить с теми или иными неугодными архиереями, давала советы как с помощью клеветы опорочить их имена. Евгения Петровна любила вояжировать по епархиям, по монастырям и затем по её «наводке» производились те или иные перестановки архиереев и игуменов.

Владыка Сергий надеялся, что когда-нибудь её письма послужат обвинением против Филарета, мечтал о суде над ним. После неожиданной смерти митрополита Сергия архив попал в руки, ныне покойного, пензенского архиерея. Как мне рассказывал об этом один российский святитель – нижегородский митрополит Николай, произошло это в бытность Филарета Местоблюстителем Патриаршего Престола, за что последний владелец писем Евгении Петровны вскоре получил от него волжскую кафедру.

О вражде Филарета к бывшему епископу Житомирскому Иоанну Бондарчуку

Еще один штрих к психологическому портрету Филарета вспоминается в связи с уходом в раскол УАПЦ бывшего епископа Житомирского Иоанна Боднарчука. Известно, что Иоанн Боднарчук стал одним из лидеров автокефальной церкви. Филарет почему-то возненавидел его всеми силами души. Постоянно посылал в Житомир комиссию за комиссией, обвинял Иоанна в растратах и в женолюбии!? Фактически он создавал вокруг владыки Иоанна нестерпимую обстановку.

Выскажу предположение, что митрополит Филарет, выполнял чьё-то поручение, пытаясь заставить владыку Иоанна уйти на покой, ибо последний не скрывал своих национально-патриотических убеждений. Он был неугоден властям (был много лет политссыльным) и его надо было устранить. И устранили руками Филарета. Владыка Иоанн Боднарчук был человеком гордым, не хотел склоняться низко перед Евгенией Петровной, не хотел выполнять её указы и целовать ей руки. Я думаю, что владыка Иоанн стал жертвой филаретовской деспотии. И, по сути дела, сам Филарет толкнул его в раскол. За уклонение в раскол УАПЦ экзарх с большим злорадством лишил владыку Иоанна Боднарчука архиерейского сана.

Филарет продемонстрировал незнание своего народа.

Правление Филарета украинскими епархиями Московского Патриархата продолжалось свыше 20 лет. Поэтому, именно Филарет несет личную ответственность за все то, что случилось в церковной жизни Украины в эти годы. Столько лет занимая кафедру киевских митрополитов, Филарет, например, не мог не знать униатской проблемы, упрямо утверждая, что униатов в Украине просто нет. Проводил праздничные мероприятия во Львове по случаю юбилея полной, как ему хотелось думать, ликвидации униатства. Вместо того, чтобы положительно раскрывать Православие в Западной Украине, там, с его ведома и по его устному распоряжению, из храмов выносились старинные статуи, обрубливались престолы, иногда мраморные, чтобы привести внешний вид церквей в соответствие с «московской» традицией. А теперь подумайте, стоило ли это делать? Какой след все это оставляло в душе верующих, которые пришли в нашу Церковь из Греко-католической? Даже сейчас, и священники это хорошо знают, любые попытки переставить в храме иконы, а тем более подарить что-либо другому приходу, вызывают бурю протеста среди прихожан. А в Галиции и Закарпатье в 80-е годы по указке Филарета из церквей выносились даже дарохранительницы, сделанные в виде храмов. Все это сыграло свою отрицательную роль, и этим воспользовались враги Православия.

Недальновидность Филарета проявилась и в том, что он не сумел вовремя распознать новые веяния в украинском обществе накануне и во время перестройки. Он прозевал момент, когда украинская интеллигенция искала союзников в Церкви и с ходу отказался, в угоду коммунистическим властям, вступить в диалог с зарождавшимся тогда Рухом. Страшась разоблачений, он грудью защищал загнивший строй. По сути, он сделал губительный для Церкви стратегический промах. Всё это опровергает расхожую легенду о нем, как о некоем Моисее украинского народа, как о личности, имеющей пророческий дар. Проявились и его политическая близорукость, и давняя духовная слепота.

Говорят, Филарет, якобы стоял у истоков организации национальной украинской автокефальной церкви. Его действия, свидетелем которых был я, как управляющий делами, говорят о другом: он всегда боролся с национальным движением, которое презрительно называл «националистическим, буржуазным, жидовским». Позднее он сам сделает ставку на националистов, сеющих раскол среди православных. И это есть также свидетельство его ошибок и недальновидности. Он понадеялся на поддержку атеистической власти, на силу денег, на то, что запуганный им украинский епископат не найдёт сил возражать.

Но, самое важное то, что Филарет продемонстрировал полное незнание своего народа. И в этом противостоянии проявилась высшая степень отчуждения Филарета от народа и властно - надменное презрение к нему. Он, верно, думал, что паства - это толпа, немая, слепая, которая не разберется в терминах «автокефалия», «поместная Церковь», «Матерь-Церковь», «Благодатное Православие», «священные апостольские каноны и правила Вселенской Церкви». Он фатально ошибся. Именно Н а р о д, а не епископы лишь, отверг своего экзарха-раскольника, не пошёл за ним, отстоял свою исконную тысячелетнюю благодатную Православную Церковь на Украине.

А кто его поддержал? Политики, учившие партактив, как закрывать церкви в Украине в период подготовки 1000-летия крещения Руси (Л.Кравчук). Да еще обиженные судьбой и сталинскими репрессиями бывшие политические заключенные и крайние националисты не слишком церковные. А также та часть людей, которая была ослеплена националистической пропагандой, захлестнувшей слабые души накануне распада Советского Союза.

Филарет - это не титан мысли, а амбициозный напыщенный тиран. Он искусный авантюрист и мелкая личность: его никогда не интересовала музыка, литература, поэзия, вообще искусство. Филарет - это украинский «голый король», новый «великий комбинатор», ловкий тактик и никудышний стратег. Держать нос по ветру политики - вот его единственная нерушимая заповедь.

Его услужливость перед безбожной властью особенно проявились в истории с замученным в Сибири украинским поэтом Василием Стусом. Сейчас я с изумлением читаю, что Филарет очень эмоционально выражает скорбь по поводу мученической смерти этого поэта от рук того большевистско-коммунистического режима, которому сам был предан и искренне служил. Пусть останется в истории, как Филарет и представитель КГБ в его резиденции на Пушкинской 36, в зале, где он говорит сейчас ура-националистические проповеди, вместе разрабатывали план срыва похорон тела Стуса, привезенного в Киев. По минутам высчитывалось время, чтобы растянуть обряд панихиды в Покровской церкви на Приорке, чтобы гроб не пронесли по городу, как этого желали участники похорон. Филарет лично инструктировал старика отца Николая (Радецкого), настоятеля Покровской церкви, как, вопреки церковному уставу, затянуть двадцатиминутную панихиду с утра до 16 часов вечера. Разве это не пример его подлинного «патриотизма»?

Позднее, отец Николай позвонил и сказал, что ничего из этой затеи не получилось, что Рух зашел в храм с желто-блакитными флагами, что руховцы отстранили отца Николая от службы и отслужили панихиду какие-то униатские галицкие священники. Филарет был сильно раздосадован. А теперь он лицемерно участвует в разных, поминальных мероприятиях, академиях, распинаясь в своей любви к замученному в застенках лагерей поэту! Это ли не национальный позор? И разве этот скандал не характеризует Филарета, как беспринципного человека, меняющего маски в зависимости от обстоятельств?

Как Филарет попал в почётную тройку кандидатов на московский Патриарший Престол

После смерти Патриарха Пимена наступил момент «быть или не быть» Филарету Московским Патриархом. То обстоятельство, что он длительное время занимал первую историческую кафедру в Русской Церкви - Киев и стал Местоблюстителем Патриаршего Престола, (фактически, главой Русской Церкви), придавало ему уверенность, что он непременно будет Патриархом. Ведь стать Местоблюстителем в те времена можно было только с одобрения политбюро КПСС, ибо в советские времена церковные выборы не были совершенно свободными. (То, что за продолжительное время его местоблюстительства уже весь епископат Русской Церкви достаточно прочувствовал его авторитаризм Филарет в расчёт не брал. Не учёл он и того, что в московской прессе появились первые компрометирующие публикации правозащитника о. Глеба Якунина, где упоминалось о его семейном статусе. Позднее сам Глеб Якунин, анафематствованый в РПЦ, примкнёт к разоблачённому им Филарету).

Помню проводы местоблюстителя на Архиерейский Собор РПЦ для выборов Патриарха. Филарет был особенно торжественно настроен, видимо, уже предвкушал, что возвратится в Киев в зеленой мантии Патриарха. На самом высоком уровне в Киеве он был уже проинформирован о том, что выбор «руководства» пал на него. В киевском Флоровском монастыре Евгения Петровна заказала Филарету белоснежный куколь московского Патриарха. Отозвав меня на перроне в сторону, он важно произнёс: «Я уезжаю, наверное, надолго. Берите в с ё в свои руки». Евгения Петровная тоже не скрывала от меня свои планы переезда в Москву на дачу Патриархов Московских в Переделкино и искренно возмущалась тем, что Филарет вдруг предложил ей остаться в Киеве. Как выдумаете, кем? И г у м е н и е й (!) «монастыря» по адресу Пушкинская, 36, т.е. в резиденции киевских митрополитов! Филарет, как видите, не хотел выпускать её из своих рук. Они, видимо, хотели оставить митрополитом в Киеве молодого неопытного епископа и Евгения Петровна намекала, что их выбор давно пал на меня. Поэтому-то Филарет и произнёс загадочные, но вместе с тем и прозрачные слова: «Берите всё в с в о и руки» на перроне киевского вокзала у поезда с табличкой «Киев - Москва». Они желали править Украинской Церковью безраздельно и из Москвы.

Всё это дает мне право утверждать, что ни о какой самостоятельности, стань Филарет Московским Патриархом, Украинская Церковь и мечтать бы не могла, ибо только Евгению Петровну хотел он оставить навсегда «владычицей Киевской».

О непосредственных событиях на Архиерейском и Поместном Соборах в Москве и о том, как я помог Филарету «не потерять лицо»

На Архиерейском Соборе РПЦ избиралась «почётная тройка» кандидатов в Патриархи (в Даниловом монастыре), а на Поместном Соборе в Троицкой Лавре (с участием мирян).

В Москву я приехал позже. Нашел Филарета. Он «скромно» занял один из номеров гостиницы в Даниловом монастыре, демонстративно, как Местоблюститель, не занимая Патриарших покоев. Я сначала даже расчувствовался: какая скромность! Смеюсь теперь над своей наивностью. Все было рассчитано. Он занял этот номер с дальним расчётом. Он часами не выходил из него, не общался с архиереями, посмеиваясь над другими кандидатами, которые старались демонстрировать свою «открытость» к епископату. Он ни на секунду не покидал заветную комнату с телефонным аппаратом. Он ждал. Но не законных выборов, а звонка из политбюро ЦК КПСС с сообщением, что выбор компартии пал на него. Анатолий Лукьянов, тогдашний председатель Верховного Совета СССР, по слухам, циркулирующим среди архиереев, уже после избрания Патриарха, объяснял ему отсутствие звонка тем, что, мол, времена уже не те, на дворе перестройка и, что Политбюро уже не может повлиять на епископат в условиях гласности и плюрализма.

Я же полагаю, что для Политбюро КПСС было, в сущности, всё равно кто из трёх-четырёх реальных кандидатов станет Предстоятелем РПЦ, потому что все они были достаточно опытными многолетними администраторами и каждый из них имел шанс стать новым Патриархом. Но, думаю, что против Филарета, в общем раскладе, сыграли три фактора: 1) растущее недоверие высшего московского руководства к Л. Кравчуку - председателю Верховного Совета УССР (тогда начиналась борьба украинских националистов за независимость Украины, а Кравчук был с ними весьма деликатен); 2) Руководству СССР требовался церковный лидер не столь откровенно связаный с «органами» и не столь явно отражающий административно-командный стиль управления; и 3) суперпривязанность Филарета к «сестре» - Евгении Петровне Родионовой, давно ставшая «притчей во языцех» (публикации в центральной прессе и т.д.). Наверное, Политбюро просто самоустранилось и, позволило впервые провести выборы тайным голосованием, вполне допуская, что большинство изберёт н е Филарета. Само наличие в почётной тройке кандидатов второго, помимо Филарета, украинца (митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир) уже вносило разнобой в ряды возможных симпатиков Филарета и создавала немалую интригу в выборах. Но Филарет не переставал до последней минуты верить в старые административные механизмы, в свои влиятельные светские связи.

На Архиерейском Соборе в первом туре ему не хватило одного голоса (по двадцать пять голосов равно получили митрополит Ювеналий и он. Сразу вошли в «тройку» митрополит Алексий (ныне Патриарх Московский), и митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир (нынешний Предстоятель УПЦ). Таким образом, кто-то из двух других претендентов - митрополит Ювеналий или Филарет - должен был войти в тройку кандидатов, из которой был бы избран Патриарх. Филарет был мрачнее тучи, догадываясь, что где-то просчитался, что его «подставили». Он понял, что Патриархом Московским ему уже не быть. В этой ситуации надо было «сохранить лицо» и попытаться войти в почётную тройку кандидатов, чтобы на Поместном Соборе попытаться «насолить» своим соперникам, манипулируя голосами голосами мирян и рядового духовенства Украины и, чтобы вступить в торг с победителями за свои привилегии на Украине.

Когда Архиерейский Собор открылся, я напомнил ему, что в Москве, в гостинице «Украина» находится больной (ныне покойный) владыка Полтавский Феодосий. И, ежели бы, у меня был автомобиль, то за час-полтора привез бы бюллетень с голосом Феодосия. Филарет не раздумывая предоставил мне свою машину.

На сумасшедшей скорости мы помчались по многолюдной Москве, как в кошмарном " сне. Нашел в гостинице номер архиепископа Феодосия, протянул ему бюллетень для голосования и с ходу говорю: «По поручению митрополита Филарета Вы должны проголосовать». И, в нарушение всех процедурных правил владыка Феодосий при мне заполнил бюллетень, зная, что я отдам его Филарету. (При этом у меня осталось впечатление, что владыка Феодосий не хотел голосовать за Филарета и потому самоустранился, сказался больным). Я успел приехать в Данилов монастырь и вручить Филарету пакет с бюллетенем владыки Феодосия. Он, нарушив процедуру голосования, мельком взглянув, бросил в избирательную урну. (Знал бы я, кому суждено было моими руками войти в почетную тройку кандидатов - моему гонителю и врагу Церкви Христовой на Украине!).

Когда огласили результаты, у Филарета - 26 голосов, а у Ювеналия - 25. (Пусть меня простит владыка Ювеналий...) Филарет был этим доволен, но говорил, что по его сведениям, владыка Макарий (Свистун) дал команду своей делегации на Поместном Соборе голосовать против него, назвал его «предателем» и пообещал «отблагодарить» его за это попозже. Когда владыка Макарий узнал об этом, то сильно переживал, так как знал, что значит впасть в немилость экзарха. Он подошёл ко мне и просил передать Филарету, что его оклеветали. Но уже многие знали, что делегация владыки Макария голосовала против Филарета.

(Как то Евгения Петровна рассказывала мне, что Филарет ненавидит митрополита Алексия. Но почему то больше всех они оба невзлюбили митрополита Владимира (Сабодана), который был прежде у Филарета подчинённым викарным архиереем. А, собственно, кого они когда-либо любили? Ведь, даже собственную мать Евгении Петровны они изжили из дому в Новосёлках и не общались с нею до самой её смерти. Старушка, в бегах (говорила, хотели спровадить в сумасшедший дом), скончалась в далёкой Латвии.

Так вот, когда перед открытием Поместного Собора встал вопрос: «Кого же избрать из двух - Владимира или Алексия?», то Филарет, понимая своё полное фиаско, сказал: «Передайте всем нашим архиереям, что голосовать надо за Алексия. Из двух зол (!) нужно выбирать меньшее», - пояснил он. Во время работы Поместного Собора в Троицкой Лавре я по указанию Филарета снова ездил в гостиницу «Украина» в Москву ((90 км от Лавры) к Феодосию с его бюллетенем (90 км), но привезти его во время уже не удалось: выборы закончились и урны были унесены для подсчёта голосов.

О том, что как бы сам сатана зашёл в душу Филарета

Все архиереи поздно вечером собрались в Трапезном храме для оглашения официальных результатов последнего туре голосования. Митрополит Киевский Филарет вошёл в зал весь напряженный и несколько потерянным. За ним проследовал митрополит Алексий, умиротворенный, спокойный, с зелёным платочком в правой руке. За ними ступал второй кандидат на патриаршество - митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир (Сабодан). Филарет срывающимся голосом, как мне показалось, с досадой, зачитал протокол. Выбор пал на митрополита Ленинградского Алексия. О, надо было видеть как нервно прыгало лицо Филарета, когда ему пришлось уступить место председателя Поместного Собора новоизбранному Патриарху Алексию II !

После избрания Патриарха Русской Церкви архиереи вздохнули с облегчением, подписали Грамоту на послушание ему и выстроились цепочкой поздравлять нового Первосвятителя с избранием. (А Филарет уже стоял у выхода их храма и мрачно наблюдал эту церемонию). Я подошел к Патриарху: «Ваше Святейшество, должен признаться, что голосовал не за Вас. Но избрание Патриарха - это дело Духа Святого. Теперь Вы - наш законно избранный Предстоятель. Прошу Вас не отринуть отрока своего от лица своего». Святейший Патриарх меня обнял и произнёс: «Владыка! Вы делали то, что должны были делать, будучи викарным епископом киевского Экзарха. Мы еще не раз с Вами послужим!». Таково было великодушие нашего нового Патриарха! Он стремился к миру и согласию. Это было видно невооруженным взглядом.

Когда же я подошел к проигравшему Филарету, он, с затравленным видом, произнес злосчастные слова, от которых похолодело внутри: «Вы видите, владыка, последнего Патриарха е д и н о й Русской Церкви. Они (?) сделали ошибку». Вне всякого сомнения, на Поместном соборе, в этот торжественный момент, как бы сам сатана вошел в несчастную душу Филарета, подобно тому, как вошёл он в Иуду вместе с хлебом, протянутым ему Спасителем. Именно тогда в уме Филарета возникла и созрела мысль об отторжении украинских епархий от лона Русской Православной Церкви. Неуёмная гордыня! Это та змея, которая всегда жалила тело Церкви расколами и ересями. Теперь же - в образе филаретовской УПЦ-КП и УАПЦ на Украине.

О юридическом терроризме Филарета

Практически сразу на Поместном Соборе Филарет приступил к исполнению задуманного раскола. Он потребовал (в качестве моральной компенсации за поражение?!) упразднить название «Украинский Экзархат», оставив только за ним название только «Украинская Православная Церковь» и право иметь Синод УПЦ. Раньше, до выборов Патриарха, Филарет и слышать не хотел ни о какой внутренней самостоятельности УПЦ. Но после поражения на Соборе сразу стал поддерживать эту идею и наполнять её в Киеве реальным содержанием по своему усмотрению.

Первым шагом Филарета к расколу стало внесение в определения Поместного Собора путём шантажа (грозил отказом подписать определения Поместного Собора) двусмысленной фразы, а именно, что для УПЦ открывается возможность «к дальнейшему совершенствованию своей самостоятельности...».

Как мне рассказывал Филарет, ему это далось нелегко, ибо текст определений Собора у ж е был принят отцами Собора, то есть окончательно проголосован. Со слов Филарета получается, что фраза о дальнейшем усовершенствовании самостоятельности УПЦ была внесена Редакционной комиссией в определения Поместного Собора без канонического соборного обсуждения. Так ли это было или не так, очевидно, должен установить анализ всех стенографических записей заседаний Поместного Собора. И, если это так, то многие дальнейшие шаги Филарета по расширению юридической и практической базы раскола на Украине канонически более чем сомнительны с самого начала.

Видимо в атмосфере удачного завершения избрания нового Патриарха далеко не все сразу заметили эту чрезвычайно важную вставку. Да и тот, кто внёс её или заметил со стороны, вряд ли придавали этому обстоятельству большое значение. Предвидеть, что кандидат в Патриархи московские уже на Поместном Соборе приступит к осуществлению плана раскола единой Русской Церкви было очень трудно и, даже, невероятно. Но именно на эту фразу о совершенствовании самостоятельности УПЦ бесчисленное количество раз будет впредь ссылаться Филарет, шантажируя Патриарха и Священный Синод РПЦ, оболванивая ею украинский епископат и обосновывая свои претензии на «патриарший куколь» на Украине. Правовая «мина» замедленного действия была подведена Филаретом под прочный фундамент РПЦ на Украине, как ни парадоксально, прямо на Поместном Соборе РПЦ, избравшем нового Предстоятеля - Святейшего Патриарха Алексия. Это была жестокая месть Филарета всей Русской Церкви. А его месть всегда была неожиданной, коварной и жестокой. Надо признать, что своё поражение в Москве Филарету удалось обратить в некий триумф. Он объявил тайную войну против РПЦ за «свой» патриарший куколь на Украине, привезённый в Москву из Киево- Флоровского монастыря, но не востребованный церковной историей в Москве.

По возвращении в Киев Филарет находился в депрессии. Он угрюмо, раскачивая головой, сидел в алтаре Владимирского Собора. К нему со словами утешения подошёл протодиакон Никита Пасенко: «Владыка! Не стоит так расстраиваться...». Тот поднял голову и (как рассказывал о. протодиакон своему родственнику - клирику Херсонской епархии протоиерею Василию Пасенко) несколько раз глухо повторил: «Отец Никита! Украину мы (!) ему не отдадим!». Видно, от обиды за поражения, ум Филарета омрачился настолько, что он, отождествляя себя с Украиной, стал видеть в Патриархе, которому вчера ещё присягнул в ставленной Грамоте на верность, своего личного врага. В его ожесточённом сердце у ж е совершился грех раскола. Осталось лишь привести в исполнение задуманное ужасное намерение.

Неотступное маниакальное желание реванша и отмщения за поражение в Москве овладело им настолько, что Филарет из святителя Божия превратился в знамение антихриста на Украине. Ему постоянно мерещилось увольнение с кафедры киевского Митрополита. (Об этом мне поведала Евгения Петровна). Не поверите, но, чувствуя беду, она стала готовить к вывозу из резиденции на Пушкинской мебель и люстры. Евгения Петровна говорила, что даже кафельную плитку не оставит в туалетах для нового митрополита в Киеве.

Желая упредить невыгодное для него развитие событий, Филарет стал срочно предпринимать шаги, чтобы закрепиться в Киеве в качестве пожизненного «главы» Украинского Экзархата, чтобы повязать всех украинских архиереев круговой порукой, втянув их в свои тайные раскольнические игры и сделав из них молчаливую ширму для своей активной оппозиции Патриарху Алексию и всей Русской Церкви. Это ему, к сожалению, формально удалось сделать.

После Поместного Собора в Москве он 9 июля 1990 года Филарет срочно собрал в Киеве архиерейское совещание (не уставной Собор!), якобы в связи с внезапным обострением религиозной обстановки на Украине. И на совещании неожиданно предложил им о б р а з о в а т ь (!?) из Украинского Экзархата некую «Украинскую Православную Церковь» (в составе РПЦ), а его утвердить её «Предстоятелем». При этом Филарет стал искусно играть на том, что-де последний Поместный Собор уже упразднил название «Украинский Экзархат», а Архиерейский Собор РПЦ ещё в январе 1990 года, утвердив новое «Положение об Экзархатах», в котором был пункт о втором наименовании Украинского Экзархата как «Украинская Православная Церковь» уже собственно этим и «благословил» настоящее деяние. Имели место бесчестная подмена понятий и намеренное искажение им смысла соборных определений Матери Церкви о переименовании Украинского Экзархата. При этом Филарет упорно давал понять, что вопрос об образовании УПЦ согласован со Священноначалием РПЦ. Архиереи сначала опешили. Филарет настаивал, убеждал, что в этом ничего страшного нет, что он и так уже фактически «Предстоятель» УПЦ, как экзарх Украины, что все останется по - прежнему, что это только дымовая завеса для националистов.

Разумеется, никакого положения об управлении УПЦ ещё не было, да и процедуры тайного голосования по столь важному вопросу (выборы Предстоятеля УПЦ) также не было принято. Не имелось и канонических полномочий для решения подобного рода вопросов у собрания части архиереев РПЦ, действующих без благословения Священноначалия Матери-Церкви. (Исключением из правила может только угроза уклонения в раскол или в ересь. Тогда можно низложить виновного с кафедры, не дожидаясь каких-либо решений Соборов).

В Киеве в июле 1990 года Филарет создал канонически неграмотный и опасный для бытия Церкви прецедент. Подумайте сами: внутри единой Церкви группой архиереев Русской Православной Церкви самочинно была образована какая то Церковь и избран её «Предстоятель» без согласия и ведома Священноначалия Матери-Церкви, до канонического решения её Архиерейского или Поместного Собора. Беда была в том, что Филарет заложил ещё один псевдоправовой «канонический» фундамент для дальнейших раскольнических действий на Украине. Чтобы как - то прикрыть свои неблаговидные действия, он провёл решение архиерейского собрания через новообразованный Киевский Синод, делая вид, что решает сугубо внутренние вопросы УПЦ. На самом же деле продолжал готовить отход украинских епархий РПЦ от Матери Церкви.

В Православной Церкви неотменно везде и всегда действует каноническая норма: «Меньший без всякого прекословия да благословляется от большего». Для украинских архиереев РПЦ и Филарета, как экзарха Патриарха на Украине, «большим» является Архиерейский Собор РПЦ, Поместный Собор РПЦ или Священный Синод РПЦ, наконец! Но документального благословения этих инстанций на образование УПЦ в то время не существовало! Филарета это не смутило: он сознательно шёл на раскол с Матерью - Церковью по сугубо личным амбициозным причинам и втянул в эту авантюру запуганный им епископат.

Первый визит Святейшего на Украину. Почаевские страдания

Далее события по расширению псевдоканонической базы для будущего раскола развивались так. По традиции новый Святейший посещал главные города и кафедры. Филарет решил устроить Патриарху на Украине самый прохладный прием. Как ни просили украинские архиереи, он не разрешил им встретить прибывающего Патриарха на киевском вокзале. Он хотел продемонстрировать Святейшему, что его (Филарета) не избрание в Москве - это трагическая ошибка власти и иерархии и что народ Украины равнодушен и, даже, враждебен к московскому Патриарху.

Филарет поселил Патриарха рядом с резиденцией, далеко не в самой престижной гостинице «Украина», что располагалась на Пушкинской. Оставшись по какому-то никчемному предлогу в Киеве, он перепоручил мне сопровождение Святейшего по Украине. В нарушение церковного этикета приказал, чтобы я сел в автомобиль Патриарха. А ведь я не был ни управляющим епархией, ни известным архиереем. Этим Филарет желал унизить Патриарха. (Этот опыт унижения позднее он успешно применит на своих «коллегах» по автокефальному расколу - на «патриархе» Мстиславе Скрыпнике и на «патриархе» Владимире Романюке). Я не посмел это сделать и следовал за Святейшим в другом автомобиле.

К прибытию Патриарха в Украину, очевидно, с ведома властей (Л. Кравчука), в коммунистической газете «Правда Украины» было опубликовано т.н. «Обращение украинского епископата к Патриарху Московскому...» с просьбой предоставить Украинскому Экзархату внутреннюю широкую автономию. Фабрикуя этот документ, Филарет вновь обманул украинских епископов, сказав, что делает это только для отвода глаз руховцев от нашей Церкви и для борьбы с унией, которая заявляла о себе, как о национальной украинской церкви. Ему ещё верили и потому никто всерьёз не думал о последствиях юридического «документального терроризма» Филарета против Святейшего Патриарха, да всего епископата нашей Церкви. Потом Филарет не раз будет ссылать на «документы», добытые таким нечестным путём, оправдывая свою раскольническую деятельность мнением «большинства». Увы! У мутных истоков филаретовской «УПЦ» по неведению или по беспечности стояли многие. Святейший Патриарх был ошеломлен таким «приёмом» и, думаю, испытал психологический удар. И в таковых то обстоятельствах я, викарный архиерей, должен был сопровождать Предстоятеля великой Русской Православной Церкви в его первой поездке по Украине.

Маршрут проходил из Киева через Житомир, Ровно, Луцк, Почаев и был избран Филаретом не случайно. На крайнем западе начались первые неприятности (под давлением местных властей передача храмов униатам). Филарет, желая показать Патриарху насколько накалена обстановка в Украине, надеялся на манифестации врагов Православия против Святейшего и готовил таким образом моральное оправдание своим дальнейшим раскольническим действиям.

Пока восторженный православный люд встречал нового Святейшего Патриарха в Житомире, Ровно и Луцке (все видели сотни тысяч людей, открытые лица, радостные, ликующие), Филарет втайне готовил грязную интригу для Патриарха в Почаеве. Он засел в резиденции и через своих клевретов расставлял сети для Святейшего на встрече с духовенством Галиции в Почаевской Лавре. Он хотел запугать Святейшего информацией о невыносимом гнете православных со стороны проруховских властей, автокефалистов и униатов и вырвать у него согласие на внутреннее самостоятельное управление Украинского Экзархата, как выходе из тяжелого положения, а также согласие на предоставление ему титула «Блаженнейший» (Этот почётнейший титул как бы открывал дорогу и к независимости УПЦ и заранее делал невозможным его переизбрание в случае успеха задуманного).

В Почаеве была не встреча Первосвятителя и духовенства, это был заговор Филарета против единства Православной Церкви. В нижнем храме Лавры стоял сплошной вой «батюшек», съехавшихся из всей Галиции, которых проинструктировали как себя вести, что говорить и как действовать. (Большинство из них потом перешло в унию или в раскол). Патриарх Алексий, архиепископ Кирилл (Гундяев), все сопровождающие были буквально раздавлены шквалом страстей неуправляемых людей. Патриарх в Почаеве, в святыне Православия, оказался в западне среди «неуправляемой» толпы клириков. Собрание затягивалось, оно шло уже 4 часа, стемнело, нужен был какой-то выход и я заметил, как архиепископ Кирилл склонился к Патриарху, что-то шепнул ему на ухо, Патриарх кивнул. Архиепископ Кирилл встал и сказал, что Святейший Патриарх, выслушав всех и увидев, что для нормализации духовной жизни в Галиции, необходимо, как тут заявлялось, лишь всего-навсего даровать Киевскому экзарху титул Блаженнейшего, на это согласен. Но с условием утверждения этого решения Священным Синодом РПЦ. Моментально прекратился всякий шум, начались здравицы в честь московского Патриарха и под громогласное «Многая лета» Святейший покинул храм.

Филарет торжествовал! Он выиграл второй раунд в борьбе «за свой белый куколь», используя горе и слёзы галицкого православного народа и шантаж Святейшего Патриарха. Но надо помнить, что в этом следует видеть «икономию» Церкви: снисхождением Святейшего Патриарха и Архиерейского Собора РПЦ. Избегая раскола Церковь пошла на уступки Филарету.

Ибо, как об этом говорилось выше, с самого начала образование Филаретом своей «УПЦ» через собрание части архиереев РПЦ на Украине - незаконно, ибо не имело на таковое деяние властных полномочий от Высшей Канонической Власти РПЦ. Потому и «избрание» Филарета «Предстоятелем УПЦ» было грубейшим нарушением церковной дисциплины, антиканоническим деянием, по преступному умыслу навязанному украинским архиереям Патриаршим экзархом - представителем Патриарха (!) Филаретом (Денисенко). Несомненно, этот период церковной украинской истории ещё ждёт беспристрастной оценки православных канонистов.

Второй приезд Патриарха на Украину. Первое Софийское побоище

В Москве через некоторое время даровали Филарету знаменитый Томос - грамоту, где было сказано: «Быть Украинской Церкви самостоятельной в управлении, а Филарету, как единогласно избранному Предстоятелю, возглавлять ее». А о том, как он был «единогласно избран» собранием архиереев, не имевшем на то полномочий, без Устава УПЦ, я уже рассказывал выше.

После дарования Архиерейским Собором РПЦ украинским епархиям широкой самостоятельности в управлении все ожидали второго приезда Святейшего в Киев с решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви об образовании Украинской Православной Церкви и для Грамоты (Томоса) об образовании УПЦ митрополиту Филарету в Софийском соборе. Приезд Патриарха Алексия в Киев был организован Филаретом так, чтобы Патриарх получил здесь еще одну моральную пощечину в виде т.н. первого Софийского побоища.

На мой взгляд, это было очередной грандиозной провокацией Филарета. С одной стороны, он якобы демонстрировал лояльность по отношению к Патриарху и примирение со свершившимся фактом. С другой, избиение верующих УПЦ МП в Киеве, учиненное РУХом и УНСО во время служения Патриархом литургии в Софийском соборе, должно было продемонстрировать Святейшему, что «не все спокойно в Датском королевстве», что Грамота на внутреннюю автономию - это только первый шаг, следующий - это дарование украинской самоуправляющейся канонической территории прав и достоинств автокефальной поместной Церкви. Филарет как бы прикрывался щитом УНСО и руховцев, закрывал ими свой умысел и свои истинные намерения. (Вторым принято называть стычку между милицией и филаретовцами во время скандальных похорон Владимира Романюка). И, вот почему.

Во-первых, Филарет не мог не знать о том, что в день визита Святейшего Патриарха в Киев будет проводиться съезд Руха, в котором было большое количество экстремистов и националистов крайнего направления. Если бы Филарет не знал об этом, то, без его ведома не стягивались бы войска в Софийский Собор накануне патриаршего богослужения. Кроме того, я, в качестве управляющего делами, сообщил в Московскую патриархию о том, что готовится провокация руховцев, (а мне уже стали известны кое-какие детали), и что визит Патриарха лучше было бы перенести на несколько дней позже, когда разъедутся из Киева все эти вояки, в том числе бывшие воины УПА. Филарет так комментировал мое сообщение: «Ионафан ударил мне ножом в спину». Он был разъярен и теперь я понимаю, почему: ведь я едва не разрушил все его коварные замыслы, ибо Патриарх заколебался. Владыка Кирилл стал советовать повременить. Весь план Филаретовского шантажа Патриарха зашатался. И Филарет заподозрил меня в том, что я играю некую двойную игру в пользу Патриарха. А кого Филарет подозревал в нелояльности, с теми, как говорила Евгения Петровна, он расправлялся беспощадно.

Когда Святейший прибыл на киевский вокзал, я успел шепнуть ему, что на Софийской площади (в то время площади имени Богдана Хмельницкого) уже стоят руховцы и блокируют входы в Собор. Святейший выразил пожелание служить во Владимирском Соборе. Но Филарет настоял (!) на служении в Софии: стычки и конфликты, как фон пребывания Святейшего на Украине, входили в планы раскольник. Патриарх под нажимом Филарета доверился ему и положился на его опыт.

Это было первое служения Предстоятеля Русской Церкви в древнем Кафедральном Соборе - колыбели нашей великой Церкви после ордынского завоевания Руси. Я должен был сказать проповедь, выразить свою радость в связи с дарованием автономных прав УПЦ. Но я был так огорчен прозвучавшей в мой адрес характеристикой Филарета и напуган, (а я тогда был ещё молод), что я не смог ничего сказать. Выступил сам Филарет и в своей речи он гневно обличал руховцев, которые по своему недоумию не понимают значения события, совершившегося в Софийском соборе. «Наша Украинская Церковь вернулась к статусу Церкви казацких времен, она получила права, которыми обладала Киевская митрополия, еще пребывая в составе Константинопольской Патриархии» - утверждал он на всех последующих приёмах. Сейчас, я слышу заявления Филарета о том, что наша Украинская Православная Церковь - Церковь подъяремная, которую угнетает московский «церковный империализм», думаю о беспримерном двуличии и беспринципности этого человека.

Повторю, что первое Софийское побоище, на котором агрессивно настроенные к РПЦ унсовцы и руховцы расправились с православными киевлянами в день вручения Святейшим Патриархом Алексием Грамоты о самостоятельности УПЦ - есть откровенная, заранее продуманная провокация, авантюра Филарета и очередной шантаж Патриарха Московского для закрепления себя на Киевской кафедре и получения больших полномочий в Украине. Статус Поместной Церкви для Украинского Экзархата ему был необходим для удовлетворения тщеславия и честолюбия - вот один из истинных мотивов его раскольниченских действий. Ведь, не раз он говорил мне, что кроме себя не видит никого, кто бы мог (быть достойным Патриархом в РПЦ. В Москве не получилось. Теперь все силы он стал отдавать тому, чтобы стать «патриархом» в Украине. Позднее Московский Архиерейский Собор утвердил решение Московского Синода о предоставлении Украинской Православной Церкви самостоятельности во внутренней жизни. Но в Москве отнеслись к этому достаточно формально. Там еще не вполне осознали и, может быть, даже не подозревали о том, что Филарет задумал широкомасштабный церковный раскол. Филарет существенно продвинулся к «своему куколю» на Украине.

Благословляя выдать Грамоту на самостоятельность УПЦ, Московский Архиерейский Собор никак не оговорил конкретно, в чём же конкретно состоит эта внутренняя самостоятельность УПЦ «в управлении», т.е. не наполнил Томос реальным содержанием. Да и Филарет упорно вёл дело так, чтобы формулировка Архиерейского Собора не была конкретной, а была бы как можно более туманной и обтекаемой. В Москве он утверждал, что с дарованием Грамоты украинские епархии будут всё равно пребывать в единстве с Русской Церковью. Он лукавил.

Получив формальное определение Архиерейского Собора РПЦ, Филарет, не имея на то полномочий, созывает не уставный (!) всеукраинский Церковный Собор УПЦ и на нём принимает Устав об управлении УПЦ. Этот Устав пункт за пунктом скопирован с Устава Русской Православной Церкви. Участникам Собора Филарет внушал: «Мы ведь ничего нового не создаем. Мы просто берем за основу устав Русской Церкви и слово «Русская Православная Церковь» меняем на «Украинская Православная Церковь». Но в его действиях стала уже прослеживаться антиканоническая суть.

Я обратил внимание на то, что пункт о пожизненном пребывании Патриарха РПЦ на посту был механически перенесен в проект Устава об управлении УПЦ. В нем не предусматривался институт постоянных членов Киевского Синода. Нигде в проекте Устава УПЦ не упоминался Архиерейский Собор РПЦ, как высшая инстанция между Поместными Соборами РПЦ, в составе которой находилась УПЦ. Никак не был упомянут и Святейший Патриарх и его роль в УПЦ. . В Уставе Предстоятель УПЦ еще не назывался «патриархом», но, переписав главу о Патриархе из Устава РПЦ в Устав УПЦ, Филарет фактически становился носителем патриаршего достоинства. Таким образом, Предстоятель УПЦ по Уставу об управлении УПЦ, в нарушение принципа соборности, получал личную, ничем и никем не неограниченную власть

Я догадался, что готовится документ, которому суждено стать юридической базой для раскольничьих действий Филарета, для насильственного отрыва Украинских епархий от Церкви-Матери. Я понял, что готовится каноническое преступление. Но к кому обратиться? Власть - Президент Л. Кравчук - на стороне Филарета, люди ничего не подозревают, не знаешь, кому из архиереев доверить свои подозрения. Перед самым Собором, когда архиереи стали прибывать на Пушкинскую 36 в резиденцию, я решил высказать свои сомнения митрополиту Харьковскому Никодиму.

Помню я отвел его в сторонку и, волнуясь, осторожно сказал: «Владыко! Меня очень настораживают некоторые пункты проекта нашего Устава, в частности, о пожизненности пребывания на посту Предстоятеля УПЦ. Это же прерогатива только Патриарха РПЦ. И функции, которыми наделяется митрополит Украины, как предстоятель УПЦ будут равны в Украине патриаршим. Но ведь благословения на это от Архиерейского Собора РПЦ нет и им не определены четко границы самоуправления УПЦ. Это всё похоже на самоуправство».

Времени уже не было, до Собора осталось 5 минут, митрополит Никодим ответил: «Владыко! Я и сам вижу, что тут что-то неладное. Вы начните выступать, а я Вас поддержу и может еще кто-нибудь». И вот, на этом первом украинском Церковном Соборе я выступил с протестом против пункта о пожизненном пребывании Митрополита на его должности, против расширения прав Предстоятеля УПЦ до прав Патриарха, высказался за включение в устав института Постоянных членов Синода УПЦ, упоминания об Архиерейском Соборе РПЦ и др. То есть, фактически обвинил Филарета в злом антиканоническом умысле раскола и желании стать в будущем патриархом УПЦ без выборов, автоматически.

Филарет не ожидал такого выпада. Побледнел. Грубо меня прервал: «Садитесь!». Собор шёл без регламента. А, ведь регламент - это первое, что должно быть обязательно на подобного рода Соборах, так как он защищает права каждого члена Собора. Митрополит Никодим попытался поддержать меня, но и его грубо оборвал Филарет: «Молчите!». Установилась гробовая тишина. Владыка Евфимий Мукачевский, ныне покойный, дёрнул меня за рукав: «Сиди, молчи! Надоело быть архиереем?». А я по молодости уже не мог остановиться, что-то во мне говорило, что я должен что-то сделать. Когда принимали Устав УПЦ, единственной рукой, проголосовавшей против, была моя. Я уже знал, что рука, поднятая против Филарета, означала мою погибель. Погибель не только как архиерея, но, возможно и как физической личности. Я оказался недалек от горькой истины. Уже на второй день последовали репрессии: я был лишен всех постов и позже, среди зимы, не имея ни жилья, ни денег, выселен из Пушкинской 36 и сослан в Переяслав-Хмельницкий.

Позже я проник в его «семейную» тайну, познакомившись с Верой Медведь и его свекровью - Ксенией Митрофановной Родионовой, которые, как я упоминал, поведали мне о своих злоключениях, издевательствах со стороны Филарета и Евгении Петровны, передали мне свои письма, где обвиняли Филарета в жестокости, говорили о том, что Филарет нарушает монашеский обет и имеет семью. Когда это все стало известно Филарету, он расправился со мной самым жесточайшим образом. Он вызвал меня в кабинет, сидел, воткнув в меня невидящий взгляд, и лающим голосом бросил: «Вы проникли в такие сферы, в которых сгорите. Я Вас с грязью смешаю!». Совладав с собой, я ответил: «Владыко! Не трогайте меня. За меня вас Бог накажет и народ Вас не поймёт». «Ну, Владыко, - медленно произнёс он, - знаете, Бог - высоко, а народ - это быдло». Я был изумлён таким ответом. Но это - его оценка украинского православного народа.

Дальше горше! Через некоторое время он з а о ч н о судил меня и запретил в священнослужении. Для имитации «церковного суда» Филарет уже за два дня до заседания Св. Синода УПЦ «по моему делу» собственноручно подготовил синодальный протокол с ложными обвинениями троих лжесвидетелей и приговором о запрещении меня в священослужении.

Вот как описала этот эпизод бывшая машинистка Киевской митрополии Мельниченко Татьяна: «Весной 1991 года мне было поручено (Филаретом (!) – авт.) печатать документы Синода УПЦ, в которых речь шла о церковных преступлениях епископа Ионафана. …Филарет мне пригрозил, что об этом никто не должен знать («сверну шею»- авт.), и что я должна соблюдать служебную дисциплину. Но когда я поняла, что этот суд и наказание заведомо предрешены, что против владыки Ионафана фактически сфабрикованы эти обвинения, о которых он и не знает, я решила, что мой христианский долг – сказать ему об этом».

Почти через полтора года после моего ухода из Лавры на должность Управделами Экзарха, Филарет составил на меня юридически безграмотный и абсурдный донос-рапорт, заставив в коридоре канцелярии подписать его трёх безвольных людей, имена которых я не буду называть. (В этом навязанном им злодеянии они позже сами признались мне). В этом доносе я обвинялся в краже имущества из Киево-Печерской Лавры («около ведра серебра» и др.), в желании сесть на его место, в контактах с «оккультистами». Апофеозом абсурдных «обвинений» стала, якобы совершенная мною кража 12 м. ковровой дорожки и т.п. Всего было более десяти пунктов обвинений, за многие из которых можно было бы по советским законам присудить «к стенке». Все, кто хоть мало-мальски знали меня, видели всю нелепость лжесвидетельств и тайком сочувствовали. Это был самый тяжелый удар по мне за всю мою жизнь.

Я иногда спрашиваю себя: «А знали ли тогдашние украинские архиереи о незаконном сожительстве Филарета-монаха с Евгенией Петровной? Ведь их подписи находятся под документом о моём запрещении и о лишении меня сана как клеветника.. И отвечаю: «Да, вероятно, знали многие». Ведь даже саму идею написания рапорта против Филарета, как блудника, мне подсказал митрополит Харьковский Никодим (Руснак).

Это имело место в Москве, в упоминавшейся уже гостинице «Украина». Я был под запрещением в священнослужении. Выхода не видел никакого. Ни кола, ни двора. В Москве проходило какое-то торжество. Съехались все архиереи. Я решил пойти к Никодиму и посоветоваться как мне быть? «Владыка! - сказал мне митрополит Никодим, - Вам всё равно уже конец: Филарет никогда вас не восстановит. Так сотворите благое дело для Церкви - напишите рапорт Святейшему на этого блудника - Филарета, а копию отправьте всем Главам Поместных Церквей. Надо кончать с этим злом в Церкви!».

Так я написал свой знаменитый рапорт-апелляцию Святейшему Патриарху Алексию с жалобой на беззаконное судилище, учиненное надо мной Филаретом посредством Киевского Синода на основании лжесвидетельств и потребовал суда над ним, как над нарушителем монашеских обетов. Отвёз меня в Москву с рапортом на старом «уазике» староста Дарницкой Церкви в Киеве во имя св. Архистратига Михаила Владимир Макарчиков, который сильно настаивал на том, чтобы я отослал свой рапорт Патриарху.

«Церковные суды» Филарета - клерикальная копия сталинских расправ 30-х годов ХХ столетия - без права на жизнь

Моим рапортом Филарет был взбешён и потребовал от Священного Синода РПЦ лишить меня сана. Ему там отказали, сказали надо разобраться. Тогда он вызвал меня для расправы на послушный ему Синод УПЦ. Перед началом заседания ко мне подошёл авантюрист из Прибалтики некто Юрий Мишкуц (некоторые звали его Минкус) – помошник Филарета по тёмным делишкам, и сказал: «Филарет хочет предварительно ознакомиться с моими оправдательными документами». И я, наивный, отдал их ему! Филарет выкрал у меня все оправдательные документы! Больше я их не видел. (Слава Богу, остались копии, которые я предоставил позже Святейшему Патриарху Алексию).

На следующем киевском Синоде Филарет обвинил меня в клевете на него. Убеждал, показывал советские справки (обратите внимание, не постановление суда, как требует закон) об усыновлении детей Евгенией Петровной. Говорил, что я ошибаюсь, что мой рапорт послужил на пользу униатам и автокефалистам-раскольникам, и, что я должен принести жертву покаяния ради блага Церкви, т.е. взять на себя вину. Он, обвинённый мной в преступлениях против Церкви, сам же и судил меня, вопреки священным канонам. Я был буквально убит и грубым нарушением судебной процедуры, и более чем годовым моральным давлением на меня Филарета, и упорным молчанием членов Синода. Более того, владыка Ириней Середний даже пристыдил меня, сказав, что «как же я мог утверждать в рапорте Патриарху, что владыка Филарет семейный, ведь, у него даже времени нет для личной жизни?!». (После восстановления меня в сане, владыка Лазарь, ныне Симферопольский и Крымский, извинился передо мной за молчание на Синоде, сказав, что всеми владел страх перед Филаретом).

Когда же я осознал, что мои оправдательные документы были сокрыты от членов Синода и фактически украдены Филаретом, что передо мной только лишь имитация Церковного суда, то, будучи потрясенным, сломавшись, как в тумане, в состоянии шока буквально самооговорил себя, написав под наблюдением Филарета путаное «заявление», которое теперь часто фигурирует во многих филаретовских книгах, как «доказательство» его «невинности».

Позже я ознакомился с другими документами, которые были представлены мне родственниками Филарета (см. выдержки из писем выше) и понял, что меня обманули: он действительно «семейный» монах-архиерей, что из-за возможности соблазна верующих запрещается канонами под страхом лишения сана! Но было уже поздно. Мой протест уже никого не интересовал и не был опубликован или озвучен в украинской кравчуковской прессе, телевидении или радио. В закрытой части заседания меня попытались спасти от расправы некоторые владыки (епископ Онуфрий и др.), но Филарет парировал: «Вам его жалко? А меня не жалко?» Свидетель этой расправы митрополит Леонтий (Гудимов) так охарактеризовал действия Филарета (со слов его херсонского секретаря о. Виталия Дорошко): «Филарет раздавил Ионафана, как комара!».

Почему Филарет был так жесток ко мне? Во первых, думаю, из-за боязни быть разоблачённым, что он семейный человек. Во вторых, жестокой расправой надо мной Филарет хотел обезопасить себя от возможного рассмотрения моего рапорта в Синоде РПЦ и одновременно устрашить ею украинских архиереев накануне т.н. первого Поместного Собора УПЦ, на котором планировал принять документ-прошение о предоставлении автокефалии для УПЦ (читайте - для Филарета). Я ему сильно мешал в достижении заветной цели - стать «патриархом» на Украине. Вот поэтому-то Филарет, опасаясь, что я на ближайшем Архиерейском Соборе РПЦ выступлю снова против него и его планов отрыва УПЦ от РПЦ, спешно созвал в Киеве Синод для лишения меня архиерейского сана. Лишением меня священного сана Филарет автоматически устранял меня от участия в Архиерейском Соборе РПЦ, на котором должно было быть утверждение автономии УПЦ и его фальшивое «предстоятельство».

Филарет лжёт, что я якобы согласился с его неправедным приговором

Я никогда не соглашался с фабрикованными Филаретом обвинениями против меня и с незаконным лишением меня сана. Я понимал, что у Филарета я никогда не добьюсь справедливости. Поэтому после каждой судебной репрессии против меня я ездил к Святейшему Патриарху Алексию II с протестом. В жестких условиях гонений на меня со стороны Филарета я «вслепую» собирал доказательства своей невиновности, так как вопреки нормам церковного и светского судопроизводства, письменного официального обвинения лжесвидетелей со списком мнимых моих преступлений я от «милостивого» Филарета и не получил и до сих пор. Всё это я описал в моём рапорте Святейшему Патриарху Алексию.

Только много лет спустя после неправедной филаретовской «судебной» расправы надо мной, мне удалось увидеть ксерокопию заявления троих лжесвидетелей против меня, распространяемой в г. Сумах лжеепископом УПЦ-КП, ранее лищенным сана за уклонение в раскол, Геронтием Хованским., с пунктами всех моих мнимых «преступлений», Вот такое бесчинство утворил Филарет, спасая себя от лишения сана.

Святейший Патриарх знал о намерении Филарета окончательно расправиться со мной и однажды, когда я привёз ему апелляцию после запрещения в священнослужении, даже предупредил меня об этом.: «Владыка,- сказал Патриарх,- не возвращайтесь в Киев до начала Архиерейского Собора». - «Почему?» - спросил я. «Филарет - это мафия»,- тихо произнёс Патриарх всея Руси, - он не остановится ни перед чем, даже перед физическим насилием». У меня зашумела в голове кровь. Я, молодой епископ, был буквально раздавлен ужасной картиной, открывшейся передо мной. Как!? Митрополит Киевский и - «мафия»! Святейший дал мне денег, обнял и благословил. Но я не послушал мудрого Первосвятителя и на свою беду вернулся в Киев...

Увы, исполнилось то, о чём со слезами поведала мне родная сестра Антонина много лет назад. Во время моей хиротонии во Владимирском соборе в сан епископа к ней вдруг неожиданно подошла Евгения Петровна, взяла за руку, и, пристально посмотрев в глаза, сказала: «Вы видите, как велика милость экзарха к Вашему брату? Будет и больше. Но знайте, что владыка Филарет жестоко расправляется со всеми, кто не будет у него в послушании. Пусть он помнит: я его выдвинула в епископы, я его могу и раздеть... до трусов (!)». То есть, таким образом, Евгения Петровна давала понять, какая судьба может меня ожидать в случае неповиновения экзарху Украины.

Как известно, дальнейшая украинская церковная история все поставила на свои места: канонический Киевский Синод под председательством нового Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира восстановил мою честь и достоинство человека и вернул архиерейский сан. За это я буду век благодарить Господа Бога, Святейшего Патриарха Алексия II, Блаженнейшего Владимира.

Филарет лжёт, что я якобы не был восстановлен в духовном сане

Вот текст Постановления Священного Синода РПЦ, (действовавшего по единогласному поручению Архиерейского Собора РПЦ, участником которого был, кстати, и Филарет), о восстановлении епископа Ионафана в архиерейском сане:

«Постановлением Святейшего Патриарха и Священного Синода от 23 декабря 1992 года, журнал № 121, ОПРЕДЕЛЕНО:

1. Согласиться с решением Синода Украинской Православной Церкви от 25 августа 1992 года.. Журнал № 8, констатировавшего, что лишение сана епископа Ионафана Елецких (Филаретом – авт.) не имеет канонического основания, а потому н е д е й с т в и т е л ь н о.

2. Направить епископа Ионафана (Елецких) в распоряжение Предстоятеля Украинской Православной Церкви.

Постоянный член Священного Синода РПЦ митрополит Ювеналий. »

Филарет же после возвращения мне духовного архиерейского сана Священным Синодом РПЦ на основании решения Синода УПЦ, попытался натравить на меня Генеральную Прокуратуру Украины (Генерального Прокурора Украины г-на Потебенько) и посадить в тюрьму. Некоторые народные депутаты-националисты (в их числе Владимир Романюк – будущий «патриарх УПЦ-КП»), по наущению Филарета представили ему фальшивое заявление троих несчастных горе-свидетелей и потребовали открыть на меня уголовное дело «за кражу майна украинского народа из К-П Лавры».Филарет таким образом рассчитывал столкнуть меня с несчастными жертвами его произвола - с горе свидетелями..

Но новая затея Филарета против меня лопнула, как мыльный пузырь уже и на государственной почве.. Расследуя, по поручению Генпрокурора Украины г-на Потебенько, нелепые филаретовские обвинения против меня, согласно процессуальным нормам, Печерская прокуратура выявила их полнейшую несостоятельность. (Как мне в частном порядке поведал следователь Печерской прокуратуры, все трое горе-свидетелей отказались от своих письменных показаний против меня и засвидетельствовали, что показания были сфабрикованы Филаретом и его ближайшим окружением (Евгенией Петровной) и что их насильно заставили подписать этот ложный донос).

Вот текст юридического документа Печерской прокуратуры на имя Блаженнейшего Владимира, Митрополита Киевского и всея Украины, свидетельствующий о моей полной невиновности.

«На Ваш запрос от 12.03.93 г. сообщаем, что заявление «Всеукраинского (филаретовского – авт.) комитета защиты православия» о злоупотреблениях епископа Ионафана Елецких рассмотрено в Печерском РУВД г. Киева. В возбуждении уголовного дела отказано на основании ст. 6 п. 2 УК Украины. В ходе разбирательства факты, изложенные в заявлении, подтверждения не нашли.

Начальник Печерского РУВД г. Киева Б.М. Школьный».

Филарет разбушевался

Однако Филарет, презирая закон, с упорством маньяка продолжает чернить меня, и как человека и епископа, чтобы лишить меня права быть участником суда у Вселенского Патриарха, к которому он аппелировал, если только последний сможет состояться. Я хотел было подать на Филарета в суд за клевету, но Блаженнейший Митрополит Владимир не благословил мне этого делать, очевидно, справедливо полагая, что анафематствованный Церковью глава УПЦ-КП провоцирует меня судиться не столько с ним, сколько с невольными участниками интриг Филарета, выудивший у них лжесвидетельств для расправы надо мной. Все они уже давно раскаялись в содеянном лжесвидетельстве и перед Блаженнейшим Митрополитом Владимиром и в Печерской прокуратуре, и этого для меня достаточно. После лишения сеня сана двое из них два года тайно заботились обо мне. Они живы и здоровы до сих пор и находятся со мной в добрых отношениях. Я не имею никакого зла на них, понимая, что они такие же жертвы деспотического произвола Филарета, как и я.

В 2007 году Филарет 50-десятитысячным тиражом издал так называемую «историко-каноническую декларацию» («Киевский Патриархат – Поместная Украинская Православная Церковь»), в которой вновь попытался отбелить свой грех раскола и доказать свою моральную «непогрешимость» путём очередного очернения архиереев УПЦ. Особенно досталось в «жёлтой книжке» от разбушевавшегося Филарета владыке Ионафану. Я снова фигурирую в книжке как вор, аморальный тип, лишенный сана епископ и т.д., и т.п. Свою псевдоканоническую стряпню Филарет разослал по всей Украине, не поленившись перевести на «клятый» русский язык. Вся его порочная апология раскольнической деятельности сводится к единственной мысли: «Вот, если бы не этот «аморальный преступник» Ионафан, то всё было бы так, как я задумал».

Остаётся задаться простым вопросом: отчего же владыка Ионафан до сих пор не находится в тюрьме, а служит в высоком сане архиепископа, получает высокие церковные награды от Патриарха и Блаженнейшего Митрополита, уважаем в православном мире как церковный композитор и автор нескольких духовных переводов, как истолкователь богослужения на украинском и русском языках? Да оттого, что все многолетние выпады Филарета против него всегда основывались исключительно на лжи и беззаконии, на игре больной его сталинско-маниакальной фантазии. А, как известно, отец лжи – дьявол.

Напомню бывшему архиерею Филарету Денисенко слова его характеристики при представлении наместника Киево-Печерской Лавры архимандрита Ионафана (Елецких) Святейшему Патриарху Пимену к рукоположению в сан епископа: «Архимандрит Ионафан - образованный священнослужитель, истово (благоговейно - авт.) совершает богослужения, хорошо проповедует, имеет административные способности. Он сумел организовать монастырскую жизнь и восстановить церковное пение в Киево-Печерской Лавре». В своём слове в киевском Владимирском Соборе после совершения моей хиротонии Филарет особо подчеркнул полное бескорыстие нового владыки Ионафана и промыслительность его посвящения в епископы.

Вот так правая рука Филарета не знает, что делает левая, по поговорке: «Что хочу, то и ворочу», и «Православие и каноны его - это я!». Вчера был владыка Ионафан для него идеальным священнослужителем, а сегодня этот же владыка Ионафан стал для Филарета вместилищем всех зол! Не потому ли, что Филарету не хочется уйти из жизни обвинённым всем епископатом РПЦ (а не только владыкой Ионафаном), со «славой» раскольника, нарушителем монашеских обетов и святотатцем - расхитителем церковной казны УПЦ, за что и был осуждён Архиерейским Собором РПЦ, в том числе и епископатом УПЦ, согласно 25 правилу Святых Апостолов, и анафематствован.

Об отставке Филарета с поста митрополита Киевского

Жестокой расправой надо мной Филарет думал запугать украинских архиереев перед решительным броском к расколу. Он размахивал расправой надо мной, как дубиной, над головами архиереев. И может поэтому в Киеве, видя мою участь, они почти безропотно принимали и подписывали то, что требовал Филарет. Вскоре полетели головы следующих жертв: был отправлен в отставку и оклеветан, посмевший воспротивиться раскольническим действиям, митрополит Винницкий Агафангел. Епископы Онуфрий, Сергий, Феодор и Алипий были наказаны за то, что отказались подписывать письмо Филарета к Патриарху, составленное в самом неподобающем тоне.

Только вне Украины, в Москве, украинские архиереи обретали духовную свободу и там звучал их голос правды, голос истины. Филаретовской деспотии наступали последние часы. Шёл Архиерейский Собор РПЦ. На нём слушалась моя апелляция и Филарет запаниковал. В перерыве он шантажировал через епископа Иакова Пинчука меня, затем запугивал Священный Синод РПЦ (назовёт де вслух имена «недостойных» архиереев, потом заставил украинских архиереев подписать ультиматум к Собору (или давайте немедленно ему автокефалию, или мы все уйдём из зала заседания). То есть, он, предчувствуя свою отставку, уже был готов совершить раскол на Соборе и увлечь в него украинский епископат.

В момент критики его действий казалось, что так и произойдёт. Филарет приподнялся из-за стола президиума Собора и, озираясь, медленно пошёл вдоль стены из зала. Человек пять украинских архиереев в нерешительности привстали, но не двигались дальше. Филарет мгновенно оценил неопределённость ситуации, остановился, сделав вид, что слушает громкий окрик владыки Кирилла (Гундяева): «Братья! Сейчас вы берёте на себя огромную ответственность за тот шаг, который вы хотите сделать! Подумайте!». Собор молчал, ожидая развитие событий. Патриарх побледнел и как-то осунулся. Я оглядел замерший зал и увидел, что за Филаретом никто не пошёл! Я понял, что кризис миновал. Это была победа здравого смысла, это был коренной перелом в украинской церковной драме. И тут Филарет не выдержал: сдали нервы. Опасаясь остаться в меньшинстве, он нехотя стал возвращаться и сел на своё место в президиуме. Объявили перерыв.

Украинские архиереи поняли, что, если Филарет сейчас усидит на месте киевского митрополита, то «измены» он им не простит и в раз заговорили об его отставке. Филарета увещевали, ради блага Церкви, уйти с поста Митрополита Киевского добровольно. Тот не сдавался, тянул время, торговался. Но время его деспотии уходило в небытие. Единственно, что он выторговал себе - вынужденную благодарность Собора за понесённые им труды и на выбор - любую кафедру на Украине. Этой «благодарностью» Собора он потом будет постоянно прикрываться, как фиговым листом, оправдывая свои дальнейшие действия в Киеве и уход в раскол. Украинский епископат желал сразу избрать нового Киевского Митрополита, не доверяя обещаниям Филарета (перед крестом и евангелием) уйти в отставку в Киеве. Уж очень хорошо они знали своего «предстоятеля». Но один, не последний в Москве архиерей, посоветовал Патриарху этого не делать, резонно заметив, что националисты непременно скажут, что, мол, «Москва» надавила, сняли Филарета и «москали» прислали нового Митрополита. Патриарх согласился: «Пусть в Киеве украинцы сами изберут себе Предстоятеля».

Полнота Архиерейского Собора, как высшая каноническая инстанция, утвердила и благословила переизбрание нового Митрополита Киевского на Украине. Решения приобрели силу необратимого церковного закона.

Последний Рубикон Филарета

Но, как мы уже знаем, украинские архиереи попали пальцем в небо: Филарет, как он сам выражался, «обвёл в Москве всех вокруг пальца» и стал клятвопреступником. По приезде в Киев, он сразу же устроил пресс-конференцию, на которой заявил, что он, де, некий «искупитель» для Украины, ибо в Москве, его, видите ли, возвели на Голгофу. Он сравнивал себя с пророком Ионой, которого ради спасения корабля, как лишний груз, моряки сбросили в море. Он поносил Святейшего Патриарха, Русскую Церковь. Перед пресс-конференцией, как рассказывала мне Вера Медведь, он успел посовещаться с Л. Кравчуком и с Евгенией Петровной. Президент Кравчук пообещал ему поддержку в борьбе с РПЦ, а Евгения Петровна якобы сказала так: «Миша (светское имя Филарета)! Ты хочешь пустить сюда другого? Если ты это сделаешь, я тебя сама пущу по миру с котомкой: расскажу все о наших отношениях». И Филарет рискнул.

Это был «Рубикон» Филарета, водораздел, за которым митрополит Киевский превратился в явного раскольника и врага Церкви Христовой.

Проведение первого антифиларетовского Житомирского собрания архиереев УПЦ

В этой ситуации, (а я тогда еще был лишен сана), мне пришла идея организовать Комитет защиты Украинского Православия, который формально возглавил протоиерей Михаил Бойко, духовник Киевской епархии, клирик Покровского монастыря. Мною было составлено первое воззвание к духовенству и архиереям против Филарета. Нужно было произвести такие канонические действия, которые бы привели бы к исполнению решения Архиерейского Собора в Москве о переизбрании Митрополита Киевского. Комитет в защиту Православия стал рассылать телеграммы и письма архиереям с требованиями, чтобы они немедленно собрались и решили вопрос о переизбрании Филарета в соответствии с решениями Архиерейского Собора в Москве. Большую помощь оказывал упомянутый выше староста Владимир Макарчиков. Его квартира превратилась в некий штаб революции против Филарета. Звонки, письма, телеграммы, встречи... (К сожалению, на почве личных обид и амбиций Владимир перешел в лагерь Филарета, против которого когда-то настойчиво боролся. Помню как он собирал подписи под просьбой депутатов Верховной Рады к Патриарху Алексию о снятии с поста Филарета, копировал в каком то посольстве по ночам листовки нашего Комитета и распространял их в городе на своём стареньком авто. В тяжелое для меня время он был мне другом. Я благодарен ему за моральную и материальную поддержку и надеюсь на его возвращение в лоно Украинской Православной Церкви.).

Огромную роль в организации антифиларетовского Житомирского собрания сыграл владыка митрополит Агафангел, нынешний митрополит Одесский и Измаильский, и епископ Житомирский Иов, который рискнул предоставить свою резиденцию для проведения совещания. На собрание от имени комитета приглашались представители православных братств и монастырей. Времени терять было нельзя, потому что Филарет не спал. Ему стали известны намерения архиереев собраться на совещание в Житомире. Как потом рассказывал владыка Иов, Филарет неоднократно звонил и угрожал. Он говорил о том, что это совещание незаконное, не имеет никакой канонической силы, что все, кто там соберутся, -«раскольники», потому что выступают против него. То, что он сам является клятвопреступником, нарушителем церковной присяги, хулителем Матери-Церкви и, по сути дела, раскольником, в расчет Филарет не брал: он всегда себя считал непогрешимым. Владыка Иов исполнился большого мужества, чтобы, со слезами на глазах, ответить отказом. Он сказал, что его архиерейская совесть не позволяет ему не собрать это совещание у себя в епархии.

И вот, среди пасхальных торжеств архиереи съехались в Житомир. Некоторые прислали телеграммы о своей поддержке, некоторые колебались и лишь позже отправили телеграммы о поддержке Житомирского совещания и его решений. Ситуация была действительно драматической. Все понимали, что пути назад нет. В результате Житомирское совещание стало предтечей Харьковского Собора. Оно разогнал тьму и рассеял страх перед Филаретом на Украине. Если бы не произошло Житомирское совещание, на котором архиереи переломили в себе страх, возможно, не состоялся бы и Харьковский Собор.

Думаю, церковная история еще должна оценить духовный подвиг украинских архиереев, и в частности, митрополита Агафангела и архиепископа Иова для его организации и проведения. Впервые украинские архиереи собрались не в Москве, не в резиденции на Пушкинской 36, они собрались по зову сердца, возмущенные провокационной пресс-конференции Филарета на волынской православной земле. Я бы сказал, что в Житомире собрался цвет и достоинство Украинской Православной Церкви.

Помню как волновался владыка Иов, совершая молебен перед началом собрания. Помню как туда приехал владыка Ириней, перед этим побывавший у Филарета в Киеве, где тот поручил ему каким-то образом нейтрализовать собрание. Когда владыка Ириней прибыл туда, то сам подписал документы собрания и, вместо апологета Филарета, стал одним из его активных обвинителей. А, ведь, собравшиеся в Житомире не знали, чем это может для них обернуться. Да и действовали они на территории Украины, где властвовал всесильный Филарет и его сотоварищ по расколу украинского православия Л. Кравчук.

Повторю опять, что многие жестокости Филарет - из страха разоблачения его двойной жизни монаха и семьянина. Он защищал себя и, пытаясь себя обезопасить, создавал вокруг атмосферу террора, насилия, жестокости и подавления малейшей свободы. Несведущие утверждают, что Филарет - сильная личность. Нет! Он отчаянно трусливый человек. Великодушие - удел сильных, а к ним Филарет не принадлежал никогда. Страх разоблачения толкал его к отчаянной и дерзкой самозащите, к демонстрации «смычки с органами» и высшей властью. Его оружие - низкого свойства - выбрасывание компромата. Он десятилетиями собирал против архиереев самые низкопробные анонимки и слухи. Складывал доносы в своём кабинете, шантажировал и расправлялся с помощью «грязных» технологий с неугодными и, как правило, чужими руками. Однажды, уже будучи в расколе, он, выступая по телевидению договорился до того, что прозрачно, но голословно намекнул: его-де лишила сана по подозрению в связи с Евгенией Петровной (?) ...могущественная партия геев... среди епископата РПЦ! Воистину, когда Бог хочет наказать, то лишает человека разума.

Но на Житомирском совещании страх перед Филаретом был преодолен. И владыка Иов, по окончании его, радостно повторял: «Как я чувствую себя сейчас свободным! Я не испытываю страха перед этим человеком!». Благодарю Бога! Мне тоже пришлось быть участником Житомирского совещания и даже стать соавтором знаменитого документа, где впервые были сформулированы украинским епископатом обвинения Филарету, как клятвопреступнику и хулителю Церкви Христовой с требованием немедленного церковного суда над ним. Этот исторический документ был препровожден в Москву Святейшему Патриарху Алексию и Священному Синоду РПЦ и доставлен в Киев митрополиту Филарету старостой Владимиром Макарчиковым.

Любопытно, когда в Житомире происходило архиерейское собрание, постановившее предать Филарета церковному суду за клятвопреступление, то он лживо заявлял, что оно не имеет никакой силы, потому что не имелось на его проведение его, Филарета, благословения. Но я ещё раз повторю контраргумент: «А какой Святейший Патриарх дал благословение части архиереев РПЦ на образование в её составе «УПЦ» и на «избрание» его, Филарета, предстоятелем, когда не было даже Устава об управлении УПЦ и даже самой процедуры избрания предстоятеля?» Такого канонического благословения не было. А, «что не благословлено, то и не свято», - гласит народная поговорка. О Житомирском совещании ни в одном органе информации на Украине не было сказано ни полслова. Но свободный голос архиереев, прозвучавший в Житомире, был услышан Матерью-Церковью и послужил, по сути дела, каноническим основанием для начала судебного процесса по делу митрополита-раскольника, приведшего его к низложению и отлучению от соборного Тела Вселенской Православной Церкви.

События в Киеве после Житомирского собрания и о Харьковском Соборе

Решения Житомирского совещания надо было донести до простых верующих, до настоятелей киевских Церквей. И вот ночью мне и другим членам нашего Комитета приходилось, как революционерам, разъезжать по киевским храмам и монастырям и расклеивать это все на столбах и на дверях. Любопытна была реакция запуганного Филаретом духовенства Некоторые из них с радостью читали наши листовки и воззвания, а некоторые (их немного) - отказывались принимать и даже срывали с дверей. В одном из монастырей решения Житомирского совещания были нам возвращены. Матушка игумения велела сказать, чтобы мы это все забрали. Позже эта же игумения сама очень пострадала от Филарета за отказ принять автокефалию.

Что касается Харьковского Собора, то я не присутствовал на нем по той причине, что я был еще не восстановлен, как епископ. Но, тем не менее, на Собор мною были подготовлены некие тезисы, которые нужно было решить, прежде чем избирать нового митрополита и которые я озвучил на памятном первом Церковном Соборе УПЦ, где принимался Устав об управлении УПЦ. Эти тезисы были переданы митрополиту Агафангелу Владимиром Макарчиковым.

В частности, необходимо было отменить, навязанную Филаретом, дискриминационную и антиканоническую формулировку, что киевский митрополит может избираться только из числа украинского епископата. Такой практики ни одна Поместная Православная Церковь не знает. Приглашались на первосвятительские кафедры епископы из других Поместных Церквей. За примером идти далеко не надо: Киевский Митрополит Петр Могила был из Молдавии, а мы считаем его своим украинским святителем. Во-вторых, нужно было отменить пункт о пожизненном пребывании Митрополита Киевского на этом посту. И, наконец, надо было ввести институт Постоянных членов киевского Синода.

Проведение в Устав УПЦ этих положений восстанавливало соборность управления Церковью и гарантировало превращение Киевского Синода в свободно действующий церковный орган, а не в инструмент личной диктаторской политики. Все эти пункты, к великой радости, были приняты.

Харьковской Собор УПЦ низложил Филарета и запретил его в священнослужении, выдвинув ему те же обвинения в аморальности и расколе, за которые я в своё время пострадал, добавив обвинения в хищении церковной казны УПЦ. Деяния Харьковского Собора УПЦ стали мне моральным удовлетворением за все гонения от Филарета.

Харьковский Собор - значительная веха в истории не только украинского, но и русского Православия вообще. Он показал, что украинский епископат в годину тяжелейших испытаний в переломные моменты, нашел в себе мужество стать глашатаем истины и справедливости, стать на защиту попранной соборности Церкви Христовой. На Харьковском Соборе епископат УПЦ сохранил для будущих поколений украинцев Благодатное Святое Православие. Богословски в этом - несомненная важность Харьковского Собора В нём видимо можно узреть, как Бог ведёт Свою Церковь ко спасению через богопоставленный епископат, который, несмотря на давление и шантаж, выполнил священный долг защиты Православия перед Матерью-Церковью.

Конечно, и на Харьковском Соборе были сомнения и колебания. Некоторые хотели всё же избежать прямой конфронтации, просили Филарета приехать и решить всё миром в соответствии с решениями Архиерейского Собора Матери-Церкви. Один архиерей даже дважды терял от волнения сознание. Кое-кто настойчиво предлагал и иные кандидатуры на пост Предстоятеля УПЦ.

Но, когда всё свершилось, то наступил момент истины: Церковь на Украине обрела своего нового, теперь уже канонически избранного Предстоятеля - митрополита Владимира (Сабодана). Харьковский Собор УПЦ, канонически проведённый безупречно, т.е. по благословению Святейшего Патриарха и Архиерейского Собора РПЦ, возвратил церковное бытие на Украине в каноническое соборное русло. Думаю, правильным было бы считать в учебниках нашей Церковной истории моментом начала исторического бытия УПЦ, как канонической и соборно самоуправляющейся, не с самочинного «избрания» Филарета «предстоятелем» созданной им под себя «УПЦ», а со времени избрания на этот пост Блаженнейшего Владимира (Сабодана), Митрополита Киевского и всея Украины, с избрания которое было подтверждено практически сразу же всеми Главами Православных Поместных Церквей.

В Киеве после Харьковского Собора

После Харьковского Собора по инициативе Комитета духовенства в защиту украинского Православия и по благословению Блаженнейшего Митрополита Владимира (он ещё не прибыл в Киев) в Трапезном храме Киево-Печерской Лавры, тогда еще музее, состоялось собрание духовенства Киевской епархии. Я на нём выступил с разъяснением позиции епископата нашей Церкви, говорил о Житомирском совещании, о Харьковском Соборе. Единогласно все присутствующие священники приветствовали низложение Филарета и избрание на пост нового Предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Митрополита Владимира. Но силы зла не сдавались. Филарет через государственные средства массовой информации заявил о непризнании решений Харьковского Собора, а Президиум Верховной Рады (спикер И. Плющ) обнародовал антиконституционное постановление о незаконности Харьковского Собора, что спровоцировало волну захватов храмов УПЦ раскольниками-филаретовцами, руховцами, униатами и унсовцами на десятилетия вперёд.

Попытка захвата Киево-Печерской Лавры УНСО в ночь накануне приезда Блаженнейшего Митрополита Владимира в Киев

Блаженнейший Митрополит Владимир должен был прибыть в Киев. Накануне вечером во Владимирском соборе, как мне об этом рассказывала одна из его работниц, был отслужен напутственный молебен для погромщиков из УНСО. Молебен служился для тех, кто шёл в святую Лавру с холодным оружием, в которую даже московские Цари ходили пешком. Сам Филарет, как признался перед видеокамерами лидер УНСО. Дмытро Корчинский, благословил унсовцев на захват Лавры.

План был такой: УНСО захватывает дом наместника и келии монахов. Сопротивляющихся вывозят в неизвестном направлении. Унсовцы переодеваются в монашеские одежды и рапортуют, что Лавра - святыня Православия - перешла на сторону раскольника Филарета. (Забегая вперед, скажу, что когда операция провалилась, украинское радио, не получив заранее информацию о её провале, транслировало по всей стране известие о том, что Киево-Печерская Лавра «контролируется национально-патриотическими силами, верными украинскому православию". Всё это говорит о том, что акция захвата планировалась на высоком уровне, может быть, и не без ведома Кравчука, который был тогда Президентом. Возможно поэтому все материалы об избиении унсовцами монахов и верующих и детей, поступившие в Печерскую прокуратуру, оттуда потом исчезли и дело было тихо прекращено).

Помешал акции захвата Лавры филаретовским УНСО киевский «Беркут». Было это так. Поздно ночью мне позвонила сестра и сказала, что в Лавре слышны выстрелы и крики. Она вспомнила, что у нее есть знакомый в «Беркуте» - Николай Григорьевич Богданенко., который как раз был оперативным дежурным по Киеву. Я попросил позвонить ему, сообщить о беспорядках и предпринять все возможное для выдворения хулиганов и срочно выехал в Лавру. Стражи порядка, вызванные Н. Г. Богданенко, в полной экипировке арестовали преступников. Видеопленку с запечатленными событиями я потом передал Блаженнейшему Митрополиту Владимиру и он видел все это безобразие. Особенно потрясающими были видеокадры, когда «ОМОН» выложил в коридоре резиденции Митрополита захваченное у унсовцев холодное оружие: палки, железные прутья, заточенные пилы, ножи, и даже огнестрельное оружие. Насколько же надо быть бесчувственным к святыне, чтобы поднять руку с оружием на Киевскую Лавру, на святая святых Православия, как ордынские завоеватели. И тогда я подумал: «Неужели многие были правы, когда подозревали, что в душе Филарет - великий безбожник?».

Триумфальное прибытие Предстоятеля УПЦ в Киев

На перроне киевского вокзала собрался народ для встречи избранного Харьковским Собором Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего митрополита Владимира. Я приехал на вокзальную площадь. Огромной буквой «П» были выстроены отряды милиции. Власти опасались провокаций или столкновений с УНСО. Всем командовал генерал Недрыгайло, который часто гостил у Филарета на Пушкинской 36 и, по некоторым сведениям, не мог не знать о готовящемся штурме УНСО Лавры. Генерал грубо со мной разговаривал, угрожал арестом, пытаясь воспрепятствовать пройти на перрон. Но потом как-то вяло махнул рукой и я быстро прошёл за живое ограждение.

Весь перрон был забит людьми с цветами. Все с нетерпением ждали прибытия состава. Поезд с большим опозданием медленно подтягивался на перроне. Приостановился и снова прошёл несколько десятков метров. В окне мелькнуло сосредоточенное лицо Блаженнейшего. Народ кинулся за его вагоном. Произошла сумятица. Потом мне рассказывали, что Блаженнейшего власть пыталась высадить из поезда на подходе к Киеву, убеждая пересесть в автомобиль. Ему говорили, что в Киеве его ждёт неуправляемая толпа, жаждущая его крови. Но Блаженнейший отказался выйти из вагона и решил встретить то, что Бог ему уготовал.

Когда он увидел в окно бегущую по перрону толпу, то сначала подумал нехорошее. Но, собравшись духом, спокойно направился к выходу. Я увидел как он медленно ступил на перрон. Его тут же окружили архиереи, священники, монахи, простые верующие. Под ноги полетели цветы. Их было великое множество. Воздух пропитался какой-то радостью. Все увидели с в о е г о законного Первосвятителя. От восторга я запел пасхальный тропарь: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Через минуту вся тысячеголовая толпа едиными устами и единым сердцем славила победу Христа Жизнодавца над смертью и тлением, правды над злом. Как отблеск пасхальной вести, новый Первосвятитель земли Украинской вышел к народу и вступил на землю древнего Киева.

Множество автомашин тронулось с места и на большой скорости, прямо по центральной линии разметки дороги, мимо забаррикадированного Владимирского собора, где засели унсовцы, прибыли в самое сердце украинского Православия - в Киево-Печерскую Лавру. Зазвонили с Большой Лаврской колокольни и в Трапезном храме во имя преподобных Антония и Феодосия протодиакон Никита Пасенко возгласил первое многолетие прибывшему Митрополиту. От волнения протодиакон чуть было не произнёс (по привычке) имя Филарета. Но, быстро совладав с чувствами, встряхнул головой и запел: «Господину нашему Блаженнейшему Владимиру, Митрополиту Киевскому и всея Украины, подаждь, Господи, многая и благая лета!» Вся Полнота Украинской Православной Церкви истово ответила: «Многая, многая, многая лета»! Православие было спасено! Началась писаться следующая страница его истории на Украине, церковная история земли древней Киевской Руси...

Без мученичества?!

Когда-то в юности (мне было 16 лет) я учился в киевском Покровском монастыре церковно-славянскому чтению. Однажды моя наставница матушка Ангелина, традиционно исполнявшая, как она говорила, делая ударение на последней букве, «триво», т.е. музыкальное трио на клиросе, взглянув на меня, вдруг произнесла: «А, ведь, ты будешь мучеником!». «Вот, - подумал я, - чудная! Какое может быть мученичество сейчас? Мы же живём в свободной стране,...в с о в е т с к о й!». Сейчас, когда мне пошёл седьмой десяток лет, глядя на молодое поколение священников УПЦ, я спрашиваю себя: «А, что вас ожидает, в какой стране будете жить вы?» И отвечаю, с изрядной долей иронии внутри себя: «В украинской, вольной, демократичной?!!». Херсон, 1999 г.

Эпилог

На дворе июнь 2010 года. За окном Тульчин – небольшой провинциальный городок на Подолии с одиннадцатитысячным населением, в котором Господь судил мне быть епископом. Позади двадцать лет жизни в независимой Украине, явные или открытые гонения на УПЦ, череда перемещений с одной кафедры на другую, награждения орденами из рук двух Святейших Патриархов Московских и всея Руси - Алексия II и Кирилла, Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира, и…продолжающаяся упорная борьба с бывшим митрополитом Филаретом за единство православных украинцев с Московским Патриаршим Престолом. На смену старшим архипастырям пришло молодое поколение иерархов. Куда и как поведут они Украинскую Церковь? Это ведомо лишь одному Богу, в путях благого промысла Которого пребывает её Полнота. По человечески, внешне, мой служебный путь – это парадоксальное «восхождение вниз»: от поста управляющего делами и члена Священного Синода УПЦ к незаметному служению на провинциальной кафедре, что немало радует Филарета и его клевретов, в гордыне своей не знающих о святом послушании Матери-Церкви. Я же внимаю не их ядовитым устам, а благому слову Святейшего Патриарха Кирилла в мой адрес в бытность его ещё Местоблюстителем Патриаршего Престола (по случаю моего 60-летия): «Верю, что Божественным Промыслом Вы были поставлены на служение в Украинской Православной Церкви, где в течение последних десятилетий, не взирая на многие испытания, самоотверженно защищали канонический строй и церковное единство». Благодарю за сие! И тако буди, буди…!

Продолжение эпилога. О начале новой новой главы в истории УПЦ

В 2014 году на смену тяжело больному и прикованному к инвалидной коляске почившему Блаженнейшему Митрополиту Вдадимиру (Сабодану) на киевскую кафедру свободным голосованием соборно был избран Митрополит Черновицкий Онуфрий (Березовский), - иерарх крепкой монашеской формации.

В первый месяц правления Блаженнейшего Онуфрия загнанные на окраину церковной жизни архиереи - ветераны борьбы с филаретством, стали митрополитами и архиепископами. Среди них и 65-летний автор настоящих мемуаров - митрополит Тульчинский и Брацлавский Ионафан (на фото).

Что ещё принесло в жизнь УПЦ избрание Митрополита Онуфрия Предстоятелем УПЦ? Выскажу субъективную оценку: оно принесло упразднение волюнтаритской "эпохи" неограниченного фаворитизма и его ущербных для соборности Церкви последствий.

Промыслительное избрание Митрополита Онуфрия на киевскую кафедру несомненно способствовало сохранению православно-канонического статуса УПЦ, укреплению её канонического единства с Матерью-Церковью, а значит и с каноническим Вселенским Православием. Иными словами, его соборным избранием было спасено благодатное Православие на Украине.

Вместе с тем, на Украине с весны 2014 года разразилась трагическая война на шахтёрском Юго-востоке! Пришло время новых испытаний! Да укрепит Господь нашу Церковь на пути исполнении блаженных Его заповедей! Пресвятая Богородице, спаси нас! Аминь.

С 2006 года Маркелл Ветров - епископ Петергофский, викарий Санкт-Петербургской епархии.

«Соседями» в те годы часто называли оперативников КГБ.

http://ukus.ks.ua/?ch=authors&show=./authors/ionafan/pu/102.txt, 2005

Архиепископ Херсонский и Таврический Ионафан (в миру Анатолий Иванович Елецких) родился в Воронежской области (ныне Белгородская) в России 30 января 1949 года. В 1976 году окончил Ленинградскую Духовную академию (ныне Санкт-Петербургская) с ученой степенью кандидата богословских наук. Одновременно обучался в регентском классе при Духовной академии под руководством Доктора Церковной истории, профессора Н.Д. Успенского - известного музыковеда, духовного композитора и богослова-литургиста. Десять лет архиепископ Ионафан преподавал в Духовной академии и на регентском отделении академии церковное пение и возглавлял хор студентов в семинарском храме Петербурга. Митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым) пострижен в монашество, а архиепископом Выборгским Кириллом (Гундяевым), ректором ЛДА и С, рукоположен в священный сан.

В 1986 году к тысячелетию Крещения Руси под руководством тогда еще иеромонаха Ионафана хор студентов Ленинградской Духовной академии и Регентского отделения ЛДА осуществил запись грампластинки, где впервые были озвучены его авторские произведения. В 1988 году он занимал высокий пост наместника Киево-Печерской лавры в сане архимандрита, а затем епископа. В богослужебной практике обители возобновил традиционный лаврский песенный обиход. Киевский камерный хор "Благовест" под руководством заслуженного деятеля искусств Украины Виктора Скоромного записал компакт-диск "Традиционные и новые песнопения Православной Церкви", в который вошли оригинальные произведения и аранжировки арх. Ионафана. В записи звучит и голос автора ("С нами Бог", "Тело Христов приимите", "Хвалите имя Господне"). Неоднократно был членом жюри Международного фестиваля церковной музыки в г. Хайнувка (Польша). Был назначен управляющим делами УПЦ. В течение десяти лет архиепископ Ионафан, исполняя церковное служение на разных епископских кафедрах (города Белая Церковь, Переяслав-Хмельницкий, Глухов, Сумы, Херсон); основал Сумское пастырско-богословское училище; инициатор открытия и первый непосредственный руководитель официальной интернет-страницы Украинской Православной Церкви "Православие в Украине"; член Богословской и Синодальных комиссий при Священном Синоде УПЦ. Удостоен церковных орденов Святейшим Патриархом Иерусалимским и всея Палестины Венедиктом, Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием, Блаженнейшим Митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром.

Архиепископ Ионафан - автор богословских статей (опубликованы в церковной печати и в светских журналах), многих духовных хоровых сочинений и переложений. Издательство "Музыкальная Украина" опубликовала его нотные сборники "Христос рождается", "Степенные антифоны утрени", "Православные церковные песнопения". В серии "Библиотека Камерного хора "Киев" увидела свет его "Литургия Мира". Впервые гимны православной Литургии св. Иоанна Златоуста были распеты на мелодии григорианского хорала. Этот же хор под управлением известного дирижера Мыколы Гобдыча осуществил и выпустил компакт-диск со звукозаписью "Литургии Мира". Готовится к изданию Собрание духовных сочинений и переложений архиепископа Ионафана. Некоторые из них опубликованы и записаны на компакт-диски в зарубежных странах и вошли в сокровищницу классических духовных песнопений Православной Церкви ("Степенные антифоны древних напев", "Чертог Твой", "Плотию уснув", "Ныне силы небесные"). Музыкально-исследовательскую деятельность архиепископа Ионафана дополняет его кропотливый поиск малоизвестных духовных сочинений послереволюционного периода и монодий XVI ХIV столетий, целью которой является сохранение духовного наследия православной славянской культуры.

Литературная деятельность владыки Ионафана представлена переводами на русский язык чинопоследования Божественной Литургии св. Иоанна Златоуста, ряда песнопений из Октоиха св. Иоанна Дамаскина, стихами на религиозную тематику, автобиографическими мемуарами о первых годах становления УПЦ (опубликована в херсонской епархиальной газете "Православна Таврiя"). В 2003 году архиепископ Ионафан завершил пятилетний труд по переложению на русский язык обширной духовной поэмы седьмого века от Р.Х. - Покаянного Великого Канона св. Андрея Критского в четырех литературных версиях (проза, стихи), изданной при содействии ректора Херсонского государственного университета Ю.И.Беляева (Украина) в рамках издательского проекта Херсонской Епархии УПЦ "Литургия Мира".

"Киево-Печерская Лавра - мой первый детский сон"

Моё первое впечатление о Киево-Печерской Лавре связано с дореволюционным цветным литографическим ее изображением на стене избы моей старой бабки по матери - Ольги Пятановой в большом тамбовском селе с именем Титовка. Рассказывали, что основано оно было барином Титовым, который и поселил здесь на российских черноземах крестьян из Владимиркой губернии, что под Москвой. Местные коренные жители сторонились "крепаков": их парни не брали титовских девок замуж (дети станут крепостными). Да и говор у северных новоселов был какой-то чудной, "цокающий": вместо "ч" всё норовили "ц" произнести. Вот и выходило: "быцок" вместо бычок, "цорненький" вместо чорненький.

И Лавру Киевскую они называли по своему - "Пецёрския Лавры". Ходили туда богомольцы из села пешие, в лаптях, с молитвой и котомкой. Брели более полугода. Оставливались только на ночлег, питались только просфорами да черными сухарями. Они и принесли из Киева эту цветную литографию Лавры, которую я маленьким и углядел на стене рядом с темной божницей. При свете керосиновой лампы лики суровых святых смотрели на меня большими серьёзными глазами, заглядывая в самое нутро. А рядом сияла разными оттенками цветов, все больше золотыми и бирюзовыми и красными. как сказочный Китеж-град Святая Обитель. Великая Успенская Церковь, Святые Пещеры, Великая лаврская колокольня. Все на горе, а внизу Днепр. По нему плывут пароходы. На берегу стоят монахи в черных одеждах. Всё меня удивляло. Даже графика букв на литографии была необычная, церковнославянская: "Святыя Ближния или Дальния Пещеры". КиевоПечерская Лавра - мой первый детский сказочный сон, который мне запомнился. Знать бы тогда пятилетнему босоножке, что в этой самой Киевской Лавре Господь приведет ему быть ее первым наместником после возвращения ее коммунистическими властями в 1998 году в дни празднования великого юбилея тысячелетия крещения Руси? Что мне придется восстанавливать из руин те самые храмы, которые сияли неземной красотой с дешевой старой литографии? Конечно, мне этого было тогда знать не дано. Но это было известно Господу Богу и Матери Божией и Они, я думаю, уже тогда всадили в мою душу трепет перед святыней Церкви Христовой на Руси - самим истоком Святого Православия.

Господь привел моих родителей на жительство в Киев. И первое, что я сделал десятилетним отроком - пошел в Лавру пешком со стороны Дарницы. Взобрался вверх на крутые холмы, прошел вдоль почерневших местами каменных стен к церкви Святого апостола Андрея Первозванного. Из неё на Днепр глядела меленькая бойница-окно. Попытался туда заглянуть. Темно. Какие то маленькие двери на противоположной ее стороне были еле заметны. Вдруг послышалось мне церковное пение. Тогда в Лавре уже был музей. Вход для посетителей был запрещен, якобы из-за аварийности строений. Но это было именно церковное пение. Я не мог ошибиться, ибо слышал его на панихидах у бабки. Сошел с горы и долго припоминал запавший в душу мотив…

Через много лет после учёбы в Духовной Санкт-Петербургской Академии и работы преподавателем церковного пения в семинарии я приехал в Киев уже будучи иеромонахом. Шла подготовка к встрече тысячелетнего юбилея крещения Руси. В Москве начались праздничные церковные торжества. Вот тогда то меня и позвал к себе митрополит Филарет (Денисенко), на то время еще законный владыка киевский. В гостевой зале ко мне присоединился архимандрит Иаков (Пинчук) и нас вскоре позвали в кабинет Филарета. Тот с ходу сообщил, что часть Лавры (Дальние Пещеры) возвращаются Православной Церкви и, что он решил назначить архимандрита Иакова ее наместником, а мне благословил быть там регентом хора. Составили список из пяти человек-монахов Киевской епархии, которым суждено было положить начало монастырской братии. Но что-то не получалось. Филарет нервничал. Через несколько дней меня опять неожиданно позвали к Филарету. Я снова ждал приёма в большой гостиной на Пушкинской 36. Мимо меня в кабинет Филарета прошел митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков), который тогда был дружен с Филаретом и знал меня по Питеру. Через минут двадцать вышел, подошел ко мне и, улыбаясь, пожал мне руку. Снова пришел архимандрит Иаков Пинчук. В кабинете Филарета мы сели рядом. Слышу слова Филарета: "Я решил вас, отец Ионафан, временно назначить наместником Лавры. Сейчас выезжаем в Совет по делам религий и вы подпишете Акт о приёме монастырских корпусов". Не я, но сама душа во мне вдруг с болью закричала: "Нет! Не я! Не достоин!". Я был готов упасть на колени и молить Филарета об отмене этого решения. И только обет монашеского беспрекословного послушания остановил мой крик и я…промолчал, утешаясь словом "временно".

Сам акт передачи был обставлен торжественно. Было много журналистов. Я подписал как в тумане какие-то бумаги, не читая, полностью полагаясь на Филарета. Через некоторое время я узнал, что кандидатура Иакова была отклонена "органами". Нужно было найти замену. Но монахов с высоким саном архимандрита под рукой не было. Нужна была переходная временная кандидатура. Ею оказался я, хотя был в то время новоиспеченным игуменом. Поехал в Лавру осматривать корпуса. Директор музея-заповедника "Киево-Печерская Лавра" Юрий Кибальник встретил меня без энтузиазма. Пошли по корпусам. Осматривали. Я расписывался на каких-то бумагах, едва веря в происходящее. По моему все члены приемной комиссии с обеих сторон испытывали смущение. Но особенно "музейщики". Ведь атеистический статус "заповедника" еще никто не отменял. Повсюду висели плакаты и стенды, разъясняющие пагубность религиозного "мракобесия". Гиды всё еще упорно долбили толпам советских туристов тонкости "фабрикации" мощей бездельниками монахами. В одном из корпусов были выставлены напоказ святые мироточивые главы. В качестве наглядного пособия они должны были опровергнуть сам факт мироточения (видимо работники музея полагали, что Бог обязательно должен был явить им это чудо, а поскольку его нет, то и чуда нет, и …Бога тоже нет, - следовал вывод экскурсоводов). Вот мы и ходили среди толп зевак, косившихся то на плакаты против "церковников", то на меня в рясе и в клобуке. Директор почему то особенно переживал, что придётся отдать монастырю только что сооруженную в кельях общественную столовую и общественный туалет. Когда зашли в церковь Рождества Пр. Богородицы на Дальних пещерах, я ахнул. Все стены были без штукатурки, почерневшие. Впечатление было как после бомбёжки. Корпус наместника, где позднее расположилась резиденция Митрополита Киевского Владимира, был подобен яичной скорлупе. Колодцы преподобных Антония и Феодосия засыпаны и их точно место расположения удалось потом найти с большим трудом (на большой глубине строители нашли облицовочную первую плитку. Сверху разбитого основания была проложена канализационная труба: делалось так, чтобы православные больнее испытали закрытие Лавры в 1960 году и не ходили за водой из колодцев). Аннозачатьевская церковь была в аварийном состоянии. В жилых корпусах располагались ювелирные или реставрационные мастерские. Кругом грязь, запустение. Здание нынешней семинарии совершенно разбитое, стояло уродливо перед входом на территорию Дальних пещер. В самих пещерах святые мощи угодников Божиих были завернутыми в простую тонкую материю. Все прежнее церковное облачение, согласно их сану, из-за сырости прогнило и было заменено работниками музея на дешевые лоскутки. Многие мощи были открыты. Группы экскурсантов могли свободно дотронуться до них. Был случай, когда кто-то из низ грубо отломал перст у одного из преподобных и тогда их стали закрывать стеклом. Из подземиных храмов только церковь преподобного Феодосия внешне была благопристойной, но в алтаре престолов не было. Их использовали как склады. Церковка Благовещения, ископанная самим преподобным Феодосием пребывала в полном забвении и запустении. В нескольких многоярусных шкафах стояли металлические и стеклянные сосуды с мироточивыми главами. Все они - белого цвета. Никакого намека на источение св. мира или благоухание.

Но отступать было уже нельзя. Начали монахи организации богослужения под открытым небом, так как единственный Аннозачатьевский храм был закрыт, как я сказал, из-за аварийности. Служили в беседке, что на площади в Дальних Пещерах. Пищу поначалу привозили из Покровского монастыря. Ели прямо на площади перед церковью Рождества Пресвятой Богородицы. Кое-как приспособили две-три комнаты под временное жилье. Ни кроватей, ни матрасов. Спали на кирпичах. Благо весна и лето были теплыми. Когда начинался дождь, хватали переносной престол и под липу. Переждем и служим дальше. Потом пришло в голову служить в нижней галерее церкви Рождества Пр. Богородицы. Однажды был такой чудесный случай. Шла Божественная Литургия. Мы причастились. Слышу, шум в народе. Глазом скосил налево, а народ, что вдоль галереи стоял весь кверху смотрит и пальцами в небо показывает. Я вышел на площадь. Смотрю над церковью Пр. Богородицы сияет солнце, а вокруг него геометрически правильный черный круг. Больше я ничего не увидел. Но к концу всех наших служб подошли люди с левого берега Днепра и рассказали, видели над Лаврой Деву Марию, которая покрывала ее Своим омофором. Сверил по времени. Аккурат то самое, когда мы наблюдали солнечное непонятное нам явление. После наступления холодов перебрались в пещерный храм преп. Феодосия и стали там служить Литургии. Народ стоял так плотно, что свечи к концу службы тухли из-за недостатка кислорода. Но никто не уходил. Я часто брал кадило и шел с ним по длинным пещерам, обкаживая святые мощи угодников Божиих. Мне казалось, что они радуются этому. А я вспоминал при этом, как мальчиком я хотел пробраться к ним и слышал непонятное пение из пещер и дивился происшедшему со мной. Когда доходил до пещерки с мироточивыми главами, то смотрел на них и просил Бога, чтобы Он явил нам чудо мироточения для укрепления сил малого монашеского стада и в знак Своего к нам благоволения. Долгое время монахов было немного. Никто особенно не торопился, глядя на наши неудобства и лишения. Да и монахи то были большей частью новоначальные. Было и немного послушников. Некоторые из них уже архиереи или архимандриты, или наместники монастырей. Всех их я постриг в монашество у гробницы преп. Феодосия в Ближних пещерах. И все они достойно несли тяготы монашеской жизни в возрожденной обители. Кроме стояния на долгих монастырских службах мне приходилось распределять иноков на послушания по монастырю и обслуживание многочисленных туристов и появившихся паломников. Последние часто щедро приносили свои сбережения, отдавая их на реставрацию обители. Из далекой Австралии православные пожертвованы были куски зеленой парчи, из которой мы сшили новые облачения-покрывала для мощей преподобных. Шла реставрация церквей и строений. Постепенно иноки перешли в свои кельи. Наместник - в отреставрированный Дом Блюстителя Дальних пещер. Рабочие трудились и днем и ночью под руководством моего брата - строителя Александра Елецких. На кухне трудилась моя мать Ольга Семеновна и сестра Антонина. Уставали, но молчали. У всех было какое-то праздничное приподнятое чувство.

В обществе тогда начинались брожения. Появились националисты. Тогда монахи установили на Дальних Пещерах памятный знак в честь первосвятителей славян - святых братьев Мефодия и Кирилла с четырьмя надписями на церковнославянском, русском, украинском и белорусском языках "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". Пусть все помнят, что все мы - рода славянского, единого, православного.

В монастыре управлял не наместник, а устав. За трапезой - полное молчание. Только житие слушали. После вечерней молитвы дополнительное правило - чтение молитвы Иисусовой с поклонами, особым чином, которой нас обучил афонский инок о. Серафим. Пришлось заняться изучением забытого певческого лаврского обихода и лаврского богослужебного устава. В этом неоценимую услугу оказал покойный архимандрит Спиридон, живший в то время в Житомире (впоследствии переехал умирать в Лару, приняв схиму, там и похоронен).

Запомнилось мне начало мироточения от святых глав. Было, кажется, это летом в 1999 году. Прибегает ко мне послушник из пещер. Плачет: отец Наместник, виноват, не досмотрел! Что такое? Да, вот, объясняет, убирал в пещерке с главами и не доглядел как в один из сосудов попала…вода!? Я сразу каким то чутьем догадался, что дело тут не в воде. Пошли, говорю. Захожу в пещерку, открываю сосуд. А из него в лицо невыразимый букет благоухания. Смотрю, а глава, уже не белая, а темного коричневого колера, как бы плавает в кристально прозрачном масле. Миро! Открываю еще два, уже металлических сосуда, а там благоухающей жидкости с ладонь в каждой. Я узнал миро, хотя не видел ни разу. Сердце забилось. Господи! Ты явил нам знак Своей небесной милости! Мощи ожили! Проснулись! Матерь Божия! Ты - наша игумения. Это Ты являешь Свой покров Твоей обители! Велел позвать старого монаха, жившего в Лавре до закрытия, ныне уже покойного архимандрита Игоря (Воронкова). Тот понюхал. Посмотрел на меня. На глазах слезы. Это, говорит, миро! На трапезе, стараясь не волноваться, рассказываю всю историю явления мироточения. Монахи как-то тихо все выслушали. Никаких особых внешних проявлений, как будто так и должно было быть. Потом пошли в пещеры. Все помазались и помолились у святых глав.

Набрал я в пузырек из-под розового масла немного мира и иду к директору в Верхнюю "музейную" часть Лавры. Рассказываю и показываю. Смущенное молчание. Надо, говорит, на "планерке" об этом рассказать. Прихожу туда. Сидят гиды, научные работники музея. Я им этот пузырек то и показываю и рассказываю что и как было. В зале тишина. Я попрощался. Рискнул дать пузырек с миром для анализа, который был выполнен под наблюдением г-жи Колпаковой, заведущей научным сектором музея. Результат таков: это биологическое вещество неизвестного происхождения, синтезировать которое искусственным путем невозможно. Да еще убрали тихо плакаты о фабрикации чудес. В местной газетке появилась статейка с издевательским заголовком: "В Лавре мощи снова закапали". Доложил Филарету. Тот посоветовал никому о чуде не распространяться. Но весть уже пошла по миру. Приезжали из Свердловска кинооператоры из "Русского видео", все засняли на пленку.

Приходил в пещеры, как турист, и психотерапевт Анатолий Кашпировский. Он тогда был на пике популярности. Это сейчас его хулят и ругают. А в то время встречи с ним добивались великие мира сего. И не только светские лица. Среди последних даже Филарет не утерпел и пригласил его к себе в резиденцию. А известная Евгения Петровна ("сестра" Филарета) с благословения "брата" даже "сподобилась" несколько раз посетить его сеансы в киевском кинотеатре "Современник". Пришлось по велению Филарета и мне ее туда сопровождать. После сеанса еле добрел до кельи. Стало мне плохо и тошнило.

Однажды в пещеры пришла молодая девушка-немка. Вся облысевшая. С нею папа. По - русски - ни слова не знают. Приехали к Кашпировскому, вдруг излечит ее голову и вновь вырастут волосы. Переводчик говорит: пришли в Лавру на всякий случай. Я посмотрел на нее и говорю: если ты поверишь, что Бог по молитвам преподобных тебя исцелит, то через это миро вы получите просимое. Она мне отвечает по немецки: да, верю. И я святым миром большим крестом провел по облысевшей голове. И что вы думаете, через несколько месяцев узнал, что девушка исцелилась и у нее выросли прекрасные густые волосы! Приходили и другие после этого. Но был у них тот же эффект мне не известно. Запомнилось мне и посещение Лавры женой Президента Горбачева Раисой Максимовной. Филарет в то время был в отъезде и поручил мне встретить супругу Генерального Секретаря Компартии. Само по себе желание "первой леди" было в те времена сенсационным. Это сейчас первые лица стоят со свечами на церковных службах и ничего особого в том уже и не замечают. Наоборот. Если нет Президента или губернатора на Рождество или на пасху в храме, уже начинают нервничать и спрашивать, что случилось? А тогда все они нос свой воротили от церкви, как лукавый от ладана. А некоторые даже в эпоху перестройки даже успели секретные инструкции насочинять как бы побольше церквей закрыть накануне юбилея Крещения Руси (Л.Кравчук). Так вот, уже за одно желание прийти в Лавру Раисе Максимовне по тем временам надо было бы памятник поставить. Ждали мы ее долго. На дворе было холодно. Она пришла пешком из верхней Лавры (не захотела сесть в автомобиль, говорит, Цари, ведь, пешком туда ходили) в сопровождении господина Медведева - какого тоже секретаря компартии, но поменьше, из Москвы. Побывала у глав в пещерах. Спросила у директора Лавры: "Это правда?" Тот что то промямлил невразумительное. Испугался видно. Захотела Раиса Максимовна поставить свечу перед иконой архангела Михаила (за мужа?). И, чтобы обязательно пожертвовать что-либо за свечу. Денег не оказалось. Тогда секретарь компартии, что поменьше, двадцать пять своих рублей достал из кармана и она их в церковный ящик и опустила. Смелая была. А, выйдя наверх, посадила еще и елочку около липы (мол, жизнь ценна, если дерево посадишь). Кто-то потом этой елочке макушку подломил, со злости, наверное. Она потом долго болела, но потом все же ожила, зазеленела и здравствует на своем месте и поныне. Вообще, достойная была женщина Раиса Максимовна, скромная. Много несправедливостей претерпела. Царство ей Небесное! Помню, ее вопрос на выезде из Лавры Раде Щербицкой (жене Первого секретаря ЦК КПУ): "А кто он? А что он е щ е не епископ?". Рядом стояла Евгения Петровна. Через некоторое время я был возведен Указом Патриарха Пимена в сан епископа. Видно, услышали те, кому следует. Или она сама, приехав в Москву, меня не забыла? Но, может и не так. Ведь, всё и все мы - в руках Божиих.

"Я - единственный, кто может рассказать об этом..."

Это было горделивое шествие самой гордыни

Мои воспоминания - это сугубо мой личный взгляд изнутри на события, приведшие к расколу в украинском православии. Начну издалека, с того времени, когда я 16-летним юношей вместе с православными киевлянами встречал во Владимирском соборе нового Патриаршего экзарха Украины (представителя Патриарха) киевского митрополита Филарета (Денисенко). Экзарх Филарет, тогда ещё архиепископ, вошел во Владимирский кафедральный собор. Его встречали радушно. Никто не мог предположить, что он - будущий раскольник, человек, который восстанет против Матери-Церкви, даровавшей ему титул митрополита Киевского и Галицкого.

Начались мои скитания по стране. Почти год я не мог найти себе места служения. Только приедешь в какой-нибудь город, подашь прошение архиерею, и ровно через две недели, когда пройдет информация по службам КГБ, - отказ. В конце концов, решил возвратиться к матери в Киев. Проживал у неё на кухне в крохотной однокомнатной квартире. Переживали вместе за прописку: дадут или откажут? Чтобы не отказали, мать надела все свои ветеранские боевые ордена и пошла в паспортный стол. Прописали. Представился Филарету. Через некоторое время приходит мне вызов в горсовет на Крещатике. Встречает меня невзрачный, "без лица", человек и говорит: "Вас вызвали не в горсовет, а в КГБ, давайте побеседуем". Прямо на улице мы и побеседовали. Он оказался в курсе всех моих затруднений и сообщил, что владыка Филарет хотел бы взять меня во Владимирский собор. И спросил: "А как я смотрю на то, что у него, говорят, есть семья - жена и дети?". Уклончиво ответил, что, мол, я тут человек новый и потом, это, ведь, все слухи, а не факты и, что каждый человек даст ответ за свои личные грехи перед Богом. Полгода Филарет не определял мне место, но поручал служить в своей домовой церкви в киевской резиденции на улице Пушкинской 36. Там же я познакомился и с Евгенией Петровной Родионовой, которая представилась сестрой владыки Филарета. Наверное я ей пришелся по нраву: был молодой, голос у меня был сильный, поставленный, устав церковный знал, проповедь сказать мог, все-таки академическое образование за плечами. Изучал меня и работник КГБ, что встретил меня у стен киевского горсовета, часто вызывая на "душевные" беседы. Филарет, убедившись наконец, что я опасности для него не представляю, определил мне церковное служение во Владимирском соборе.

Жестокость Филарета стала для меня ясной постепенно. Расскажу об отношении Филарета к бывшему епископу Житомирскому Иоанну Боднарчуку, который стал впоследствии одним из лидеров УАПЦ. Филарет почему-то не любил владыку Иоанна. Он обвинял его в гордыне, в растратах и, даже, в женолюбии. Фактически он создавал вокруг владыки Иоанна нетерпимую обстановку. Выскажу осторожное предположение, что митрополит Филарет, выполнял чьё то поручение, пытаясь лишить его сана Иоанн, желая как то избежать этого, стал проситься на покой, даже прислал своё фото в обнажённом виде, демонстрируя свои болезни. Он был неугоден властям (был много лет политическим ссыльным) и его, очевидно, хотели устранить, так как была опасность возрождения УАПЦ и его идеологи искали для УАПЦ канонического епископа. Устранили владыку Иоанна руками Филарета. К тому же владыка Иоанн Боднарчук не желал целовать руки Евгении Петровны и выполнять её капризы. Полагаю, что владыка Иоанн стал в большой мере жертвой филаретовского шантажа и, по сути дела, сам Филарет подтолкнул его в УАПЦ, за что потом лишил владыку Иоанна архиерейского сана на Священном Синоде РПЦ.

Но особая многолетняя жестокость Филарета проявилась в истории с настоятельницей Корецкого женского монастыря в Ровенской епархии - игумении Наталии, - инокини, из пепла восстановившей эту обитель. Как рассказывала мне игумения Наталия, её монастырь облюбовала для своего время провождения Евгения Петровна. Она приезжала туда с тремя маленькими детьми (Верой, Любой, Андреем), якобы усыновлённых в России (В Саратовской семинарии Филарет был инспектором, там же проживала и Евгения Петровная), и заставляла монахинь нянчить их. Это нарушало строгий устав монастыря и возмущало инокинь. Подумайте, в женском монастыре - маленькие дети Евгении Петровны, проживающей с ними в личной квартире Экзарха Украины. Игумения Наталия отказалась принимать в монастыре Евгению Петровну и навлекла на себя лютую ненависть Филарета. Как то в порыве гнева он сильно ударил её и та потеряла сознание. Потом в течении многих лет Филарет порочил игумению Наталию и корецких насельниц. (Филарет в принципе не любил монашество, называл обители "клоаками для нечистот"). Игумении Наталье удалось получить статус патриаршей ставропигии для своего монастыря и вывести обитель из-под юрисдикции киевского митрополита. С тех пор Корецкая женская обитель находится под каноническим духовным попечением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.

Пришлось и мне встретиться с членами "семьи" Филарета. Однажды я пришел к владыке Макарию за советом. В его киевской квартире я увидел маленького роста женщину по имени Вера, похожую на девочку-подростка. (Вера Медведь, до замужества Вера Родионова). Она отрекомендовалась родной дочерью митрополита Филарета Денисенко! Я был поражён её внешнему сходству с Филаретом. Вера стала рассказывать мне о драматических событиях в ее жизни, о матери - Евгении Петровне Родионовой и бабушке - Ксении Митрофановне Родионовой, о брате Андрее и сестре Любе, о том как они жили с мамой в личной квартире Филарета на улице Пушкинской, о других лицах семейной драмы (Феликсе), об избиениях, которым подвергали детей и Филарет, и Евгения Петровна, об изгнании её из квартиры экзарха и о многом другом. Мама владыки Макария (ныне покойная), старая добрая крестьянка, сочувственно кивала, поддакивая рассказу Веры, которая продоллжала рассказывать о том, что Андрей, после двух лет тюрьмы, живёт в сибирском городе Ангарске и работает инженером, что Люба попрежнему проживает с мамой и "папой - владыкой Филаретом на Пушкинской. (Позднее Любе они приобрели и отремонтировали квартиру в Киеве на улице Ереванской). Вера говорила и том, что её бабушка Ксения Митрофановна как то жаловались Патриарху Пимену на Филарета и Евгению Петровну, отобравших у неё в Новосёлках под Киевом собственный дом под предлогом передачи в "пользу" местного Совета и показывала мне юридическую переписку по этому делу с судами. (Теперь этот дом, говорят, находится в распоряжении (собственности?) Филарета). Позднее все рассказанное Вера изложит в своём знаменитом письме, опубликованном в одной киевской газете под заголовком "Я - Вера, родная дочь Филарета", при этом на каждой странице машинописного текста в редакцию она расписалась: "Читала. Согласна. Вера Медведь". Думаю, что повторять всё содержание её письма не стоит, так как оно не раз публиковалось на страницах газет и даже в книгах. (См. "К истории автокефального и филаретовского расколов", Пресс-служба УПЦ, Киев, под общей редакцией В.С Анисимова, Украинское отделение Международного фонда единства православных народов, 2002).

Но впервые о семейственности Филарета из "официальных" уст я услышал в 80 годах в Америке, под Вашингтоном, в доме известного американского радиокомментатора из "Голоса Америки" священника РПЦЗ о. Виктора Потапова. Вся наша страна когда то узнавала о гонениях на религию в СССР из передач о. Виктора. Радиостанция нещадно "глушилась", но в то время для многих это была единственная возможность получить правдивую информацию о положении верующих в СССР. Так вот, за чашкой кофе о. Виктор вдруг спросил меня: "Как же вы, архиереи, можете терпеть Филарета Денисенко и быть с ним в каноническом общении, если известно, что у него есть жена Евгения Петровна и родные дети?". Я был удивлён, что об этом в Америке тоже знают, но ответил, что это никем не доказано. Но зерно сомнения посеял во мне именно о. Виктор Потапов. О "семье" Филарета знал и "патриарх УАПЦ" Мстислав Срыпнык, проживавший в Америке. Мне доводилось беседовать с ним и я отметил остроту и проницательность его ума, красоту и образность его украинской речи (не в пример нынешнему "патриарху УПЦ-КП). Вера встречалась с "патриархом" Мстиславом в киевской гостинице "Москва" (сейчас "Украина"). В номер её провёл Антоний (Масендич), управляющим делами УАПЦ. Мстислав сам захотел увидеть Веру, ибо между ним и Филаретом уже начались трения. Он беседовал с Верой около получаса, внимательно слушал, задавал вопросы и называл Филарета, своего заместителя, "безчесною людыною".

Как все знают, Филарет и сейчас отрицает свою какую-либо причастность к Вере Медведь. В прессе он иногда именует её самозванкой или шантажисткой. Хотя, как мне говорила Вера, не так давно, чуть ли не по официальной по записи, он всё же рискнул принять в своей резиденции детей Веры Медведь. Он внушал им, что он им не дедушка и, что Евгения Петровна - их только приёмная мать и очень хороший человек. Дал на прощанье обоим "внукам" по десятку гривен и пригласил приходить ещё, но не часто. Однако, уверенность многих в совершении монахом Филаретом Денисенко греха блудодеяния может поколебать ни словесная эквилибристика по этому поводу, ни демонстрация перед камерами желтеньких справочек (не постановления суда!) об усыновлении детей Евгенией Петровной, а его собственная кровь, добровольно сданная для генетического сравнительного анализа, на предмет установления его родственных отношений с многочисленным семейством Евгении Петровны Родионовой, которую он иногда не стеснялся выдавать то за "единоутробную", то за "приёмную" сестру (и это при живой то матери Ксении Митрофановне!), а по совместительству сделал "владычицей всея Украины". Если результат анализа крови Филарета и детей Евгении Петровны будет в его пользу, то это может послужить его реабилитации в глазах православного мира и…на суде у Константинопольского Патриарха, к которому он апеллирует. Очевидно, что на этот суд надо будет вызвать всех пострадавших детей и внуков из "приёмной семьи" Филарета (Андрея, Любу, Веру). А также живых свидетелей обвинения против Филарета Денисенко - "патриарха" УПЦ-КП. А иначе устойчивая молва о нём, как о монахе-блуднике и "отце-изверге", изгнавшем тёщу и собственных детей ради карьеры и власти, останется в памяти народа навсегда. Но, по большому счету, аморальность проблемы не в том, родные они ему или нет, а в том, что служитель Церкви Филарет и з г н а л Веру и Андрея из своей квартиры, лишил всякой помощи и поддержки из-за имущественных споров. Дети - всегда и для всех дети. А "патриарх" Филарет - "отец нации" - нарушил и продолжает нарушать заповедь любви к ближним, не желая знать их до сего дня.

Эту заповедь Филарет, вероятно, нарушал и в отношении к евреям. И Филарет, и Евгения Петровна, мне казалось, почему то недолюбливали евреев. Такое было впечатление, как будто они чем-то их лично обидели. Как-то Филарет с таинственным видом подозвал меня и показал самиздатовскую брошюрку, раскрывающую, так сказать, "тайны" состава ленинского рабоче-крестьянского правительства. В ней были овальные фотографии политиков того периода (Свердлов, Троцкий, Каменев. Зиновьев, да и сам Ленин). Под портретами были напечатаны их партийные псевдонимы и их подлинные еврейские имена и фамилии. Филарет тыкал в портреты пальцем и говорил: "Видите, видите? Они - все евреи и они погубили Церковь". Но и о минском своём тёзке владыке Филарете (Вахромееве) он однажды также неодобрительно отозвался: "Он - еврей: в Белоруссии нарукополагал священников из евреев". Когда Святейший Патриарх Алексий П, выступая в Нью-Йорке перед раввинами, высказал святоотеческую богословскую мысль о единстве Ветхого и Нового Заветов, как соотношении прообраза и образа, то Филарет, играя на антисемитских настроениях части националистов и, желая скомпрометировать Предстоятеля РПЦ, намекал, что Алексий П, якобы причастен к ереси "жидовствующих". Когда я вижу Филарета "скорбящим" в дни памяти жертв Холокоста или Бабьего яра, мне как то вспоминаются эти эпизоды. Вспоминается и другое, светлое. В пятидесятых годах в нашей квартире, под кроватью, мой отец прятал от сталинских репрессий еврея-врача. Тогда готовился процесс-расправа над ними ("Дело врачей"). Я был ребёнком и смутно вспоминаю этот эпизод, запавший мне в душу. Но с тех пор я ненавижу национализм во всех его жутких проявлениях, от кого бы он не исходил.

Древние учители Церкви в своих сочинениях писали о том, что в начале всех грехов лежит гордыня. И я спрашиваю себя: "А где могла сформироваться гордыня у Филарета, увлекшая его в непослушание Матери-Церкви?". Ведь вырос он в бедной семье, полуголодным юношей пришел из Донбасса в Одесскую семинарию, затем учился в Московской Академии. Говорят, приняв монашеские обеты пожизненного безбрачия, полного послушания и всегдашней бедности, он поначалу даже спал в иноческой одежде и в сапогах, изнуряя свою человеческую плоть. Ксения Митрофановна как то рассказывала, что Филарет - однолюб, что однажды встретив её дочь Евгению, он полюбил её на всю жизнь и, даже, не побоялся проживать с ней совместно. Филарет в ранней юности был искренним верующим и вдруг такая перемена образа жизни и действий! Появилось жестокосердие и надменность! Где истоки такова падения? Иногда мне приходила странная мысль: "А не на помпезных ли богослужениях в честь собственных именин росла непомерная гордыня?". Надо было видеть к а к он восходил на украшенный алтарный трон - седалище Киевских святителей во Владимирском соборе! Это была не поступь смиренного инока-святителя, - это было горделивое шествие самой гордыни! Почётное место алтаря заполнялось сонмом архиереев и пресвитеров. Это великолепное зрелище напоминало изображения древних Вселенских Соборов. Кажется, и сейчас вижу, как Филарет, словно патриарх, восседал на троне и наблюдал, чтобы репортёры не упустили этот момент Литургии. В тот же день он выступал с длиннющей проповедью. Формально он рассказывал о жизни святого Филарета Милостивого. Но, слушая его, можно было подумать, что он говорит не столько о подвигах и заслугах этого праведника, сколько о себе самом, отождествляя себя с ним и читая себе хвалебный акафист. Потом в резиденции наместники монастырей, игуменьи и настоятели приходов выстраивались в длинную очередь с цветами и подношениями. В другие же дни в алтаре собора (на всенощных бдениях) в большом кресле полулёжа сидел только экзарх, а у престола, не дыша, стоял служащий священник. Все остальные ютились в тесной ризнице и в грязноватой пономарке - там, где раздували кадило алтарники, не смея войти в просторный алтарь.

Много лет назад Филарет как то на ужине с архиереями в своей резиденции, почему то обращаясь к владыке Макарию (Свистуну), сказал: "Вы все из-за гонений уйдёте в раскол, а я один останусь в РПЦ!". Владыка Макарий обиделся: "Как это "все"? И почему Вы обращаетесь именно ко мне?! - "Все, все!" - утвердительно повторил экзарх. Но, как показала дальнейшая история, из Православной Церкви ушёл сам Филарет.В бытность мою студентом Духовной семинарии один из иподиаконов покойного митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (ныне игумен Маркелл Ветров) поведал любопытную характеристику Владыки Никодима, данную на киевского экзарха: "Филарет - страшный для Церкви человек и он, боюсь, принесёт ещё много бед". Покойный святитель оказался пророком: Филарета, по масштабу учинённого им раскола (Европа, США и др.), уже можно смело сравнивать с ересиархами древнего и нового времени. Он "вошёл" в историю. Но велика ли "честь" попасть в неё с заднего двора и в таком качестве?

Правление Филарета украинскими епархиями Московского Патриархата продолжалось свыше 20 лет. Поэтому Филарет несет большую личную ответственность за все то, что случилось в церковной жизни Украины в эти годы. Столько лет занимая кафедру киевских митрополитов, Филарет, например, не мог не знать униатской проблемы, однако упрямо утверждал. что униатов в Украине просто нет и проводил торжественные мероприятия во Львове по случаю юбилея полной, как ему хотелось думать, ликвидации униатства. Вместо того, чтобы положительно раскрывать Православие на Западной Украине, там из храмов выносились старинные статуи, мраморные престолы, хоругви, чтобы привести внешний вид церквей в соответствие с "московской" традицией. А теперь подумайте, стоило ли это делать? Какой след все это оставляло в душе верующих, которые пришли в нашу Церковь из Греко-католической? Даже сейчас, и священники это хорошо знают, любые попытки переставить в храме иконы, а тем более подарить что-либо другому приходу, вызывают бурю протеста среди прихожан. А в Галиции и Закарпатье в 80-е годы из церквей выносились даже дарохранительницы, сделанные в виде храмов. Этого не мог не знать Филарет и всё это сыграло свою отрицательную роль, и этим воспользовались враги Православия. Недальновидность Филарета проявилась и в том, что он не сумел вовремя распознать новые веяния в украинском обществе накануне и во время перестройки. Он прозевал момент, когда украинская интеллигенция искала союзников в Церкви и с ходу отказался, в угоду коммунистическим властям, вступить в диалог с зарождавшимся тогда Рухом. Ведь последний в те времена был уже значительным народным движением "за перестройку", охватившем и запад и восток Украины, то есть в его рядах были поначалу и православные. Страшась разоблачений, он грудью защищал загнивший строй. По сути, он сделал губительный для Церкви стратегический промах. Всё это опровергает расхожую легенду о нем, как о некоем Моисее украинского народа, как о личности, имеющей пророческий дар. Говорят, что Филарет стоял у истоков "автокефальной церкви". Нет! Он всегда боролся с движением за возрождение УАПЦ, которое презрительно называл "националистическим". Успех унии и автокефалии на западе Украины во многом обязан "красному авторитету" Филарета среди интеллигенции и духовенства Галичины. Ярлыки "коммуняк" и "предателей Украины" незаслуженно навешивались националистами рядовому духовенству вовсе не потому, что они были в Московском Патриархате, а потому, что имя Филарета, его верная служба коммунистической власти тенью легла на православное духовенство Украины. Позднее Филарет сделает ставку на националистов, сеющих раскол среди православных. Он понадеется на поддержку власти, на силу денег, на то, что запуганный им украинский епископат не найдёт сил возражать. Филарет в борьбе с Церковью Христовой продемонстрировал полное незнание своего народа. В этом проявилась высшая степень отчуждения Филарета от народа и властно - надменное презрение к нему. Он, наверное, думал, что украинская паства - это толпа, немая, слепая, которая не разберется в терминах "автокефалия", "поместная Церковь", "Матерь-Церковь", "Благодатное Православие", "священные апостольские каноны и правила Вселенской Церкви". Он фатально ошибся. Именно н а р о д, отверг своего экзарха-раскольника, не пошёл за ним, отстоял свою исконную тысячелетнюю благодатную Православную Церковь на Украине. А кто его поддержал? Политики, учившие партактив, как закрывать церкви в Украине в период подготовки 1000-летия крещения Руси (Л.Кравчук). Да еще обиженные судьбой и сталинскими репрессиями бывшие политические заключенные и крайние националисты не слишком церковные. А также та часть людей, которая была ослеплена националистической пропагандой, захлестнувшей слабые души накануне распада Советского Союза. Филарет - амбициозный искусный авантюрист и мелкая личность: его никогда не интересовала музыка, литература, поэзия, вообще искусство. Филарет - это украинский "голый король", новый "великий комбинатор", ловкий тактик и никудышный стратег. Держать нос по ветру политики - вот его единственная нерушимая заповедь.

Услужливость Филарета перед властью вплоть до пренебрежения к святым обрядам особенно видна в истории с похоронами замученного в Сибири украинского поэта Василия Стуса. Сейчас я с изумлением читаю, что Филарет очень эмоционально выражает скорбь по поводу мученической смерти этого поэта от рук того большевистско-коммунистического режима, которому сам был предан и искренне служил. Пусть останется в истории, как Филарет и представитель КГБ в его резиденции на Пушкинской 36, в зале, где он говорит сейчас ура-националистические проповеди, вместе разрабатывали план срыва похорон тела Стуса, привезенного в Киев. По минутам высчитывалось время, чтобы растянуть обряд панихиды в Покровской церкви на Приорке, чтобы гроб не пронесли по городу, как этого желали участники похорон. Филарет лично инструктировал старика отца Николая (Радецкого), настоятеля Покровской церкви, как, вопреки церковному уставу, затянуть двадцатиминутную панихиду с утра до 16 часов вечера. Разве это не пример его подлинного "патриотизма"? Позднее, отец Николай позвонит и скажет, что ничего из этой затеи не получилось, что Рух зашел в храм с желто-блакитными флагами, что они отстранили его от службы, а панихиду отслужили какие-то униатские галицкие священники. Филарет был этим сильно раздосадован. А теперь он лицемерно участвует в разных поминальных мероприятиях, академиях, распинаясь в своей любви к замученному в застенках лагерей поэту! Это ли не национальный позор? И разве этот скандал не характеризует Филарета, как беспринципного человека, меняющего маски в зависимости от обстоятельств?

Как Филарет попал в почётную тройку кандидатов на московский Патриарший Престол

После смерти Патриарха Пимена наступил момент "быть или не быть" Филарету Московским Патриархом. То обстоятельство, что он длительное время занимал первую историческую кафедру в Русской Церкви - Киев и был Местоблюстителем Патриаршего Престола, (фактически, главой Русской Церкви), придавало ему уверенность, что он непременно им будет. Ведь стать местоблюстителем в те времена можно было только с одобрения политбюро ЦК КПСС. То, что за продолжительное время его местоблюстительства уже весь епископат Русской Церкви достаточно прочувствовал его авторитаризм Филарет в расчёт не брал, как не учёл он и то, что в московской прессе уже появились первые компрометирующие его публикации правозащитника о. Глеба Якунина, где упоминалось о его семейном статусе.

Помню проводы местоблюстителя на Архиерейский Собор РПЦ для выборов Патриарха. Филарет был особенно торжественно настроен, видимо, уже предвкушал, что возвратится в Киев в зеленой мантии Патриарха. На самом высоком уровне в Киеве он был, говорят, проинформирован о том, что выбор "руководства" пал на него. В киевском Флоровском монастыре Евгения Петровна предусмотрительно заказала Филарету белоснежный куколь московского Патриарха. Отозвав меня на перроне в сторону, Филарет важно произнёс: "Я уезжаю, наверное, надолго. Берите в с ё в свои руки". Евгения Петровная не скрывала от меня планов переезда в Москву на патриаршую дачу под Москвой в Переделкино и искренно возмущалась тем, что Филарет предложил ей остаться в Киеве. Как вы думаете, кем? И г у м е н и е й (!) "монастыря" по адресу Пушкинская, 36, т.е. в резиденции киевских митрополитов! Филарет не хотел выпускать резиденцию из своих рук. Он хотел оставить архиереем в Киеве молодого неопытного епископа и Евгения Петровна намекала, что их выбор пал на меня. Думаю, что поэтому Филарет и произнёс загадочные, но вместе с тем и прозрачные слова: "Берите всё в с в о и руки" на перроне киевского вокзала у поезда с табличкой "Киев - Москва". Они желали править Украинской Церковью безраздельно и из Москвы. Всё это дает мне право утверждать, что ни о какой самостоятельности, стань Филарет Московским Патриархом, Украинская Церковь и мечтать бы не могла, ибо только Евгению Петровну хотел он оставить навсегда "владычицей Киевской".

О том, как я помог Филарету "не потерять лицо"

На Архиерейском Соборе РПЦ должна была избираться почётная тройка кандидатов в Патриархи (в Даниловом монастыре), а на Поместном Соборе в Троицкой Лавре, уже с участием мирян, непосредственно новый Патриарх.В Москву я приехал позже. Нашел Филарета. Он "скромно" занял один из номеров гостиницы в Даниловом монастыре. Я сначала расчувствовался: какая скромность! Смеюсь теперь над своей наивностью. Он занял этот номер с дальним "прицелом". Он часами не выходил из него, не общался с архиереями, посмеивался над другими кандидатами, которые старались демонстрировать свою "открытость" к епископату. Он ни на секунду не покидал заветную комнату с телефонным аппаратом. Он ждал, но не законных выборов, а звонка из политбюро ЦК КПСС с сообщением, что выбор компартии всё же пал на него.(Позднее Анатолий Лукьянов, тогдашний председатель Верховного Совета СССР, по слухам, циркулирующим среди архиереев, уже после избрания Патриарха, объяснял ему отсутствие звонка тем, что, мол, времена уже не те, на дворе перестройка и, что Политбюро ЦК уже не может повлиять на епископат в условиях гласности и плюрализма). Для Политбюро ЦК КПСС в сущности было безразлично кто из трёх-четырёх реальных кандидатов станет Предстоятелем РПЦ, потому что все они были достаточно опытными многолетними администраторами и каждый из них имел реальный шанс стать новым Патриархом. Но, думаю, что против Филарета, в общем раскладе, сыграли три фактора: 1) растущее недоверие высшего московского руководства к Л. Кравчуку - председателю Верховного Совета УССР (тогда начиналась борьба украинских националистов за независимость Украины, а Кравчук был с ними весьма деликатен); 2) руководству СССР требовался церковный лидер не столь откровенно связаный с "органами" и не столь явно отражающий административно-командный стиль управления; и 3) суперпривязанность Филарета к "сестре" - Евгении Петровне Родионовой, давно ставшая "притчей во языцех" (публикации в центральной прессе и т.д.). Думаю, в этой ситуации Политбюро ЦК КПСС просто самоустранилось и позволило впервые провести выборы тайным голосованием, вполне допуская, что большинство изберёт н е Филарета. Само наличие в почётной тройке кандидатов второго, помимо Филарета, украинца (митрополит Ростовскийо и Новочеркасский Владимир) уже вносило разнобой в ряды возможных симпатиков Филарета, создавая немалую интригу в выборах. Но Филарет до последней минуты верил в старые административные механизмы и в свои влиятельные светские связи.

На Архиерейском Соборе РПЦ в первом туре Филарету не хватило одного голоса, чтобы сразу пройти в "тройку" (двадцать пять голосов, как и он, получил митрополит Ювеналий. А сразу вошли в "тройку" митрополит Алексий (ныне Патриарх Московский), и митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир (нынешний Предстоятель УПЦ). Таким образом, кто-то из двух других претендентов - митрополит Ювеналий или Филарет - должен был войти в тройку кандидатов, из которой был бы избран Патриарх. Филарет был мрачнее тучи, догадываясь, что где-то просчитался. В этой ситуации ему надо было "сохранить лицо" и любым путём войти в этй почётную тройку кандидатов, чтобы на Поместном Соборе, вступить в торг с победителями за свои привилегии на Украине.

Когда Архиерейский Собор открылся, я напомнил ему, что в Москве, в гостинице "Украина" находится больной (ныне покойный) владыка Полтавский Феодосий и, что если бы у меня был автомобиль, то за час-полтора я бы привез бы бюллетень "с голосом" Феодосия. Филарет, не раздумывая, предоставил мне свою машину. Нашел в гостинице номер архиепископа Феодосия, протянул ему бюллетень для голосования и с ходу говорю: "По поручению митрополита Филарета Вы должны проголосовать". И, в нарушение всех процедурных правил владыка Феодосий при мне заполнил бюллетень, зная, что я отдам его Филарету. Но у меня осталось впечатление, что владыка Феодосий не хотел голосовать за Филарета и потому самоустранился, сказался больным. Я успел приехать в Данилов монастырь и вручить Филарету пакет с бюллетенем владыки Феодосия. Филарет, нарушив этику голосования, мельком взглянув в бюллетень, бросил его в избирательную урну. Знал бы я, кому суждено было моими руками войти в почетную тройку кандидатов - моему гонителю и врагу Церкви Христовой на Украине! Когда огласили результаты, у Филарета - 26 голосов, а у Ювеналия - 25. Филарет был этим доволен, но тут же заметил, что по его сведениям, владыка Макарий (Свистун) дал команду своей делегации на Поместном Соборе голосовать против него. Экзарх назвал его "предателем" и пообещал "отблагодарить" за это попозже. Когда владыка Макарий узнал об этом, то сильно переживал. Он подошёл ко мне и просил передать Филарету, что его оклеветали. Но уже многие знали, что делегация владыки Макария проголосует против Филарета.Перед открытием Поместного Собора встал вопрос: "Кого же избрать из двух: Владимира или Алексия?". Филарет, понимая своё полное фиаско, нарушая процедуру голосования, распорядился: "Передайте всем нашим архиереям, что голосовать надо за Алексия. Из двух зол (!) нужно выбирать меньшее". Какое же "зло" усмотрел экзарх в митрополите Владимире? Филарета возмущало то, что его бывший викарий - владыка Владимир - не снял свою кандидатуру из "почётной тройки". Помнил Филарет и то, что владыка Владимир никогда не унижался перед Евгенией Петровной и, что он удалил его из Киева в Чернигов, где в то время не было даже приличного Кафедрального Собора. Во время работы Поместного Собора в Троицкой Лавре я, по указанию Филарета, снова ездил в гостиницу "Украина" в Москву ((90 км от Лавры) к Феодосию с его бюллетенем (90 км), но привезти его во время уже не удалось: избирательные урны были унесены для подсчёта голосов.

О том, что, как бы, сам сатана зашёл в душу Филарета

Архиереи поздно вечером собрались в Трапезном храме для оглашения официальных результатов последнегтура. Филарет вошёл в зал весь напряженным и потерянным. За ним проследовал митрополит Алексий, умиротворенный, спокойный, с аккуратно сложенным зелёным платочком в руке. За ними ступал митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир (Сабодан). Филарет срывающимся голосом, как мне показалось, с досадой, зачитал протокол. Выбор пал на митрополита Ленинградского Алексия. О! Надо было видеть как нервно запрыгало лицо Филарета, когда ему пришлось уступить место Председателя Поместного Собора новоизбранному Патриарху Алексию П. После избрания Патриарха Русской Церкви архиереи вздохнули с облегчением, подписали Грамоту о послушании ему и выстроились цепочкой поздравлять нового Первосвятителя. Филарет стоял у выхода их храма и мрачно наблюдал эту церемонию. Я подошел к Патриарху: "Ваше Святейшество, должен признаться, что голосовал не за Вас. Но избрание Патриарха - это деяние Духа Святого. Теперь Вы - наш законно избранный Предстоятель. Прошу Вас не отринуть отрока своего от лица своего". Святейший Патриарх меня обнял и произнёс: "Владыка! Вы делали то, что должны были делать, будучи викарным епископом экзарха. Мы еще не раз с Вами послужим!". Когда же я подошел к проигравшему Филарету, он произнес злосчастные слова, от которых похолодело внутри: "Вы видите, владыка, п о с л е д н е г о Патриарха е д и н о й Русской Церкви. О н и (?) сделали ошибку".

Вне всякого сомнения, на Поместном соборе в этот торжественный момент, как бы сам сатана вошел в несчастную душу Филарета, подобно тому, как вошёл он в Иуду вместе с хлебом, протянутым ему Спасителем. Именно тогда в уме Филарета возникла и созрела мысль об отторжении украинских епархий из лона Русской Православной Церкви. Неуёмная гордыня! Это та змея, которая всегда жалила тело Церкви расколами и ересями. Теперь же - в образе грядущей филаретовской УПЦ-КП. Практически сразу на Поместном Соборе Филарет приступил к исполнению задуманного раскола. Раньше, до выборов Патриарха, Филарет и слышать не хотел ни о какой самостоятельности УПЦ, но после поражения на Поместном Соборе сразу стал поддерживать эту идею и самочинно наполнять её в Киеве реальным содержанием.

Первым шагом Филарета к расколу стало "протаскивание" в определения Поместного Собора двусмысленной фразы, а именно, что для УПЦ, открывается возможность "к дальнейшему совершенствованию своей самостоятельности…". Двусмысленная потому, что на Украине Филарет стал толковать её как "благословение" Собора на "автокефалию" УПЦ. Как мне л и ч н о рассказывал Филарет, ему это далось нелегко. Юридический казус состоит в том, что окончательный текст определений Собора был (по словам Филарета) у ж е был окончательно принят отцами Собора и потому принципиальная фраза о возможности дальнейшего усовершенствования самостоятельности УПЦ была включена в определения Поместного Собора в н е соборного обсуждения. Так ли это было или нет нетрудно установить по стенографическим записям всех заседаний Поместного Собора.

Если фраза о возможности совершенствования самостоятельности УПЦ была включена в определения Поместного Собора вне соборного обсуждения, то все последующие "деяния" Филарета по расширению юридической и практической базы для отхода украинских епархий от РПЦ канонически более чем сомнительны. В том числе и появление т.н. обращения украинского епископата ко Святейшему Патриарху о предоставлении прав широкой автономии, а позднее и "Поместного Собора УПЦ" о даровании автокефалии для УПЦ, которые базируются именно на этой двусмысленной фразе.

Не исключаю, что Филарет преувеличил свою роль в появлении вышеупомянутой вставки в определениях Поместного Собора или, даже, исказил истину. Но в атмосфере избрания нового Патриарха, в хлопотах по устройству интронизационных торжеств, наверное, далеко не все заметили эту чрезвычайно важную "вставку". Да, и тот кто непосредственно внёс её в определения Собора вряд ли придавал этому обстоятельству большое значение. Предвидеть, что кандидат в Патриархи Московские уже на Поместном Соборе по выборам Патриарха, приступит к осуществлению раскола единой Русской Церкви было очень трудно и даже невероятно. Но именно на эту фразу о совершенствовании самостоятельности УПЦ бесчисленное количество раз будет ссылаться Филарет, шантажируя Патриарха и Священный Синод РПЦ, оболванивая ею украинский епископат и обосновывая свои претензии на "патриарший куколь" на Украине. Церковно-правовая "мина" замедленного действия была подведена Филаретом под прочный фундамент РПЦ на Украине, как ни парадоксально, прямо на Поместном Соборе РПЦ, избравшем нового Предстоятеля - Святейшего Патриарха Алексия П. Это была месть Филарета всей Русской Церкви. А его месть всегда была неожиданной, коварной и жестокой. Надо признать, что своё поражение в Москве Филарету удалось обратить себе на "пользу". В душе он уже объявил тайную войну против РПЦ за "свой" патриарший куколь на Украине, за тот куколь, который привез в Москву из Киево-Флоровского монастыря и который всё же возложит на себя как "патриарх УПЦ-КП".

У мутных истоков филаретовской "УПЦ" по неведению стояли многие

По возвращении в Киев Филарет находился в депрессии. Он угрюмо, раскачивая головой, сидел в алтаре Владимирского Собора. Со словами утешения к нему подошёл протодиакон Никита Пасенко: "Владыка! Не стоит так расстраиваться…". Тот поднял голову и (со слов родственника о протодиакона клирика Херсонской епархии протоиерея Василия Пасенко) несколько раз глухо повторил: "Отец Никита! Украину мы (!) ему не отдадим!". От обиды за поражения ум Филарета омрачился настолько, что он, отождествляя себя с Украиной, стал видеть в Патриархе, которому вчера ещё присягнул в Ставленной Грамоте на верность, своего личного врага. В его ожесточённом сердце у ж е совершился грех раскола. Осталось лишь привести в исполнение задуманное ужасное намерение. Неотступное желание реванша за поражение в Москве овладело им настолько, что Филарет из святителя Божия превратился в знамение антихриста на Украине. Ему постоянно мерещилось увольнение с кафедры киевского митрополита. Об этом мне поведала Евгения Петровна. Не поверите, но, чувствуя беду, она стала готовить к вывозу из резиденции на Пушкинской мебель и люстры. Евгения Петровна говорила, что даже кафельную плитку не оставит в туалетах для нового митрополита в Киеве.

Желая упредить невыгодное для него развитие событий, Филарет стал срочно предпринимать шаги, чтобы закрепиться в Киеве в качестве пожизненного "главы" Украинского Экзархата, чтобы повязать всех украинских архиереев круговой порукой, втянув их в свои тайные раскольнические игры и сделав из них молчаливую ширму для своей активной оппозиции Патриарху Алексию и всей Русской Церкви. Это ему, к сожалению, формально удалось сделать. После Поместного Собора в Москве он 9 июля 1990 года собрал в Киеве архиерейское совещание (не уставной Собор!), якобы в связи с внезапным обострением религиозной обстановки на Украине. И неожиданно предложил о б р а з о в а т ь (!?) из Украинского Экзархата некую "Украинскую Православную Церковь" (в составе РПЦ), а его утвердить её "предстоятелем". Таким образом патриарший "украинский зкзартат" вдруг приобрёл всю внешние признаки Поместной Церкви. При этом Филарет стал весьма искусно играть на том, что последний Поместный Собор уже упразднил название "Украинский Экзархат", а Архиерейский Собор РПЦ ещё в январе 1990 года, утвердив новое "Положение об Экзархатах", узаконил второе наименование Украинского Экзархата как "Украинская Православная Церковь". Филарет намеренно искажал смысл соборных определений Матери Церкеви об Украинском Экзархате. При этом он упорно давал понять, что принципиальный вопрос об образовании УПЦ избрании её Предстоятеля. якобы согласован со Священноначалием РПЦ. Архиереи сначала опешили. Но Филарет убеждал, что в этом ничего страшного нет, что он и так уже фактически "предстоятель" УПЦ, как экзарх Украины, что все останется по прежнему, что это только дымовая завеса для националистов. Разумеется, никакого положения об управлении УПЦ ещё не было, да и процедуры тайного голосования по столь важному вопросу также не было принято. Не имелось и канонических полномочий для решения подобного рода вопросов собранием части архиереев РПЦ, действующих без благословения Священноначалия Матери-Церкви. Исключением из правила может быть только при угрозе уклонения в раскол или в ересь предстоятеля. Тогда можно низложить виновного с кафедры, не дожидаясь каких-либо решений Соборов.

Таким образом, в Киеве в июле 1990 года Филарет создал канонически неграмотный и опасный для бытия Церкви прецедент. Внутри единой Церкви группой архиереев Русской Православной Церкви с а м о ч и н н о была о б р а з о в а н а "филаретовская УПЦ", был "избран" "предстоятель УПЦ" без согласия и ведома Священноначалия Матери-Церкви, до канонического решения Архиерейского или Поместного Собора РПЦ. Филарет заложил ещё один псевдоправовой фундамент для дальнейших раскольнических действий на Украине. Чтобы прикрыть свои неканеонические действия, он провёл своё "избрание" через Киевский Синод, делая вид, что решает сугубо внутренние вопросы УПЦ. В Православной Церкви неотменно везде и всегда действует каноническая норма: "Меньший без всякого прекословия да благословляется от большего". Для украинских архиереев РПЦ и Филарета, как экзарха Патриарха на Украине, "большим" являлся Патриарх, Архиерейский Собор Матери-Церкви, Поместный Собор РПЦ, Священный Синод РПЦ, наконец! Но документального благословения на образование филаретовской УПЦ и "избрание" её Предстоятеля не было и не существует! Но Филарета это не смутило, ибо он сознательно шёл на раскол с Матерью - Церковью по сугубо личным амбициозным причинам и втянул в эту авантюру запуганный им епископат, и часть православного народа на Украине.

Первый визит Святейшего на Украину. Почаевские "страдания"

Далее действия Филарета по расширению "канонической" базы для будущего раскола были таковыми. По традиции новый Святейший посещал главные города и кафедры. Филарет решил устроить Патриарху на Украине самый прохладный прием. Как ни просили украинские архиереи, он не разрешил им встретить прибывающего Патриарха на киевском вокзале.Он хотел продемонстрировать Святейшему, что его (Филарета) неизбрание в Москве - это трагическая ошибка власти и иерархии и что народ Украины равнодушен и, даже, враждебен к московскому Патриарху.

Филарет поселил Патриарха в Киеве рядом с резиденцией, далеко не в самой престижной гостинице "Украина", что располагалась на Пушкинской. Оставшись по какому-то никчемному предлогу в Киеве, он перепоручил мне сопровождение Святейшего. В нарушение церковного этикета приказал, чтобы я сел в автомобиль Патриарха. А ведь я не был ни управляющим епархией, ни известным архиереем. Филарет желал унизить Патриарха. Этот опыт унижения позднее он успешно применит на своих "коллегах" по автокефальному расколу - на "патриархе" Мстиславе Скрыпнике и на "патриархе" Владимире Романюке. Я не посмел это сделать и следовал за Святейшим в другом автомобиле.

К прибытию Патриарха в Украину, очевидно, с ведома властей (Л. Кравчука), в коммунистической газете "Правда Украины" было опубликовано т.н. "Обращение украинского епископата к Патриарху Московскому…" с просьбой предоставить "филаретовской УПЦ" внутреннюю широкую автономию с "предстоятелем УПЦ" во главе. Фабрикуя этот документ, Филарет вновь обманул украинских епископов, сказав, что делает это только для отвода глаз руховцев от нашей Церкви и для борьбы с унией, которая заявляла о себе, как о национальной украинской церкви. Ему ещё верили и потому никто всерьёз не думал о последствиях "документального терроризма" Филарета против Святейшего Патриарха, да и всего епископата нашей Церкви. Потом Филарет не раз будет ссылаться на "документы", добытые нечестным путём, оправдывая свою раскольническую деятельность мнением "большинства". Увы! У мутных истоков филаретовской "УПЦ" по неведению или по беспечности стояли многие. Святейший Патриарх был ошеломлен таким "приёмом" и, думаю, испытал психологический удар. И в таковых то обстоятельствах я, викарный архиерей, должен был сопровождать Предстоятеля великой Русской Православной Церкви в его первой поездке по Украине.

Маршрут проходил из Киева через Житомир, Ровно, Луцк, Почаев и был избран Филаретом не случайно. На крайнем западе начались первые неприятности (под давлением местных властей передача храмов униатам). Филарет, желая показать Патриарху насколько накалена обстановка в Украине, очевидно надеялся на манифестации врагов Православия против Святейшего и готовил таким образом моральное оправдание своим дальнейшим раскольническим действиям. Пока восторженный православный народ встречал нового Святейшего Патриарха в Житомире, Ровно и Луцке (все видели сотни тысяч людей, открытые лица, радостные, ликующие), Филарет втайне готовил грязную интригу для Патриарха. Он засел в резиденции и через своих клевретов расставлял сети для Святейшего на встрече с духовенством Галиции в Почаевской Лавре. Он задумал запугать Святейшего информацией о невыносимом гнете православных со стороны проруховских властей, автокефалистов и униатов и потом вырвать у него согласие на внутреннее самостоятельное управление Украинского Экзархата, как выходе из тяжелого положения, а также добиться согласие на предоставление ему титула "Блаженнейший" (Этот почётный титул как бы "узаконивал" его " избрание" заранее делал невозможным его переизбрание в случае достижения автокефвлии для УПЦ. В Почаеве была не встреча Первосвятителя РПЦ и духовенства, это был заговор Филарета против единства Православной Церкви. В нижнем храме Лавры стоял крик "батюшек", съехавшихся из всей Галиции, которых проинструктировали как себя вести, что говорить и как действовать. (Большинство из них потом перешло в унию или в раскол). Патриарх Алексий, архиепископ Кирилл (Гундяев), все сопровождающие были буквально раздавлены шквалом страстей неуправляемых людей. Патриарх в святыне Православия оказался в западне среди "неуправляемой" толпы клириков. Собрание затягивалось, оно шло уже 4 часа, стемнело, нужен был какой-то выход и я заметил, как архиепископ Кирилл склонился к Патриарху, что-то шепнул ему на ухо. Патриарх кивнул. Архиепископ Кирилл встал и сказал, что Святейший Патриарх, выслушав всех и увидев, что для нормализации духовной жизни в Галиции, необходимо, как тут заявлялось, лишь дарование Киевскому экзарху титул Блаженнейшего, на это согласен. Но с условием утверждения этого решения Священным Синодом РПЦ. Моментально прекратился всякий шум, начались здравицы в честь московского Патриарха и под громогласное "Многая лета" Святейший покинул храм. .Филарет торжествовал! Он выиграл свой второй раунд в борьбе "за свой белый куколь", используя горе и слёзы галицкого православного народа и шантаж Святейшего Патриарха. Избегая раскола Церковь, пошла на уступки Филарету. Но, как об этом говорилось выше, с самого начала образование Филаретом своей "УПЦ" и его "избрание" "предстоятелем УПЦ" собранием части архиереев РПЦ на Украине было незаконно, ибо не имело на таковое деяние властных полномочий от Высшей канонической власти РПЦ. "Избрание" Филарета "предстоятелем УПЦ" было грубейшим нарушением церковной дисциплины, антиканоническим деянием, по преступному умыслу навязанному украинским архиереям Патриаршим экзархом - представителем Патриарха на Украине - Филаретом (Денисенко). Несомненно, этот период церковной украинской истории ещё ждёт беспристрастной оценки православных канонистов.

Второй приезд Патриарха на Украину. Первое Софийское побоище

В Москве даровали Филарету знаменитый Томос - Грамоту, где было сказано: "Быть Украинской Православной Церкви самостоятельной в управлении, а Филарету, как единогласно избранному Предстоятелю, возглавлять ее".(О том, как он был "единогласно избран" собранием архиереев, не имевшем на то полномочий, без Устава УПЦ, я уже рассказывал выше). После дарования Архиерейским Собором РПЦ украинским епархиям широкой самостоятельности в управлении все ожидали второго приезда Святейшего в Киев с решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви об образовании Украинской Православной Церкви и для вручения Грамоты (Томоса) об образовании УПЦ митрополиту Филарету в Софийском соборе. Приезд Патриарха Алексия в Киев был организован Филаретом так, чтобы Патриарх получил здесь еще одну моральную пощечину в виде т.н. первого Софийского побоища. На мой взгляд Софийское побоище стало очередной грандиозной провокацией Филарета, которое должно было продемонстрировать Святейшему, что "не все спокойно в Датском королевстве", что Грамота на внутреннюю автономию - это только первый шаг, следующий - это дарование украинской самоуправляющейся канонической структуре РПЦ прав и достоинств автокефальной поместной Церкви. Филарет не мог не знать о том, что в день визита Святейшего Патриарха в Киеве будет проводиться съезд Руха, в котором будут участвуют экстремисты и националисты крайнего направления. Без его ведома не стягивались бы войска в Софийский Собор накануне патриаршего богослужения. Кроме того, я, в качестве управляющего делами, сообщил в Московскую патриархию о том, что готовится провокация руховцев, (а мне уже стали известны кое-какие детали) и, что визит Патриарха лучше было бы перенести на несколько дней позже, когда разъедутся из Киева все эти вояки, в том числе бывшие воины УПА. Филарет так откомментировал мое сообщение: "Ионафан ударил мне ножом в спину". Он был разъярен: ведь я едва не разрушил все его замыслы, ибо Патриарх заколебался. Владыка Кирилл тоже стал советовать повременить. Весь план Филаретовского шантажа Патриарха зашатался. Филарет заподозрил меня в том, что я играю двойную игру в пользу Патриарха. А кого Филарет подозревал в нелояльности, то с теми он расправлялся беспощадно. Когда Святейший прибыл на киевский вокзал, я успел шепнуть ему, что на Софийской площади (в то время площади имени Богана Хмельницкого) уже стоят руховцы и блокируют входы в Собор. Святейший выразил пожелание служить во Владимирском Соборе. Но Филарет настоял (!) на служении в Софии: стычки и конфликты, как фон пребывания Святейшего на Украине, входили в планы раскольник. Патриарх под нажимом Филарета согласился. На пути следования Патриарха известная униатка архитектор Лариса Скорык демонстративно легла на дорогу, преграждая автомобилю Предстоятеля Русской Церкви. Автомобиль Патриарха въехал на территорию Софии запасным входом. Началось богослужение. На площади шли стычки православных с руховцами. В Соборе выступил Филарет и в своей речи он гневно обличал руховцев, которые не понимают значения события, совершившегося в Софийском соборе. "Наша Украинская Церковь вернулась к статусу Церкви казацких времен, она получила права, которыми обладала Киевская митрополия, еще пребывая в составе Константинопольской Патриархии" - утверждал он в Соборе. Сейчас слышны другие заявления Филарета о том, что наша Украинская Православная Церковь - Церковь подъяремная, которую угнетает московский "церковный империализм", думаю о беспримерном двуличии и беспринципности этого человека.После богослужения был устроен торжественный официальный обед в гостинице "Киев", что почти напротив Верховной Рады.. Перед входом собрались разгорячённые националисты-руховцы, пришедшие с Софийской площади. Среди них особенно отличался писатель Дмытро Павлычко (будущий посол Украины в Польше), который дирижировал толпой, скандировавшей оскорбительные хулиганские лозунги по украински: "Кистка в глотку", то есть "Кость в глотку", а также "Гэть московського попа!", то есть "Долой московского попа!". Позднее Филарет скажет, что сам станет "костью в глотке" на Украине Патриарху Алексию П и Блаженнейшему Митрополиту Владимиру. Не с шабаша ли невоспитанных людей около гостиницы" Киев" возьмёт "достойный" пример будущий раскольник Филарет?

Повторю догадку, что Софийское побоище, на котором агрессивно настроенные к РПЦ унсовцы и руховцы расправились с православными киевлянами в день вручения Святейшим Патриархом Алексием Грамоты о самостоятельности УПЦ - есть откровенная, заранее продуманная авантюра Филарета и очередной шантаж Патриарха Московского для закрепления себя на Киевской кафедре и получения больших полномочий в Украине. Статус Поместной Церкви для Украинского Экзархата ему был необходим для удовлетворения тщеславия и честолюбия. Это - истинный мотив его раскольнических действий. Ведь, не раз он говорил мне, что кроме себя не видит никого, кто бы мог быть достойным Патриархом в РПЦ. В Москве не получилось. Теперь все силы он стал отдавать тому, чтобы стать "патриархом" в Украине.

Благословляя выдать Томос (Грамоту) на самостоятельность УПЦ, Московский Архиерейский Собор никак не оговорил конкретно, в чём же состоит эта внутренняя самостоятельность УПЦ "в управлении", т.е. не наполнил Томос реальным содержанием. Да и Филарет упорно вёл дело так, чтобы формулировка Архиерейского Собора не была конкретной, а была бы как можно более туманной и обтекаемой. В Москве он утверждал, что с дарованием Грамоты украинские епархии будут всё равно пребывать в единстве с Русской Церковью. Но он лукавил. Получив формальное определение Архиерейского Собора РПЦ о внутренней самостоятельности УПЦ, Филарет, не имея на то полномочий, созывает неуставный (!) всеукраинский Церковный Собор УПЦ и на нём принимает Устав об управлении УПЦ. Проект Устава УПЦ пункт за пунктом он скопировал с Устава Русской Православной Церкви. Участникам Собора Филарет опять внушал: "Мы ведь ничего нового не создаем. Мы просто берем за основу устав Русской Церкви и слово "Русская Православная Церковь" меняем на "Украинская Православная Церковь". Но в его действиях стала прослеживаться антиканоническая суть. Я обратил внимание на то, что пункт о пожизненном пребывании Патриарха на посту был механически перенесен в проект Устава об управлении УПЦ. В то же время не предусматривался институт Постоянных членов Киевского Синода. В Уставе предстоятель УПЦ еще не назывался "патриархом", но, переписав главу о Патриархе из Устава РПЦ в Устав УПЦ, Филарет фактически становился носителем патриаршего достоинства.Таким образом, Предстоятель УПЦ получал в свои руки неограниченную власть. Готовился новый документ, которому должен был стать юридической базой для раскольничьих действий Филарета, для насильственного отрыва Украинских епархий от Церкви-Матери. Я понял, что готовится каноническое преступление. Но к кому обратиться? Президент Л. Кравчук - на стороне Филарета, архиереи ничего не подозревают. Перед самым Собором, когда епископы стали прибывать на Пушкинскую в резиденцию, я решил высказать свои сомнения митрополиту Харьковскому Никодиму (Руснаку).Помню я уже на пути в зал заседания, волнуясь, сказал: "Владыко! Меня очень настораживают некоторые пункты проекта нашего Устава, в частности, о пожизненности пребывания на посту Предстоятеля УПЦ. Это же прерогатива только Патриарха РПЦ. И функции, которыми наделяется митрополит Украины, как предстоятель УПЦ без Пос тоянных членов Синода. Будут превышать даже патриаршие. Но ведь благословения на это от Архиерейского Собора нет и не определены четко границы самоуправления. Это уже похоже на самоуправство". Времени уже не было, до открытия Собора осталось 3 минут, и митрополит Никодим только успел ответить: "Владыко! Тут что-то не то".

Когда стали рассматривать раздел Устава "Предстоятель УПЦ" я решился выступить с протестом против пункта о пожизненном пребывании Митрополита на его должности, против расширения прав Предстоятеля УПЦ до прав Патриарха, высказался за включение в устав института Постоянных членов Синода УПЦ и др. То есть, фактически обвинил Филарета в умысле раскола. Филарет не ожидал такого выпада. Побледнел. Грубо меня прервал: "Садитесь!". Собор шёл без регламента! А, ведь регламент - это первое, что должно быть обязательно на подобного рода собраниях, так как он защищает права каждого члена Собора. Митрополит Никодим попытался поддержать меня, но и его грубо оборвал Филарет: "Молчите!". Владыка Евфимий Мукачевский, ныне покойный, дёрнул меня за рукав: "Сиди, молчи! Надоело быть архиереем?". А я, по молодости, уже не мог остановиться. Когда принимали Устав УПЦ, единственной рукой, проголосовавшей против, была моя. Я уже знал, что моя рука, поднятая против Филарета, означала мою погибель. Погибель не только как архиерея, но, возможно и как физической личности. Я оказался недалек от горькой истины. Уже на второй день последовали репрессии: я был лишен всех постов и позже, среди зимы, не имея ни жилья, ни денег, выселен из Пушкинской 36.

В то время случайно я проник в его "семейную" тайну, познакомившись с Верой Медведь и его свекровью - Ксенией Митрофановной Родионовой, которые поведали мне о своих злоключениях, издевательствах со стороны Филарета и Евгении Петровны. Они передали мне свои письма на имя Святейшего, где обвиняли Филарета в жестокости, говорили о том, что Филарет нарушает монашеский обет и имеет семью. Я попросил Святейшего взять меня к себе и получил на это благословение. Когда это все стало известно Филарету он расправился со мной самым диким образом. Сидя в кабинете, он, сверля меня гневными глазами, лающим голосом бросил: "На Украине для вас патриарх -я! Вы проникли в такие сферы, в которых сгорите. Я Вас с грязью смешаю!". Совладав с собой, я ответил: "Ваше Блаженство! Не трогайте меня. За меня вас Бог накажет и народ Вас не поймёт". "Ну, Владыко, - медленно произнёс он, - Бог высоко, а народ - это быдло!". Я был изумлён его угрозами и таким ответом. Но это - его слова и оценка украинского православного народа.

Дальше - горше! Через некоторое время он з а о ч н о судил меня и для начала запретил в священнослужении. Срочно, прямо в коридоре своей канцелярии, был сфабриковал против меня донос-рапорт, принудив трёх безвольных людей подписать его (В этом деянии они позже мне сами) . Почти через полтора года после моего ухода из Лавры на должность Управделами Экзарха!) Филарет внезапно обвинил меня в краже имущества из Киево-Печерской Лавры, в желании сместить экзарха и даже выдвинул средневоковое обвинение в связях и поддержке современных "оккультистов". (Имелся в виду А.Кашпировский, сеансы которого с благословения Филарета неоднократно посещала в кинотеатре "Современник" Евгения Петровна, так как она поначалу благоволила к модному врачу-психотерапевту). Всего более десяти пунктов обвинения, за каждый из которых можно было бы по советским законам присудить "к высшей мере"). Все, кто хоть мало-мальски знали меня, видели всю нелепость лжесвидетельств и тайком мне сочувствовали. Запрещение меня Филаретом в священнослужени и дикие обвинения стали самым тяжелым ударом для меня за всю мою жизнь. Я прошёл через большое искушение. Ведь я верил, что все синоды, соборы - с в я т ы е по своему наименованию, что Святой Дух действует на них, так сказать, в силу самого события! Но, оказалось, что греховное нарушение принципа соборности управления Церковью может стать препятствием для действия благодати Божией и на таких собраниях. Я иногда спрашивал себя: "А знали ли украинские архиереи о незаконном сожительстве Филарета-монаха с Евгенией Петровной и. следовательно, незаконном святительстве? Думаю знали, но в условиях тоталитарного режима и авторитаризма Филарета ничего поделать не могли. На его сторонге стояло могущественная государственная машина. К тому же в РПЦ уже давно (с революции 1917 года) отсутствовал Церковный Суд с чётким регламентом работы и ясной судебно-процессуальной процедурой.

А то, что некоторые архиереи знали о филаретовом грехе - несомненно. Ведь идею написать рапорт Патриарху против Филарета, как на блудника, мне подсказал никто иной, как…митрополит Харьковский Никодим (Руснак). Это имело место в Москве, в упоминавшейся уже гостинице "Украина". Я был тогда под запрещением в священнослужении. Выхода не видел никакого. Ни кола, ни двора. В Москве проходили какие то юбилейные патриаршие торжества. Съехались все архиереи. Я решил поехать к митрополиту Никодиму посоветоваться. " Владыка! - сказал мне в своём номере митрополит Никодим,-Думаю, что вам всё равно уже конец, ибо Филарет никогда вас не восстановит: Так сотворите благо для Церкви: напишите рапорт Святейшему на этого б л у д н и к а - Филарета, а копию отправьте всем Главам Поместных Церквей. Надо покончить с этим аморальным злом в Церкви!".Получив такое "благословение" я решился написать свой рапорт-апелляцию Святейшему Патриарху Алексию с жалобой на беззаконное судилище, учиненное надо мной Филаретом посредством Киевского Синода на основании лжесвидетельств и потребовал суда над ним, как над нарушителем монашеских обетов. Отвёз меня в Москву с рапортом на старом "уазике" староста Дарницкой Церкви в Киеве во имя св. Архистратига Михаила Владимир Макарчиков, который сильно настаивал на том, чтобы я отослал свой рапорт патриарху.Моим рапортом Филарет был взбешён и потребовал от Священного Синода РПЦ лишить меня сана без вызова меня в Священный Синод РПЦ, но ему отказали.Святейший Патриарх догадывался о намерении Филарета окончательно расправиться со мной и, когда я лично подал ему апелляцию. он, даже, предупредил меня об этом. "Владыка!- сказал Патриарх,- Не возвращайтесь в Киев до рассмотрения вашего прошения на Архиерейском Соборе в Москве". - "Почему?" - спросил я. "Филарет - это мафия",- тихо произнёс Патриарх всея Руси, и он не остановится ни перед чем, даже перед вашим физическим устранением". У меня зашумела в голове кровь. Я, молодой епископ, был буквально раздавлен словами Первосвятителя и ужасной картиной, открывшейся перед мной. Как!? Митрополит Киевский и - "мафия"! Святейший Патриарх дал мне денег на пропитание, обнял и благословил. Но я не послушал мудрого Первосвятителя и на свою беду вернулся в Киев.

Увы, исполнилось то, о чём со слезами поведал мне мой бывший иподиакон А. Ф. После моего рапорта во Владимирском соборе к нему вдруг неожиданно подошла Евгения Петровна, взяла за руку, и, пристально посмотрев в глаза, сказала: "Знай, что владыка Филарет жестоко расправляется со всеми, кто не будет у него в послушании. Я этого гада раздену…до трусов (!)". Таким образом, Евгения Петровна давала понять, что я буду лишён архиерейского сана. Филарет, получив отказ в Москве, задумал лишить меня духовного сана на послушном киевском Синоде под своим председательством. Мне стало об этом известно и я совсем пал духом. Кое-кто мне сообщил, что и в Москве от меня отвернулись, чтобы не портить отношения с Филаретом и Кравчуком. В это время меня встретил в Михайловском саду (случайно ли?) раскольнический управделами Антоний (Масендич). Он посочувствовал мне, называл Филарета деспотом и негодяем, говорил о том, что Вселенский Патриарх Варфоломей уже признал каноничность Мстислава (Скрыпныка) и даже сослужил с ним Божественную Литургию. И я чуть не попал в сети УАПЦ. Однако опомнился и, пребывая от нового искушения в шоковом состоянии, утром следующего дня, отдав себя в руки Божии, побрёл на расправу к Филарету, как на плаху.

Перед началом заседания киевского Синода ко мне подошёл некто Юрий Мишкуц (Минкус?) - аферист из Прибалтики и сотрудник Филарета по тёмным делишкам, и сказал: "Филарет хочет предварительно ознакомиться с моими оправдательными документами". И я, глупый, отдал их ему! Больше я их не видел. (Но, слава Богу, остались копии, которые я предоставил позже Святейшему Патриарху Алексию). Филарет, председательствуя, обвинил меня в клевете на него. О показал мне советские справки (не постановление суда!) об усыновлении детей Евгенией Петровной, доказывал. что я ошибался, обвиняя его в семейственности, что мой рапорт послужил на пользу униатам и автокефалистам-раскольникам и, что я должен принести жертву покаяния ради блага Церкви, т.е. взять на себя вину в клевете на Филарета, и тогда он вернёт мне духовный сан, но…попозже.

Филарету вторили некоторые члены Синода, обвиняя меня "в клевете" на Предстоятеля УПЦ, а будущий епископ-раскольник Иаков Пинчук, один из самый закоренелых сторонников Филарета, в своём старании выгородить Филарета (конечно же по предварительному сговору с ним) дошёл даже до шантажа. Я верил и надеялся, что будет настоящий Церковный суд, а попал на судилище, устроенное Филаретом. Ведь он, обвиняемый мною в преступлении, как ни чём не бывало сам же и вёл заседание Синода по моему делу, хотя согласно Уставу УПЦ, как заинтересованная сторона, должен был уступить его ведение старейшему члену Синода и, даже выйти из зала во время рассмотрения вопроса. Такова практика всех Церковных судов. Но этого не произошло и в личности Филарета соединились функции и судьи, и прокурора одновременно! Такого фарса "Церковного суда" история ещё не знала! Все как то тяжело дышали. Один архиерей почему то заплакал. И тут до меня дошло, что свидетельские показания в мою пользу Филарет просто украл и что он не собирается их здесь рассматривать, ибо открылась бы неприглядная картина фальсификации им всего моего "дела". И тут я сломался и, как в тумане, согласился написать, ради "блага" УПЦ, требуемое "покаяние" в клевете на Филарета, которое теперь часто фигурирует во многих его книгах, как "доказательство" его личной "непорочности". В закрытой части заседания Синода меня попытались спасти от расправы некоторые владыки (митрополит Леонтий, епископ Онуфрий, епископ Евфимий и др.), но Филарет парировал их доводы: "Вам его жалко? А меня не жалко?" Владыка Леонтий (Гудимов) потом скажет, своему секретарю о. Виталию Дорошко): "Филарет безжалостно раздавил Ионафана, как комара!". Моё "раскаяние" Филарет поспешил заснять на видеоплёнку, созвав специальную пресс-конференцию в резиденции. Тогда я искренне думал, что моя жертва необходима для блага УПЦ. Лишь позднее, когда я ознакомился с другими фактами и документами, которые мне вновь представили родственники Филарета, я понял, что он на самом деле всё-таки семейный архиерей!. Но было уже поздно. Мой запоздалый протест уже никого не интересовал и не был опубликован или озвучен в украинской (кравчуковской) прессе, телевидении или радио.

Почему же Филарет был так неумолимо жесток со мной? Жестокость Филарет имела своей причиной страх разоблачения его двойной жизни монаха и семьянина. Он, пытаясь себя обезопасить, создавал вокруг атмосферу террора, насилия, подавляя малейшее проявление свободы. Несведущие утверждают, что Филарет - сильная личность. Нет! Он отчаянно трусливый человек. Великодушие - удел сильных, а к ним Филарет не принадлежал никогда. Страх разоблачения толкал его к отчаянной и дерзкой самозащите, к демонстрации "смычки с органами" и высшей властью. Его оружие борьбы очень низкого свойства - выбрасывание компромата. Он десятилетиями собирал против архиереев самые низкопробные анонимки и слухи. Складывал доносы в своём кабинете, шантажировал неугодных с помощью "грязных" технологий и, как правило, расправлялся с ними чужими руками. Однажды, уже пребывая в расколе и будучи лишенным духовного сана, он, выступая по телевидению договорился даже до того, что прозрачно намекнул, что, его лишила сана некая мифическая могущественная группировка… "геев" в…РПЦ! Воистину, когда Бог хочет наказать, то лишает человека разума.

Я представлял для Филарета особую опасность, как посмевший гласно, будучи епископом, обвинить в незаконном сожительстве. Расправой надо мной Филарет желал избежать и возможного рассмотрения моего рапорта в Синоде РПЦ, и одновременно устрашить ею украинских архиереев накануне т.н. первого Поместного Собора УПЦ, на котором он планировал принять обращение к Патриарху о предоставлении уже полной автокефалии для УПЦ (читайте - для Филарета). Филарет не без основания полагал, что я попытаюсь снова выступить против его планов отрыва УПЦ от РПЦ. Лишая меня духовного сана он "автоматически" устранял меня от участия в ближайшем Архиерейском Соборе РПЦ, где должна была утверждаться широкая внутрення автономия УПЦ и его фальшивое "предстоятельство". Он добивал меня беспощадно, используя киевский Синод как инструмент палача. После лишения меня сана, на мой вопрос: " Как мне быть дальше?", он цинично ответил (через знакомую Евгении Петровны): "Пусть повесится, как Иуда!".

Дальнейшая украинская церковная история все расставит на свои места: канонический Киевский Синод под председательством нового Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира восстановит мою честь и вернёт мне архиерейский сан, за что я буду век благодарить Бога и Блаженнейшего Владимира. А Филарет, узнав об этом, попытался натравить на меня Генеральную Прокуратуру Украины руками Владимира Романюка (будущего "патриарха" УПЦ-КП и нескольких руховцев-депутатов, представивших Генеральному прокурору Украины г. М. Потебенько упомянутый выше донос на меня и потребовав открыть уголовное дело. Таким образом Филарет рассчитывал столкнуть меня с несчастными жертвами его произвола, с горе-свидетелями. Но его затея лопнула, как мыльный пузырь. Расследуя, по поручению Генпрокурора Украины Потебенько, нелепые обвинения Филарета против меня, уже не произвольно, а согласно государственным процессуальным нормам, Печерская прокуратура выявила их полнейшую фантастичность: все клеветнические обвинения против меня подтверждения не нашли. В частном порядке один из работников прокуратуры рассказал, что по показаниям раскаявшихся лжесвидетелей донос был сфабрикован под давлением Евгении Петровны и ближайшего окружения Филарета. Вердикт Печерской прокуратуры был кратким: "В возбуждении уголовного дела в отношении епископа Ионафана отказать, в виду отсутствия самого с о б ы т и я преступления".Это был страшный удар Генеральной Прокуратуры Украины по судилищу Филарету надо мной и его новым моральным поражением. Подозрения в том, что он расправился надо мной, желая скрыть свои моральные и канонические перед Церковью преступления, вспыхнули с новой силой.

Об отставке Филарета с поста митрополита Киевского

Как я уже говорил, расправой надо мной Филарет думал запугать украинских архиереев перед решительным броском к расколу. Он размахивал "судом" надо мной, как дубиной, над головами архиереев и уже вскоре "молох" автокефализма потребовал новых жертв: был отправлен в отставку, посмевший воспротивиться раскольническим действиям Филарета, митрополит Одесский Агафангел, попали в опалу епископы Онуфрий, Сергий, Феодор и Алипий (отказались подписать очередное письмо-требование об автокефалии к Патриарху, составленном Филаретом в самом неподобающем тоне). Их кафедры Филарет старался занять, как ему казалось, верными ему людьми. В епархии была направлена инструкция от Филарета в приказном порядке собирать подписи всего духовенства за автокефалию для видимости "всенародной" поддержки раскольнических планам. В ответ разворачивалась мощное спонтанное сопротивление Филарету простого народа и рядового духовенства. Филаретовская тирания отсчитывала последние часы. Её моральный конец пришёл на ближайшем Архиерейском Соборе РПЦ, призванном обсудить последний ультиматум Филарета к Святейшему Патриарху. На этом же Соборе предполагалось и слушание моей аппеляции. Филарет запаниковал. В перерыве в последний раз заставил украинских архиереев подписать т.н. обращение к Архиерейскому Собору, фактически шантажируя Патриарха: или немедленно рассматривайте вопрос об автокефалии УПЦ, или епископат Украины покинет зал заседания в знак протеста против якобы ущемления её прав. Он был готов совершить грех раскола прямо на Соборе и увлечь в него весь украинский епископат! Казалось, что всё так и произойдёт. В середине заседания Филарет приподнялся из-за стола президиума (это был заранее согласованный знак для украинских архиереев), оглядываясь на украинцев, медленно сошёл в зал и пошёл к выходу. Человек пять украинских архиереев, оглядываясь друг на друга, как то нерешительно привстали с кресел и…застыли. Филарет мгновенно оценив неопределённость ситуации, остановился, сделал вид, что слушает громкий окрик владыки Кирилла (Гундяева): "Братья! Сейчас вы берёте на себя огромную ответственность за тот шаг, который вы хотите сделать! Подумайте!". Собор замер. Патриарх побледнел и как-то осунулся. Я оглядел зал. И вдруг понял, что за Филаретом украинский епископат н е п о ш ё л! Это был водораздел в украинской церковной драме! И тут Филарет не выдержал: сдали нервы. Опасаясь остаться в абсолютном меньшинстве, он медленно стал возвращаться и сел на своё место в президиуме. Был объявлен перерыв.В перерыве украинские архиереи осознали, что если Филарет сейчас усидит на посту киевского митрополита, то их "измены" он им не простит враз заговорили о его отставке. Его стали по братски увещевать не творить раскол и, ради блага Церкви, покинуть пост митрополита киевского добровольно. Тот не сдавался, тянул время, торговался. Но его авторитарная деспотия уходила в небытие. Единственное, что он выторговал для себя - это вынужденную благодарность за труды и на выбор - любую кафедру на Украине. Это был его очередной тактический обман: "благодарностью" Собора он потом будет постоянно прикрываться, как фиговым листом, оправдывая свои дальнейшие действия в Киеве и уход в раскол. Украинский епископат пожелал сразу в Москве избрать нового Киевского Митрополита, не доверяя обещаниям Филарета (перед крестом и евангелием) уйти в отставку в Киеве: уж очень хорошо они знали своего "предстоятеля". Но один, не последний в Москве архиерей, посоветовал Патриарху этого не делать, резонно заметив, что националисты непременно скажут, что, мол, "Москва" сняла "патриота" Филарета и прислала своего ставленника. Патриарх согласился: "Пусть в Киеве украинцы сами свободно изберут себе Предстоятеля УПЦ". Полнота Архиерейского Собора, как высшая каноническая инстанция РПЦ между Поместными её Соборами, утвердила и благословила переизбрание нового Митрополита Киевского на Украине. Таким образом, это решение приобрело силу необратимого церковного закона прямого действия, обязательного к исполнению.

"Последний Рубикон" Филарета

Как известно, украинские архиереи попали пальцем в небо: Филарет, как он сам выражался, "обвёл в Москве всех вокруг пальца" и стал клятвопреступником. По приезде в Киев, он сразу же устроил пресс-конференцию, на которой заявил, что он, де, некий "искупитель" для Украины, ибо в Москве, его, видите ли, якобы возвели на Голгофу. Он сравнивал себя с многострадальным Иовом, которого ради спасения корабля, как лишний груз, моряки сбросили в море. Он поносил Святейшего Патриарха, Русскую Церковь, власти России. Перед пресс-конференцией, он успел посовещаться с Л. Кравчуком и, как рассказывала мне Вера Медведь, с Евгенией Петровной. Президент Кравчук пообещал ему поддержку в борьбе с РПЦ, а Евгения Петровна якобы сказала так: "Миша (светское имя Филарета)! Ты хочешь пустить сюда другого? Если ты это сделаешь, я тебя сама пущу по миру с котомкой. И он рискнул. Это был "последний Рубикон" Филарета, перейдя который митрополит Киевский превратился из тайного в явного раскольника и врага Церкви Христовой.

Об антифиларетовском Житомирском собрании

В этой ситуации мне пришла идея организовать "Комитет духовенства и мирян в защиту Украинского Православия", который формально возглавил протоиерей Михаил Бойко, духовник Киевской епархии, клирик Покровского монастыря. Было составлено первое воззвание к духовенству и архиереям против Филарета. Нужно было произвести такие канонические действия, которые привели бы к исполнению решения Архиерейского Собора в Москве о переизбрании Митрополита Киевского. "Комитет" стал рассылать телеграммы и письма архиереям с просьбами собраться и решить вопрос о переизбрании Филарета, в соответствии с решениями Архиерейского Собора в Москве. Большую помощь оказывал упомянутый выше староста Дарницкой церкви Владимир Макарчиков. Его квартира превратилась в некий штаб революции против Филарета. Звонки, письма, телеграммы, встречи…Огромную роль в организации антифиларетовского Житомирского собрания сыграл владыка митрополит Агафангел, нынешний митрополит Одесский и Измаильский, и епископ Житомирский Иов, который рискнул предоставить свою резиденцию для его проведения. На Житомирское собрание от имени "Комитета" приглашались представители православных братств и монастырей. Времени терять было нельзя, потому что Филарет не спал. Ему стали известны намерения архиереев собраться на совещание в Житомире. Как рассказывал владыка Иов, Филарет неоднократно звонил и угрожал, утверждая, что это собрание незаконное, не имеет никакой канонической силы, что все, кто там соберутся, - "раскольники", потому что выступают против него. То, что он сам является клятвопреступником, нарушителем церковной присяги, хулителем Матери-Церкви и, по сути дела, раскольником, в расчет Филарет не брал: он всегда себя считал непогрешимым. Владыка Иов исполнился большого мужества, чтобы, со слезами на глазах, ответить отказом. Он сказал, что его архиерейская совесть не позволяет ему не собрать это совещание у себя в епархии. Среди пасхальных торжеств архиереи съехались в Житомир. Некоторые прислали телеграммы о своей поддержке, иные колебались и лишь позже отправили телеграммы о поддержке Житомирского совещания и его решений. Ситуация была действительно драматической. Все понимали, что пути назад нет. В результате Житомирское собрание стало предтечей Харьковского Собора. Оно разогнал тьму и рассеял страх перед Филаретом на Украине. Если бы не произошло Житомирское совещание, на котором архиереи переломили в себе страх, возможно, не состоялся бы и Харьковский Собор. Думаю, церковная история еще оценит духовный подвиг украинских архиереев - участников Житомирского собрания и, в частности, митрополита Агафангела и архиепископа Иова, для его организации и проведении. Впервые украинские архиереи собрались не в Москве, не в Киев, в резиденции экзарха на Пушкинской 36, но они собрались по зову сердца, возмущенные провокационной пресс-конференцией Филарета. В Житомире собрался цвет и достоинство Украинской Православной Церкви, чтобы начать процесс восстановления её подлинно соборной жизни. Владыка Иов сильно волновался, совершая молебен перед началом собрания. Приехал владыка Ириней, перед этим побывавший у Филарета в Киеве, где тот поручил ему каким-то образом нейтрализовать собрание, но из апологета Филарета, стал одним из его активных обвинителей. Собравшиеся в Житомире не знали, чем это может для них обернуться, ведь действовали они на территории Украины, где властвовал всесильный Филарет и главный его пособник по расколу украинского православия Президент Л. Кравчук, который, я думаю, сам себя отлучил от Церкви Христовой.

Как я уже сказал, на Житомирском собрании многолетний страх перед Филаретом был преодолен. Владыка Иов, по окончании его, радостно повторял: "Как я чувствую себя сейчас свободным! Я не испытываю страха перед этим человеком!". Благодарю Бога! Мне тоже пришлось быть участником Житомирского собрания и, даже, стать соавтором знаменитого документа, где впервые были сформулированы украинским епископатом обвинения Филарету, как клятвопреступнику и хулителю Церкви Христовой, с требованием немедленного Церковного суда над ним. Этот исторический документ был препровожден в Москву Святейшему Патриарху Алексию и Священному Синоду РПЦ и доставлен в Киев митрополиту Филарету старостой Владимиром Макарчиковым. Когда в Житомире происходило архиерейское собрание, потребовашее предать Филарета Церковному суду, то он лживо заявил, что оно не имеет никакой силы, потому что не имелось на его проведение его, Филарета, благословения. Но архиереи Украины имели прямое благословение Архиерейского Собора РПЦ, утвердившего отставку Филарета и его переизбрание. А вот какой Святейший Патриарх или Архиерейский Собор дал благословение на "избрание" Филарета, "предстоятелем" УПЦ, неизвестно. А, "что не благословлено, то и не свято", - гласит народная мудрость.О Житомирском собрании архиереев, духовенства, монашествующих и приедставителей братств УПЦ ни в одном органе информации на Украине не было сказано ни полслова. Но голос архиереев, прозвучавший в Житомире, был услышан Матерью-Церковью и послужил, по сути дела, каноническим основанием для начала судебного процесса по делу митрополита-раскольника, приведшего его к низложению и потом к отлучению от соборного Тела Вселенской Православной Церкви.

В Киеве после Житомирского собрания. Харьковский Собор и его значение

Решения Житомирского собрания надо было донести до простых верующих, до настоятелей киевских Церквей. И вот ночью мне и другим членам нашего Комитета приходилось, как революционерам, разъезжать по киевским храмам и монастырям и расклеивать решение на столбах и на дверях. Любопытна была реакция запуганного Филаретом духовенства. Некоторые из них с радостью читали наши листовки и воззвания, а некоторые из-за страха (таковых было немного) - отказывались принимать и даже срывали с дверей. В одном монастыре решения Житомирского собрания были нам возвращены. Матушка игумения велела сказать, чтобы мы это все забрали. Позже эта же игумения сама пострадала от Филарета за отказ принять автокефалию.

В Харькове начал работу Архиерейский Собор УПЦ для избрания нового киевского митрополита. Я не присутствовал на нем по той причине, что еще не был восстановлен в сане епископа. Но, тем не менее, на Собор "Комитетом духовенства и мирян по защите украинского Православия" был подготовлен перечень поправок в Уставе УПЦ. Они были переданы митрополиту Агафангелу Владимиром Макарчиковым. Надо было отменить навязанную Филаретом дискриминационную и антиканоническую формулировку, что киевский митрополит может избираться только из числа украинского епископата. Такой практики ни одна Поместная Православная Церковь не знает. Это священное право каждой Поместной Церкви приглашать на свои первосвятительские кафедры епископов из других стран. За примером идти далеко не надо: Киевский митрополит Петр Могила был из Молдавии, а мы считаем его своим украинским святителем. Во-вторых, необходимо было отменить пункт о пожизненном пребывании митрополита Киевского на своём посту. Если митрополит Киевский верен святому Православию и хранит единство Церкви, то он без формальной нормы в Уставе УПЦ до конца жизни может пребывать Предтоятелем УПЦ. И, наконец, надо было ввести институт Постоянных членов киевского Синода для восстановления принципа соборности церковного управления. Проведение в Устав УПЦ этих положений восстанавливало и соборность управления Церковью, и превращало Киевский Синод в свободно действующий церковный орган, а не в инструмент личной диктаторской политики. Все эти пункты и были приняты. Харьковским Собором, который ещё и низложил Филарета, запретив его в священнослужении. Любопытно, что в Харькове. А позже и в Москве его обвинили в том. за что я, в своё время, был лишен сана. Это ли не парадоксы истории?

Харьковский Собор УПЦ - это значительная веха в истории не только украинского, но и русского Православия вообще. Он показал, что украинский епископат нашел в себе мужество стать на защиту попранной соборности Церкви Христовой. На Харьковском Соборе епископат УПЦ сохранил для будущих поколений украинцев Благодатное Святое Православие. В нём видимо можно узреть, что, в конечном итоге, всё-таки Господь ведёт Свою Церковь ко спасению, действуя через богопоставленный епископат, верный своей присяге и архипастырскому долгу. Конечно, и на Харьковском Соборе были сомнения и колебания. Некоторые хотели всё же избежать прямой конфронтации и просили Филарета приехать. чтобы решить всё миром, в соответствии с решениями Архиерейского Собора Матери-Церкви. Один архиерей даже дважды терял от волнения сознание. Кое-кто настойчиво предлагал свои кандидатуры на пост Предстоятеля УПЦ. Но, когда всё свершилось, то наступил момент истины: Церковь на Украине обрела своего нового, теперь уже канонически избранного Предстоятеля - митрополита Владимира (Сабодана). Харьковский Собор УПЦ, канонически проведённый безупречно, т.е. по благословению Святейшего Патриарха и Архиерейского Собора РПЦ, возвратил церковное бытие на Украине в каноническое соборное русло. Поэтому правильным было бы считать в учебниках нашей Церковной истории моментом начала бытия УПЦ, как канонической и соборно самоуправляющейся, не с самочинного "избрания" Филарета "предстоятелем" образованной им под себя "УПЦ", а со времени избрания Харьковским собором УПЦ Блаженнейшего Владимира (Сабодана), Митрополита Киевского и всея Украины, которое было подтверждено практически сразу же всеми Главами Православных Поместных Церквей.

Попытка захвата Киево-Печерской Лавры УНСО

После Харьковского Собора по инициативе "Комитета духовенства и мирян в защиту украинского Православия" по благословению Блаженнейшего Митрополита Владимира (он ещё не прибыл в Киев) в Трапезном храме Киево-Печерской Лавры, принадлежавшем ведению научного музея, состоялось собрание духовенства Киевской епархии. Я выступил с разъяснением позиции епископата нашей Церкви, говорил о Житомирском собрании, о Харьковском Соборе. Единогласно присутствующие священники приветствовали низложение Филарета и избрание на пост нового Предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Митрополита Владимира. Но силы зла не сдавались. Филарет через государственные средства массовой информации заявил о непризнании решений Харьковского Собора, а Президиум Верховной Рады (спикер И. Плющ) обнародовал антиконституционное постановление о незаконности Харьковского Собора, что спровоцировало волну захватов храмов УПЦ раскольниками-филаретовцами..Блаженнейший Митрополит Владимир должен был прибыть в Киев. Но накануне была совершена неудавшаяся попытка захвата Киево-Печерской Лавры погромщиками из УНСО. Поздно вечером во Владимирском соборе, как рассказывала его работница, погромщиков "благословили" в филаретовском соборе. Молебен отслужили для тех, кто намеревался идти в святую Лавру с холодным оружием, в ту Лавру, в которую, даже, московские Цари ходили пешком. Сам Филарет, по признанию перед видеокамерами лидераУНСО. Дмытра Корчинского, благословил его на захват Лавры. План "захватчиков" говорят были таков: захватить Дом наместника и келии монахов. Сопротивляющихся должны были вывезти за город. Переодетые в монашеские рясы унсовцы занимают все помещения келий и рапортуют, что Лавра - святыня Православия - перешла на сторону раскольника Филарета. Таким образом, прибывающий в Киев митрополит Владимир окажется бездомным и лишается возможности руководить УПЦ Помешал акции захвата Лавры филаретовским УНСО киевский "ОМОН".Было это так. Поздно ночью мне позвонила сестра и сказала, что в Лавре слышны выстрелы и крики. Она вспомнила, что у нее есть знакомый в "ОМОНе" - Н.Г.Б., который как раз был оперативным дежурным по Киеву. Я попросил позвонить ему, сообщить о беспорядках и предпринять все возможное для выдворения хулиганов, а сам выехал в Лавру. Стражи порядка в полной экипировке арестовали преступников. Видеопленку с запечатленными событиями я потом передал Блаженнейшему Митрополиту Владимиру и он видел все это безобразие. Особенно потрясающими были видеокадры, когда "ОМОН" выложил в коридоре резиденции Митрополита захваченное у унсовцев холодное оружие: палки, железные прутья, заточенные пилы, ножи, и, даже, огнестрельное оружие. Насколько же надо было быть бесчувственным к святыне, чтобы поднять руку с оружием на Киевскую Лавру, на святая святых Православия, как ордынские завоеватели. И тогда я подумал: "Неужели многие были правы, когда подозревали, что в душе Филарет - великий безбожник?". Любопытно, что украинское радио, не получив заранее информацию о провале операции, утром бодро транслировало по всей стране известие о том, что Киево-Печерская Лавра контролируется национально-патриотическими силами, верными "украинскому (филаретовскому) православию". Это свидетелствует о том, что акция захвата планировалась на самом высоком уровне, возможно не без ведома Кравчука, который был тогда Президентом. Материалы об избиении унсовцами монахов и верующих и детей, поступившие в Печерскую прокуратуру, через некоторое время были оттуда изъяты и исчезли, а дело тихо прекращено.

Прибытие Предстоятеля УПЦ Митрополита Владимира в Киев

На перроне киевского вокзала собирался народ для встречи избранного Харьковским Собором Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего митрополита Владимира. Я приехал на вокзальную площадь. Огромной буквой "П" были выстроены отряды милиции. Власти опасались провокаций или столкновений с УНСО. Всем командовал генерал Недрыгайло, который часто гостил у Филарета на Пушкинской 36 и, по некоторым сведениям, не мог не знать о готовящемся штурме УНСО Лавры. Генерал грубо со мной разговаривал, угрожал арестом, пытаясь воспрепятствовать пройти на перрон. Но потом как-то махнул рукой и я быстро прошёл за живое ограждение. Перрон был заполнен людьми с цветами. Все с нетерпением ждали прибытия состава. Поезд с большим опозданием медленно прибывал на станцию. Приостановился и снова проехал несколько десятков метров. В окне мелькнуло сосредоточенное лицо Блаженнейшего. Народ кинулся за его вагоном. Произошла сумятица. Потом стало известно, что Блаженнейшего представители власти, остановив поезд, пытались уговорить выйти из вагона, убеждая пересесть в автомобиль. Ему говорили, что в Киеве его ожидает неуправляемая толпа, жаждущая расправы нал ним. Но Блаженнейший отказался выйти из вагона и решил встретить то, что Бог ему уготовал. Когда он увидел в окно бегущую по перрону толпу, то сначала подумал нехорошее. Но, собравшись духом, направился к выходу. Я увидел как он медленно ступил на перрон. Его тут же окружили архиереи, священники, монахи, простые верующие. Под ноги полетели цветы. Их было великое множество. Воздух пропитался какой-то радостью. Все увидели с в о е г о законного Первосвятителя. Я запел пасхальный тропарь: "Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав". Через минуту вся тысячеголовая толпа едиными устами и единым сердцем славила победу Христа над смертью и тлением, правды над злом. Как отблеск пасхальной вести, новый Первосвятитель земли Украинской вышел к народу и вступил на землю древнего Киева. Множество автомашин буквально сорвались с места и на большой скорости двинулись по центральной линии разметки дороги, мимо забаррикадированного Владимирского собора, где засели унсовцы, в самое сердце древнерусского Православия - в Киево-Печерскую Лавру. Ударил большой колокол на Лаврской колокольне и в Трапезном храме во имя преподобных Антония и Феодосия протодиакон Никита Пасенко возгласил первое многолетие прибывшему Предстоятелю УПЦ Митрополиту Владимиру. От волнения протодиакон чуть было не произнёс (по привычке) имя Филарета. Но, быстро совладав с чувствами, встряхнул головой и громко, протяжно и высоко запел: "Господину нашему Блаженнейшему Владимиру, Митрополиту Киевскому и всея Украины, подаждь, Господи, многая и благая лета!" Вся Полнота Украинской Православной Церкви истово ответила: "Многая, многая, многая лета"! Благодатное Православие на Украине было спасено! Началась писаться следующая страница его истории. Впереди всех ожидало трудное десятилетие борьбы за достойное бытие Украинской Православной Церкви в независимой Украине. И об этих годах, если Бог благословит, я ещё расскажу.

• Ионафан (Елецких), архиеп. Покаянный великий канон св. Андрея Критского. Четыре опыта переложения на русский язык для духовно-назидательного чтения. Херсон, 2003
• Ионафан (Елецких), архиеп. Толковый путеводитель по божественной литургии святителя Иоанна Златоуста. Молитвословия, краткий комментарий, историко-богословские статьи. Херсон, 2003
• Ионафан (Елецких), архиеп. Преподобный Феодор Студит, наставник монашества, защитник иконопочитания. Херсон, 2006
• Ионафан (Елецких), архиеп. Тлумачний путівник Божественною літургією. Київ, 2008
• Ионафан (Елецких), архиеп. Толковый путеводитель по божественной литургии святителей Иоанна Златоуста и Василия Великого. М. 2009.

нотные сборники

• Христос раждается. Торжественные ирмосы Рождества Христова. Киевский распев. К. Музична Україна, 1993
• Степенные антифоны утрени древних распевов. К. Музична Україна, 1994;
• Православные церковные хоры. Сочинения и переложения архиепископа Ионафана (Елецких). Киев: Музична Україна, 1995
• Песнопения воскресной службы, глас 1, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 2, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 3, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 4, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 5, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 6, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 7, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Песнопения воскресной службы, глас 8, Степенна, антифон первый. М.: Живоносный источник, 1996
• Тебе одеющагося. Распев Киево-Печерской Лавры. Песнопения Страстной седмицы. Часть вторая. Великий пяток. М.: Живоносный источник, 1999
• Тебе одеющагося. Напев Киево-Печерский лавры. Воскресные службы постной Триоди. М.: Паломник , 2000
• Літургія миру («De Angelis»). Бібліотека камерного хору «Київ», на ц. слав. яз. с укр. транслитерацией, 2003
• Чорнобильська літургія. Хорова партитура. Херсон, 2003
• Осанна. Собрание духовно-музыкальных переложений и сочинений. Херсон, 2004
• Ирмосы великого канона (по напеву из Спутника псаломщика), гл. 6. Для смешанного хора. Триодь церковного пения. Великий канон св. Андрея Критского. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Ирмосы великого канона (по напеву из Спутника псаломщика), гл. 6. Для трех однородных голосов. Триодь церковного пения. Великий канон св. Андрея Критского. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Душе моя. Гл. 6 зн. р. Триодь церковного пения. Великий канон св. Андрея Критского. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• С нами Бог. Напев Соловецкого монастыря. Триодь церковного пения. Седмичные службы Великого поста. Великое повечерие. М.: Издательский совет РПЦ
• Ныне силы небесныя. Напев Валаамского монастыря. Триодь церковного пения. Седмичные службы Великого поста. Литургия Преждеосвященных Даров. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Слава тебе, Боже наш. Обиход церковного пения. Чинопоследования Требника. Венчание. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Положил еси на главах их венцы. Прокимен зн расп. Гл. 8, Обиход церковного пения. Чинопоследования Требника. Венчание. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Исаие, ликуй. Тропари на венчание, 5 гл. зн р. Обиход церковного пения. Чинопоследования Требника. Венчание. М.: Издательский совет РПЦ, 2006
• Лира. Избранные духовно-музыкальные сочинения и переложения. Херсон, 2007
• Задостойники. Ч. 2. М.: Издательский совет РПЦ, 2008

Предшественник: Варфоломей (Ващук) Преемник: Иов (Смакоуз) 29 декабря - 27 августа Предшественник: Пантелеимон (Романовский) Преемник: Анатолий (Гладкий) 8 декабря - 29 декабря Предшественник: Ипполит (Хилько) Преемник: Серафим (Зализницкий) 23 апреля - 23 апреля 1991 года Избрание: 10 апреля Предшественник: Палладий (Шиман) Преемник: Алипий (Погребняк) Учёная степень: кандидат богословия Имя при рождении: Анатолий Иванович Елецких Оригинал имени
при рождении: Анатолій Іванович Єлецьких Рождение: 30 января (1949-01-30 ) (70 лет)
село Шаталовка , Шаталовский район , Воронежская область , РСФСР , СССР Смерть:
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). Похоронен: {{#property:p119}} Династия: {{#property:p53}} Принятие священного сана: 16 апреля 1977 года Принятие монашества: 5 апреля 1977 года Епископская хиротония: 23 апреля 1989 года Автограф: Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). Награды:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Митрополит Ионафа́н (в миру Анатолий Иванович Елецких ; род. 30 января , село Шаталовка , Воронежская область ) - епископ Русской Православной Церкви ; с 22 ноября 2006 года правящий архиерей образованной в 1994 году Тульчинской и Брацлавской епархии (с центром в городе Тульчин , на территории части Винницкой области) Украинской Православной Церкви (Московского патриархата) . Духовный композитор , переводчик литургических и духовных текстов. Тезоименитство - в Неделю праотец.

Биография

Первые десятилетия жизни

Учёба и работа в Ленинграде

Окончил Академию со степенью кандидата богословия и был оставлен профессорским стипендиатом. Несколько лет преподавал церковное пение в Семинарии и в регентском классе, а также нёс послушание регента хора Ленинградских Духовных школ. В 1986 году этот хор под его управлением осуществил запись грампластинки, где впервые были озвучены авторские произведения Ионафана).

В июне 1988 года становится насельником Киево-Печерской Лавры , част помещений которой была возвращена Церкви в связи с празднованием 1000-летия Крещения Руси .

Постановлением Патриарха Пимена и Священного Синода от 10 апреля 1989 года определено быть епископом Переяслав-Хмельницким, викарием Киевской епархии.

Стал в жёсткую оппозицию митрополиту Киевскому Филарету (Денисенко), активно выступая против его курса на отделение от Московского Патриархата. Постановлением Синода Украинской Православной Церкви от 23 апреля 1991 года был запрещён в священнослужении сроком на 3 года. С 1991 по 1992 год находился без места служения.

Творчество

Архиепископ Ионафан - автор церковных сочинений и переложений духовных песнопений, вошедших в сборники «Христос рождается» (), «Степенные антифоны утрени» () и «Православные церковные хоры» (). Часть сочинений и переложений записана на компакт-диск «Традиционные и новые песнопения Православной Церкви», где звучит соло живой голос автора и дирижёра («С нами Бог» соловецкого напева, «Тело Христово» знаменного распева, «Хвалите имя Господне» валаамского напева). Некоторые другие духовно-музыкальные сочинения архиепископа Ионафана были опубликованы и записаны на компакт-диски разными хоровыми коллективами: «Степенные антифоны древних напев», «Чертог Твой» (до минор), «Плотию уснув» (ля минор), «Ныне силы небесные», валаамский напев, «С нами Бог», соловецкий напев, (соль минор), «Покаяния отверзи ми двери» зн.р. (Си-бемоль мажор), «Величит душа Моя Господа» (ре минор) и др. Издал компакт-диск с звукозаписью авторской «Литургии Мира», в которой гимны православной Литургии св. Иоанна Златоуста были распеты на мелодии григорианского хорала.

Архиепископ Ионафан - автор ряда статей, которые публиковались в церковной печати на Украине и за рубежом. В 2003 году архиепископ завершил пятилетний труд по свободному переложению на русский язык обширной духовной поэмы VII века - Покаянного великого канона св. Андрея Критского, опубликованном издательством Херсонского Государственного Университета содействием его ректора профессора Ю. И. Беляева.

В этом же университетском издательстве был напечатан популярный «Толковый путеводитель по молитвословиям Божественной Литургии святителей Иоанна Златоуста и Василия Великого» с опытом изложения молитвословий и ектений Литургии на русским и украинском языках, с обширным и доступным для понимания историко-богословским комментарием и рядом евхаристологических статей известных богословов и учёных-литургистов: митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев), иеромонах Микаэль Арранц, архимандрит Роберт Тафт и др. (Переработанная оригинальная интернет-редакция 2014 года http://www.vladyka-ionafan.ru/liturgy).

Награды

Церковные

РПЦ УПЦ Иные поместные церкви

• Медаль святого апостола и евангелиста Марка (Иерусалимская православная церковь)

Светские

* Орден Святой Анны II степени «в воздаяние заслуг перед Отечеством и Русской Православной Церковью и во свидетельство особого Нашего благоволения». [[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]] [ ]

Напишите отзыв о статье "Ионафан (Елецких)"

Примечания

Ссылки

• // Патриархия.Ru
• На сайте фонда «Русское Православие»
• На сайте «Украина православная»
• Нотная библиотека Митрополита Ионафана (Елецких) на сайте «Собрати расточенныя» http://www.vladyka-ionafan.ru/musical-library
• Митрополит Ионафан (Елецких), Толковый Путеводитель по Божественной Литургии, русские тексты Литургии http://www.vladyka-ionafan.ru/liturgy

Просмотр этого шаблона Нынешние архиереи Предстоятель Правящие Викарные На покое Бывшие архиереи * Переведённые Извергнутые из сана Покойные

Отрывок, характеризующий Ионафан (Елецких)

Джованни очень грустно посмотрел на меня и кивнул, показывая этим, что всё понимает. Я попыталась напоить его найденным вином, но ничего не получалось – он не в состоянии был сделать даже малейшего глотка. «Посмотрев» его по-своему, я поняла, что у бедняги была сильно повреждена грудь.
– У вас перебита грудная клетка, Монсеньёр, я могу помочь вам... если, конечно, вы не побоитесь принять мою «ведьмину» помощь... – как можно ласковее улыбнувшись, сказала я.
При тусклом свете дымившего факела, он внимательно всматривался в моё лицо, пока его взгляд, наконец, не зажёгся пониманием.
– Я знаю, кто вы... Я вас помню! Вы – знаменитая Венецианская Ведьма, с которой его святейшество ни за что не желает расставаться – тихо произнёс Джованни – О вас рассказывают легенды, мадонна! Многие в окружении Папы желают, чтобы вы были мертвы, но он никого не слушает. Зачем вы ему так нужны, Изидора?
Было видно, что разговор даётся ему очень непросто. На каждом вздохе кардинал хрипел и кашлял, не в состоянии нормально вздохнуть.
– Вам очень тяжело. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам! – упорно не сдавалась я, зная, что после уже никто больше ему не поможет.
– Это не важно... Думаю, вам лучше будет отсюда побыстрее уйти, мадонна, пока не пришли мои новые тюремщики, или ещё лучше – сам Папа. Не думаю, что ему очень понравилось бы вас здесь застать... – тихо прошептал кардинал, и добавил, – А вы и, правда, необыкновенно красивы, мадонна... Слишком... даже для Папы.
Не слушая его более, я положила руку ему на грудь, и, чувствуя, как в перебитую кость вливается живительное тепло, отрешилась от окружающего, полностью сосредоточившись только на сидевшем передо мной человеке. Через несколько минут, он осторожно, но глубоко вздохнул, и не почувствовав боли, удивлённо улыбнулся.
– Не звали бы вы себя Ведьмой – вас тут же окрестили бы святой, Изидора! Это чудесно! Правда, жаль, что вы поработали напрасно... За мной ведь скоро придут, и, думаю, после мне понадобится лечение посерьёзнее... Вы ведь знакомы с его методами, не так ли?
– Неужели вас будут мучить, как всех остальных, Монсеньёр?.. Вы ведь служите его излюбленной церкви!.. И ваша семья – я уверена, она очень влиятельна! Сможет ли она помочь вам?
– О, думаю убивать меня так просто не собираются... – горько улыбнулся кардинал. – Но ведь ещё до смерти в подвалах Караффы заставляют о ней молить... Не так ли? Уходите, мадонна! Я постараюсь выжить. И буду с благодарностью вспоминать вас...
Я грустно оглядела каменную «келью», вдруг с содроганием вспомнив висевшего на стене, мёртвого Джироламо... Как же долго весь этот ужас будет продолжаться?!.. Неужели я не найду пути уничтожить Караффу, и невинные жизни будут всё также обрываться одна за другой, безнаказанно уничтожаемые им?..
В коридоре послышались чьи-то шаги. Через мгновение дверь со скрипом открылась – на пороге стоял Караффа....
Его глаза сверкали молниями. Видимо, кто-то из старательных слуг немедля доложил, что я пошла в подвалы и теперь «святейшество» явно собиралось, вместо меня, выместить свою злость на несчастном кардинале, беспомощно сидевшем рядом со мной...
– Поздравляю, мадонна! Это место явно пришлось вам по душе, если даже в одиночестве вы возвращаетесь сюда! – Что ж, разрешите доставить вам удовольствие – мы сейчас покажем вам милое представление! – и довольно улыбаясь, уселся в своё обычное большое кресло, собираясь наслаждаться предстоящим «зрелищем»...
У меня от ненависти закружилась голова... Почему?!.. Ну почему этот изверг считал, что ему принадлежит любая человеческая жизнь, с полным правом отнять её, когда ему заблагорассудится?..
– Ваше святейшество, неужели и среди верных служителей вашей любимой церкви попадаются еретики?.. – чуть сдерживая возмущение, с издевкой спросила я.
– О, в данном случае это всего лишь серьёзное непослушание, Изидора. Ересью здесь и не пахнет. Я просто не люблю, когда мои приказы не выполняются. И каждое непослушание нуждается в маленьком уроке на будущее, не так ли, мой дорогой Мороне?.. Думаю, в этом вы со мной согласны?
Мороне!!! Ну, конечно же! Вот почему этот человек показался мне знакомым! Я видела его всего лишь раз на личном приёме Папы. Но кардинал восхитил меня тогда своим истинно природным величием и свободой своего острого ума. И помнится мне, что Караффа тогда казался очень к нему благожелательным и им довольным. Чем же сейчас кардинал сумел так сильно провиниться, что злопамятный Папа смел посадить его в этот жуткий каменный мешок?..
– Ну что ж, мой друг, желаете ли вы признать свою ошибку и вернуться обратно к Императору, чтобы её исправить, или будете гнить здесь, пока не дождётесь моей смерти... которая, как мне стало известно, произойдёт ещё очень нескоро...
Я застыла... Что это означало?! Что изменилось?! Караффа собирался жить долго??? И заявлял об этом очень уверенно! Что же такое могло с ним произойти за время его отсутствия?..
– Не старайтесь, Караффа... Это уже не интересно. Вы не имеете права меня мучить, и держать меня в этом подвале. И вам прекрасно это известно, – очень спокойно ответил Мороне.
В нём всё ещё присутствовало его неизменное достоинство, которое когда-то меня так искренне восхитило. И тут же в моей памяти очень ярко всплыла наша первая и единственная встреча...
Это происходило поздно вечером на одном из странных «ночных» приёмов Караффы. Ожидавших уже почти не оставалось, как вдруг, худой, как жердь, слуга объявил, что на приём пришёл его преосвященство кардинал Мороне, который, к тому же, «очень спешит». Караффа явно обрадовался. А тем временем в зал величественной поступью входил человек... Уж если кто и заслуживал звания высшего иерарха церкви, то это был именно он! Высокий, стройный и подтянутый, великолепный в своём ярком муаровом одеянии, он шёл лёгкой, пружинистой походкой по богатейшим коврам, как по осенним листьям, гордо неся свою красивую голову, будто мир принадлежал только ему. Породистый от корней волос до самых кончиков своих аристократических пальцев, он вызывал к себе невольное уважение, даже ещё не зная его.
– Готовы ли вы, Мороне? – весело воскликнул Караффа. – Я надеюсь, что вы порадуете Нас своими стараниями! Что ж, счастливой дороги вам, кардинал, поприветствуйте от Нас Императора! – и встал, явно собираясь удалиться.
Я не выносила манеру Караффы говорить о себе «мы», но это была привилегия Пап и королей, и оспаривать её, естественно, никто никогда не пытался. Мне сильно перечила такая преувеличенная подчёркнутость своей значимости и исключительности. Но тех, кто такую привилегию имел, это, конечно же, полностью устраивало, не вызывая у них никаких отрицательных чувств. Не обращая внимания на слова Караффы, кардинал с лёгкостью преклонил колено, целуя «перстень грешников», и, уже поднимаясь, очень пристально посмотрел на меня своими яркими васильковыми глазами. В них отразился неожиданный восторг и явное внимание... что Караффе, естественно, совершенно не понравилось.
– Вы пришли сюда видеть меня, а не разбивать сердца прекрасных дам! – недовольно прокаркал Папа. – Счастливого пути, Мороне!
– Я должен переговорить с вами, перед тем, как начну действовать, Ваше святейшество – со всей возможной учтивостью, ничуть не смутившись, произнёс Мороне. – Ошибка с моей стороны может стоить нам очень дорого. Поэтому прошу выделить мне чуточку вашего драгоценного времени, перед тем, как я покину вас.
Меня удивил оттенок колючей иронии, прозвучавший в словах «вашего драгоценного времени»... Он был почти, что неуловимым, но всё же – он явно был! И я тут же решила получше присмотреться к необычному кардиналу, удивляясь его смелости. Ведь обычно ни один человек не решался шутить и уж, тем более – иронизировать с Караффой. Что в данном случае показывало, что Мороне его ничуточки не боялся... А вот, что являлось причиной такого уверенного поведения – я сразу же решила выяснить, так как не пропускала ни малейшего случая узнать кого-то, кто мог бы когда-нибудь оказать мне хоть какую-то помощь в уничтожении «святейшества»... Но в данном случае мне, к сожалению, не повезло... Взяв кардинала под руку и приказав мне дожидаться в зале, Караффа увёл Мороне в свои покои, не разрешив мне даже простится с ним. А у меня почему-то осталось чувство странного сожаления, как будто я упустила какой-то важный, пусть даже и очень маленький шанс получить чужую поддержку...
Обычно Папа не разрешал мне находиться в его приёмной, когда там были люди. Но иногда, по той или иной причине, он вдруг «повелевал» следовать за ним, и отказать ему в этом, навлекая на себя ещё большие неприятности, было с моей стороны просто неразумно, да и не было на то никакого серьёзного повода. Потому я всегда шла, зная, что, как обычно, Папа будет с каким-то непонятным интересом наблюдать мою реакцию на тех или иных приглашённых. Мне было совершенно безразлично, зачем ему было нужно подобное «развлечение». Но такие «встречи» позволяли мне чуточку развеяться, и уже ради этого стоило не возражать против его странноватых приглашений.
Так и не встретившись никогда более с заинтересовавшим меня кардиналом Мороне, я очень скоро о нём забыла. И вот теперь он сидел на полу прямо передо мной, весь окровавленный, но всё такой же гордый, и опять заставлял точно также восхищаться его умением сохранять своё достоинство, оставаясь самим собой в любых, даже самых неприятных жизненных обстоятельствах.
– Вы правы, Мороне, у меня нет серьёзного повода вас мучить... – и тут же улыбнулся. – Но разве он Нам нужен?.. Да и притом, не все мучения оставляют видимые следы, не так ли?
Я не желала оставаться!.. Не хотела смотреть, как это чудовищное «святейшество» будет практиковать свои «таланты» на совершенно невиновном человеке. Но я также прекрасно знала, что Караффа меня не отпустит, пока не насладится одновременно и моим мучением. Поэтому, собравшись, насколько позволяли мне мои расшатанные нервы, я приготовилась смотреть...
Могучий палач легко поднял кардинала, привязывая к его ступням тяжёлый камень. Вначале я не могла понять, что означала такая пытка, но продолжение, к сожалению, не заставило себя ждать... Палач потянул рычаг, и тело кардинала начало подниматься... Послышался хруст – это выходили из мест его суставы и позвонки. Мои волосы встали дыбом! Но кардинал молчал.
– Кричите, Мороне! Доставьте мне удовольствие! Возможно, тогда я отпущу вас раньше. Ну, что же вы?.. Я вам приказываю. Кричите!!!
Папа бесился... Он ненавидел, когда люди не ломались. Ненавидел, если его не боялись... И поэтому для «непослушных» пытки продолжались намного упорнее и злей.
Мороне стал белым, как смерть. По его тонкому лицу катились крупные капли пота и, срываясь, капали на землю. Его выдержка поражала, но я понимала, что долго так продолжаться не сможет – каждое живое тело имело предел... Хотелось помочь ему, попробовать как-то обезболить. И тут мне неожиданно пришла в голову забавная мысль, которую я сразу же попыталась осуществить – камень, висевший на ногах кардинала, стал невесомым!.. Караффа, к счастью, этого не заметил. А Мороне удивлённо поднял глаза, и тут же их поспешно закрыл, чтобы не выдать. Но я успела увидеть – он понял. И продолжала «колдовать» дальше, чтобы как можно больше облегчить его боль.
– Уйдите, мадонна! – недовольно воскликнул Папа. – Вы мешаете мне наслаждаться зрелищем. Я давно хотел увидеть, таким ли уж гордым будет наш милый друг, после «работы» моего палача? Вы мешаете мне, Изидора!
Это означало – он, всё же, понял...
Караффа не был видящим, но многое он как-то улавливал своим невероятно острым чутьём. Так и сейчас, почуяв, что что-то происходит, и не желая терять над ситуацией контроль, он приказывал мне удалиться.
Но теперь я уже сама не желала уходить. Несчастному кардиналу требовалась моя помощь, и я искренне хотела ему помочь. Ибо знала, что оставь я его наедине с Караффой – никто не знал, увидит ли Мороне наступающий день. Но Караффу мои желания явно не волновали... Не дав мне даже возмутиться, второй палач буквально вынес меня за дверь и подтолкнув в сторону коридора, вернулся в комнату, где наедине с Караффой остался, пусть очень храбрый, но совершенно беспомощный, хороший человек...
Я стояла в коридоре, растерянно соображая, как могла бы ему помочь. Но выхода из его печального положения, к сожалению, не было. Во всяком случае, я не могла его так быстро найти... Хотя, если честно, у меня самой положение было, наверное, ещё печальней... Да, пока Караффа ещё не мучил меня. Но ведь физическая боль являлась не столь ужасной, как ужасны были мучения и смерть любимых людей... Я не знала, что происходило с Анной, и, боясь как-то вмешиваться, беспомощно выжидала... Из своего грустного опыта, я слишком хорошо понимала – обозли я каким-то необдуманным действием Папу, и результат получится только хуже – Анне наверняка придётся страдать.
Дни шли, а я не знала, была ли моя девочка всё ещё в Мэтэоре? Не появлялся ли за ней Караффа?.. И всё ли было с ней хорошо.
Моя жизнь была пустой и странной, если не сказать – безысходной. Я не могла покинуть Караффу, так как знала – стоит мне только исчезнуть, и он тут же выместит свою злость на моей бедной Анне... Также, я всё ещё не в силах была его уничтожить, ибо не находила пути к защите, которую подарил ему когда-то «чужой» человек. Время безжалостно утекало, и я всё сильнее чувствовала свою беспомощность, которая в паре с бездействием, начинала медленно сводить меня с ума...
Прошёл почти уже месяц после моего первого визита в подвалы. Рядом не было никого, с кем я могла бы обмолвиться хотя бы словом. Одиночество угнетало всё глубже, поселяя в сердце пустоту, остро приправленную отчаяньем...
Я очень надеялась, что Мороне всё-таки выжил, несмотря на «таланты» Папы. Но возвращаться в подвалы побаивалась, так как не была уверена, находился ли там всё ещё несчастный кардинал. Мой повторный визит мог навлечь на него настоящую злобу Караффы, и платить за это Мороне пришлось бы по-настоящему дорого.
Оставаясь отгороженной от любого общения, я проводила дни в полнейшей «тишине одиночества». Пока, наконец, не выдержав более, снова спустилась в подвал...
Комната, в которой я месяц назад нашла Мороне, на этот раз пустовала. Оставалось только надеяться, что отважный кардинал всё ещё жил. И я искренне желала ему удачи, которой узникам Караффы, к сожалению, явно не доставало.
И так как я всё равно уже находилась в подвале, то, чуть подумав, решила посмотреть его дальше, и осторожно открыла следующую дверь....