Храму на Ходынском поле — быть! Интервью с иереем Василием Биксеем. Храм Сергия Радонежского на Ходынском поле: описание, история и интересные факты Храм архангела гавриила на ходынском поле расписание

Храмовый комплекс на территории Ходынского поля состоит из храма преп. Сергия Радонежского и храма в честь Архангела Гавриила, возведенного в память о погибших летчиках-испытателях. Храм преп. Сергия Радонежского построен по проекту архитектора С.Я. Кузнецова в память о прежде бывшем на Ходынском поле Сергиевском храме, построенном в 1892-1893 гг. на средства благотворителей. После Октябрьской революции храм был закрыт и к 1930-м гг. снесён.

Строительство нового храма начато в 2007 г. по Программе «200 храмов». Новый храм построен не на месте старого, а в нескольких сотнях метров северо-западнее: на углу Ходынского бульвара и бывшей взлётно-посадочной полосы Центрального аэродрома им. Фрунзе. Ранее — Центральный аэродром имени Л.Д. Троцкого. Это бывший аэродром в Москве, располагавшийся на территории Ходынского поля.

В августе 2000 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II был создан приход храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, начавший воссоздание святыни. В 2012 г. приход объединен с приходом церкви Гавриила Архангела. 5 января 2016 г. состоялось освящение и поднятие купола и креста на центральную главку храма преподобного Сергия Радонежского. 5 марта 2016 г. епископ Бронницкий Парамон, управляющий Северным и Северо-Западным викариатствами, совершил Божественную Литургию и освятил оставшиеся четыре купола и креста перед их установкой. 7 января 2017 года совершилась первая Литургия.

Новый храм - 5-ти купольный, рассчитан на 1000 прихожан. Проект, разработанный профессором МАРХИ Сергеем Яковлевичем Кузнецовым при участии члена Союза архитекторов России, члена Союза немецких архитекторов Сергея Чобана, является индивидуальным. Он сочетает в себе, с одной стороны, традиции древнерусского зодчества, с другой - отвечает современному стилю окружающих его построек. Сам автор характеризует проект так: «Прототипом послужил собор Сан Марко в Венеции, который я увидел 16 лет назад. Меня поразила особая конструкция куполов - пять барабанов, соединенных широкими подпружными арками. С тех пор у меня и возникла идея построить храм по такому же принципу, но со своими доработками. Здесь передо мной стояла задача - соединить под одной крышей сам храм, воскресную школу, учебные классы, трапезную и прочие подсобные помещения. В результате все получилось: проект вышел экономичным и достойным».

Строительство храма в честь преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле планируется закончить в 2016 году. Ранее здесь был расположен одноименный храм на тысячу верующих, построенный в 1893 году. Это величественное сооружение, украшавшее Ходынку, снесли в 1920-х годах. Оригинальный проект храма найти не удалось, поэтому было заказано историко-архивное исследование в Обществе охраны памятников, по результатам которого и будет воссоздан храм.

http://mtsk.mos.ru/?WCI=VIEWPRODUCTION&WCE=GOTO.OBJECTCATALOGUE.53890

Храм в честь Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском после был построен в 1893 г. для войск Московского гарнизона (летние казармы). Принимать участие в богослужении могли до тысячи человек. По свидетельству современников, храм, располагавшийся на площади 1,29 га и вмещавший до тысячи верующих, был величественным сооружением и служил истинным украшением Ходынского поля. В 1920-х гг. по решению Московского политотдела Красной Армии храм был снесен как якобы «мешающий политработе с красноармейцами».

В августе 2000 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II был создан приход храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, начавший воссоздание святыни. Верующие разыскали архивные документы, обратились к властям, начали служить молебны и участвовать в крестных ходах. Поскольку оригинальный проект храма найти не удалось, Обществу охраны памятников было заказано историко-архивное исследование. По его результатам было рекомендовано воссоздание храма по имеющимся визуальным данным. В 2005 г. был получен акт резервирования земельного участка под строительство храмового комплекса площадью 1 га. К 2006 г. была изготовлена предпроектная проработка (буклет).

В дальнейшем решением Правительства Москвы на сопредельной территории было запланировано строительство часовни в честь Архангела Гавриила, которую ранее предполагалось возвести на противоположной стороне Ходынского поля. Община Храма Архангела Гавриила начала свою деятельность по благословению Святейшего Патриарха Алексия II в 1998 г. Инициаторами создания этого храма стали генералы-авиаторы - участники Великой Отечественной Войны. Решение построить храм было связано с желанием увековечить имена погибших летчиков-испытателей (подобно тому, как в храме Христа-Спасителя увековечены имена героев, отстоявших нашу Родину в Отечественной войне 1812 г.). Для строительства храма и часовни потребовалось выделение дополнительной территории. Комплекс был органично вписан в планировку парка «Архитектурные ландшафты Москвы», а его строительство согласовано с представителями городских властей и соответствующих ведомств.

После получения необходимых документов в марте 2012 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла оба прихода начали объединяться, чтобы с удвоенной силой приступить к строительству и воссозданию поруганных святынь.

Нельзя не отметить, что усилия по восстановлению храма и часовни иногда наталкиваются на сопротивление отдельных местных жителей, распространяющих листовки с протестами, ведущих «антихрамовую» кампанию в Интернет-пространстве, пытающихся помешать богослужениям. Эти протесты связаны, в числе прочего, с незнанием церковной жизни и боязнью, что строительство православного храма «в недопустимой близости от фасадов жилых домов» чреват возможным «нарушением тишины и спокойствия», якобы вызванным «вибрацией от звонниц», «гарантированным аншлагом из катафалков» и «лимузинами, полными свадебных гостей». Авторов листовок также беспокоит, что «непосредственная близость детских садов к храму нарушит комфортное и тихое пребывание детей в детских дошкольных учреждениях». Однако беседы с местными жителями позволяют сделать вывод о том, что количество «принципиальных» противников строительства храма и часовни невелико и главная причина сопротивления благому делу - элементарная нехватка информации о будущем храмовом комплексе, которую мы постараемся восполнить всеми доступными нам средствами. Мы надеемся, что разъяснительная работа поможет нашим сегодняшним противникам и просто сомневающимся стать нашими союзниками в благом деле строительства храма, прийти к Господу и стать православными христианами.

В конце февраля в интернете появились эскизы предполагаемого храма Сергия Радонежского на Ходынском Поле и сразу же вызвали острую общественную дискуссию. Её участники высказывались о проекте порой весьма нелестно, были различные соображения и о компетентности автора. О том, откуда на самом деле взялись «уплывшие» в интернет эскизы, как на самом деле будет выглядеть храм, а также вообще о храмовой архитектуре XXI века мы беседуем с главным архитектором Финансово-Хозяйственного управления РПЦ, членом Союза архитекторов России с 1986 года, протоиереем Андреем Юревичем.

– Отец Андрей, в интернете появилось изображение будущего храма на Ходынском поле. Это действительно финальный отобранный проект?

– Прежде всего, о той картинке, которая вызвала столько споров. Это самое первое, фор-эскиз, это идея, над которой надо работать дальше. И выкладывать такие фотографии в интернет было вообще некорректно.

На них черновая 3D модель, которую сделали специально для проверки некоторых эскизных решений. Архитектурно-планировочные решения, которые делаются на эскизах, проверяют именно так. Строят модель и смотрят: что видно с одной стороны, с другой, в ракурсе, с птичьего полета, с высоты человеческого взгляда. Крутят-вертят модель и смотрят. А та модель еще даже достроена не была.

Это творческий процесс, кухня. И в интернете показали черновую работу. И теперь она расходится как какое-то окончательное решение. Этого совсем не нужно было делать.

– Появившиеся эскизы вызвали активную дискуссию…

– Я хочу реабилитировать архитектора. Очень нехорошо, неэтично и некорректно сразу же огульно человека вот так осуждать. Если его лично не знаешь, не знаешь его творчества, чем человек занимался, разве можно такие вещи говорить – все, что там было сказано?

Мне, например, писали такое: «Проект должны разрабатывать профессионалы, которые знают, как проектировать церковную архитектуру».

Сергей Яковлевич Кузнецов в профессии уже сорок пять лет, и из них в церковной архитектуре почти тридцать. Он профессионал или нет? Он уже в восьмидесятых годах проектировал и строил храмы.

Например, в храме Благовещения в Петровском парке он около двадцати лет приходской архитектор. Проектировал там и крестильный храм, и приходской просветительский центр, и ограду, и все иконостасы в храме, и даже кованые семисвечники в алтарях.

Да, он не сотрудничал с какими-то большими фирмами, не участвовал в международных конкурсах – просто тихо и скромно трудился на приходе, на реконструкции с восстановлением куполов храма Митрофания Воронежского, дома причта возле него. Ещё построил несколько храмов в Подмосковье.

И он до сих пор все рисует от руки – все эскизы, планы, фасады, – чего большинство архитекторов уже не делают. Это очень ценно в нашей профессии.

У него есть свой определенный стиль, он использует традиции самых истоков – псковско-новгородскую лаконичную архитектуру. И его подход – из массы объема, массы стены вынимать, что называется, дверные и оконные проемы, какие-то другие элементы, чтобы оставалось «тело» храма. Это вид крепостной архитектуры.

– Каков порядок отбора проектов?

– Есть некий регламент программы «200 храмов»; кстати, сегодня там уже не двести, а гораздо больше, но так ее по традиции называют. По этому регламенту со стороны Церкви заниматься всеми вопросами поручено Финансово-Хозяйственному Управлению.

Когда летом прошлого года председателем ФХУ был назначен владыка Марк Егорьевский, он включил меня в число сотрудников. (Он наш викарий по северу, и знает, что я по профессии архитектор). По благословению Патриарха я теперь занимаюсь здесь всеми архитектурными программами, в том числе проектной стороной.

По регламенту у председателя ФХУ есть обязанность согласовывать и утверждать индивидуальные проекты храмов. А я являюсь некой профессиональной инстанцией, которая это все отсматривает, пропускает через себя, советует, объединяя церковную сторону и архитектурную.

Потому что не секрет: с архитекторами бывает нелегко общаться и священноначалию, и настоятелям. И наоборот, священник, какой бы замечательный он ни был, порой многого не понимает в строительно-архитектурных вопросах.

При ФХУ есть некоторый экспертный совет. Есть гильдия храмоздателей, которая была организована в прошлом году; в неё входят основные архитекторы и проектировщики по церковным зданиям. И мы с ней сотрудничаем.

А дальше мы объявляем внутренние тендеры. И именно заказчик решает, какой в каждом конкретном случае будет конкурс – открытый или закрытый. А заказчиком программы выступает Церковь, в данном случае ФХУ. Это не бюджетные деньги.

Конкретно проект храма на Ходынке был выбран из пяти или даже шести других представленных. На нем и остановились.

– А открытые конкурсы ФХУ проводит?

– Да. В позапрошлом году впервые за много лет был открытый конкурс на современный образ православного храма. До этого подобный конкурс был в далёком 1989 году (я, кстати, в нем тогда участвовал).

В 2015 году в январе месяце у нас проходил смотр проектов за последние годы. Это все конкурсы открытые, – любой может участвовать. Сейчас мы готовим положение о следующем конкурсе. Среди организаторов – ФХУ РПЦ, Союз архитекторов России, Гильдия храмоздателей.

Мы мыслим так, что каждый год у нас будет большой Всероссийский, с возможностью международного участия, открытый конкурс по каким-то определенным темам.

Например, сейчас будет разрабатываться тема, целиком связанная с приходскими комплексами. Не просто храмы, но со всем блоком социальных помещений и, желательно, в одном здании. Сейчас эта тема очень важна, поскольку в экономике проблемы, и мы пришли к выводу, что надо работать над созданием проектов, лаконичных по архитектуре, и, скажем так, малобюджетных. А может быть, даже быстровозводимых. Хотя отчасти здесь есть и размышление о дальнейшем развитии типологии церковных зданий вообще.

– Отец Андрей, а современный храм – он вообще какой?

– Это очень серьезная тема – соотношение традиций и новаторства. Понятно, что Церковь – институт достаточно консервативный, Церковь – это Богочеловеческий организм.

По Божеству – это что-то вечное, где существует вся наша догматика, незыблемый Символ веры. Вещи же, которые пытаются называть «канонами архитектуры» – это некая догматика, но на самом деле их гораздо меньше, чем думают люди.

Они думают, что архитектурные каноны – это закомары, арки, своды, купола, еще что-то. Но это не каноны – это формы, в которых эти каноны претворяются. А по форме церковная архитектура может быть очень разная. Например, форма купола. Она ведь развивалась во времени.

Смотрите, византийский купол – это огромная полусфера. А, например, древние маковки, русские главки – шлемовидные. Потом возникли луковицы, причем самые разные – круглые, приплюснутые с широкой пучиной, а луковицы в стиле модерн – уже устремленные вверх как огоньки, свечечки.

Если говорить о кавказской архитектуре, например, грузинской, – там вообще обошлись без куполов – одни только устремленные вверх шатры. Иногда пирамидальные, с квадратом в основании, иногда восьмигранные.

Или посмотрите на храм Василия Блаженного. С одной стороны, он вместил в себя чуть ли не всю историю архитектуры, но когда его построили, я уверен, в тогдашнем обществе это было самое настоящее актуальное произведение искусства. Не очень понятно, откуда вдруг взялись все эти цветные тюрбаны, такая азиатчина? Но зодчие так это видели. А теперь этот храм – мировое явление, охраняемое ЮНЕСКО. Правда, есть мнение, что такие купола сделали потом, но это только предположение.

И в храмовой архитектуре, как в Церкви – есть божественная сторона, а есть человеческая. Так вот, сторона человеческая, то есть формы и стили, всегда в истории развивалась. И всегда во все эпохи церковная архитектура соответствовала своему времени.

Даже глядя на сегодняшние эклектические вещи – все эти реплики и цитаты, можно сразу сказать: это в стиле такой-то школы, такого-то времени. Это Новгород пятнадцатого века, а это Псков тринадцатого, это Владимир и Суздаль двенадцатого, а это Москва конца четырнадцатого – начала пятнадцатого. Те, кто знают историю архитектуры, сразу все это определяют.

А потом XVII век со всем его многоцветьем, Хамовники и прочее. А дальше пришла классика XIX века. А до этого было ещё барокко, а потом модерн. Щусев, Покровский и Перетяткович, и так далее. Все соответствовало своему времени, своей эпохе.

Сегодня на дворе XXI век. Где храм, который соответствует этой эпохе, храм XXI века? Пока это все цитаты, это все эклектика. А вот проект для Ходынки я считаю одним из храмов XXI века; таким, который на основе традиций идет дальше.

– Расскажите о проекте.

– По проекту планировки было задано, что здание должно быть одно, оно должно быть компактное, то есть комплекс. Парковая зона, метро и все эти природные комплексы не позволяют сделать выгородку с оградой и домом причта.

Получается, должно быть открытое сооружение на эспланаде, которое компактно стоит единым объемом. Поэтому оно и приобрело ту кубическую композицию, которая сегодня кому-то не нравится.

Надо, конечно же, понимать контекст и окружение. Вы посмотрите, какие агрессивные там вещи – четыре сундука «Авиапарка». И ещё строятся высоченные апартаменты, жилые корпуса. Поэтому, по заданию и было так – чтобы это было монументальное сооружение. Как его сам Кузнецов назвал – «кубарь».

Все это должно быть лаконично. Если хотите, брутально. И на этом огромном Ходынском поле оно будет смотреться, даже будучи небольшим сооружением, поскольку имеет свой определенный масштаб.

– А точные габариты здания определены?

– Сейчас пока сложно сказать. Участок выделили 0,5 га.

Первый этаж, подклет занимают всякие канцелярские и складские помещения, ризница, трапезная и т.д. Один из блоков, как раз боковой, на все три этажа занимает большая церковно-приходская школа. То есть предполагается духовно-просветительский социальный комплекс.

Еще одна особенность – это постановка куполов в ортогональной проекции – примерно, как собор Сан-Марко в Венеции, то есть не по углам, а по основным осям. Это придает храму определенную фундаментальность и центричность по типу купольной базилики.

Существуют только самые первые наброски внутренних помещений. Внизу счетверенные столбы. Достаточно тонкие, которые переходят в большие арки. Вверху все массивно, а внизу достаточно воздушно, то есть людям ничего не загораживает.

– Ну, это, по крайней мере, достоверная информация…

– Самое главное, повторяю еще раз: я отстаиваю право архитектора творить. Право тех, кто смотрит, согласовывает и утверждает – согласовывать и утверждать. Предоставьте всем свои права.

Вообще, я не знаю, чтобы когда-нибудь испокон веков внешний вид храмов обсуждался народом. Это решали либо князья, либо решали сами зодчие и потом до самого конца знать не знали, что это будет. Есть даже такая поговорка: «Архитектура – творчество королей». Но, чтобы это решалось на сельском сходе, я такого никогда не слышал.

– И всё-таки, вернёмся к вопросу – что из наследия прошлых веков можно взять в современный храм?

– Брать надо всё, ничего мы не должны выбрасывать. Но это как сделать? Архитектура сродни любому другому творчеству. Возьмите творчество модельеров, ведь они же берут за основу все, что угодно. Берут, например, одежду эпохи НЭПа, но делают из этого одежду XXI века. И видно, что это только аллюзия, а на самом деле сегодняшнее.

– Где тогда критерий? Что хорошо, что плохо, что соответствует XXI веку?

– Я скажу общие слова – это и удобный, и красивый, функциональный, конструктивно решенный, прочный храм и так далее. Это та самая древняя триада Витрувия – «прочность, польза, красота».

Все это должно быть: храм должен быть прочный, полезный функционально, красивый. Но как? Кто должен решать? Можно же, в конце концов, поставить под сомнение компетентность любого человека, любой комиссии, любого жюри, кого угодно. В том числе, естественно, и тех, кто недоволен. Их компетентность тоже можно поставить под сомнение.

И тогда кто-то должен решать. Вот у меня семья: семеро детей, масса внуков, зятья, невестки, жена. Я иногда отпущу все на демократию – кричат все, что-то шумят, куда поедем в выходной. Все разные – одному хочется посидеть в теньке, другому купаться, третьему еще что-то.

Я слушаю, слушаю, слушаю, говорю: «Так, ребята, вы сами можете договориться?» – «Нет, папа, не можем». – «Тогда, простите, я беру на себя эту роль главы семьи. Я все взвесил, всех услышал, внутри меня все это прошло, а теперь я выдаю решение: будет вот так».

Кто-то после этого, конечно, в ладоши хлопает, кто-то: «У-у!», – но все должны смириться. А как еще иначе? Страна, народ – это большая семья, но кто-то должен в ней что-то решать. Если никто ничего не будет решать – наступит полная анархия. На всяком месте есть люди, которые решать обязаны.

И, между прочим, это не столько право, сколько тяжелая обязанность. Это бремя – что-то решать, потому что ты всегда прекрасно понимаешь, что как бы ты ни решил, всегда найдутся люди, которые будут недовольны, которые скажут, что ты решил плохо. Но делать все равно надо.

– Что для вас было главным при выборе именно этого автора и этого проекта?

– Для меня было решающим то, что этот человек – профессионал, глубоко верующий и церковный архитектор. То, что он пропустил проект через свою душу, свой мозг и руку.

Интуитивно, – это уже моя интуиция, – есть ощущение профессионализма автора и его понимания задачи в этом месте. Ну, и параметры самого проекта – этот эскиз отвечает им в наибольшей степени. Идеально, наверное, ни один не будет отвечать, но в наибольшей степени.

Ещё надо сказать, что мне сейчас в этой программе достаточно трудно. Потому что практически невозможно найти универсального проектировщика храмов.

Деградация профессии именно церковного архитектора за советское время дает о себе знать. И есть, допустим, некоторые архитекторы-одиночки, которые могут что-то сочинить. Но при этом они не делают нормальную проектную документацию, в том числе, рабочую.

Есть люди, которые грамотно это делают, но они совершенно не церковные. Есть такие, которые мнят себя гениями и просят за работу совершенно баснословные суммы.

Есть те, которые говорят: «Вот Леонардо «Джоконду» всю жизнь рисовал, и я буду делать это три года». А нам некогда ждать.

И так далее, все время есть какие-то минусы. Выбора не так много. Причём ведь нужны люди, которые в основном работают в этой теме. А не так, что «я буду проектировать всякие торговые центры, бары, рестораны, жилые апартаменты, а где-нибудь на коленке нарисую храм».

Вообще-то, должны быть архитекторы, которые этой теме посвящают, по крайней мере, больше половины времени. Желательно посвятить и всю свою жизнь. Кузнецов как раз такой человек. Он ничего, кроме храмов, больше не проектировал.

– Кстати, про Джоконду и три года… А намечены уже какие-то сроки завершения проекта?

– Это сложно сказать. Ходынское поле – очень непростой участок, там до сих пор не завершён проект планировки. Там и станция метро, и парк, о музее современного искусства все уже наверняка много слышали.

И есть очень серьезные процедуры всяких согласований, утверждений и всего остального, что касается планировки всего комплекса Ходынского поля. А поскольку этот участок в него входит…

Место известно – там стоит временный деревянный храм. Это напротив «Мегаспорта», но участок пока обозначен примерно. Мы даже не можем точно вынести в натуру его границы, потому что это делается на основании геодезии, она – на основании градостроительного плана земельного участка, а он, в свою очередь, – на основании проекта планировки. Для этого нужны еще публичные слушания. Это целая история, но мы надеемся, что она пройдёт в какие-то оптимальные сроки.

Вы прочитали статью . Читайте также.

Военный храм на Ходынском поле в честь Преподобного Сергия Радонежского стал первым в страшной череде поверженных московских святынь. Он был разрушен большевиками ровно девяносто лет назад.

Покровитель русского воинства

А помним ли мы, чем обязаны Преподобному Сергию? Если бы не он, то, вполне возможно, на современной карте мира не было бы такого государства как Россия. …Годы жизни Сергея Радонежского пришлись на время, когда Русь была под властью Золотой Орды. Захватчики грабили страну, сжигали на своем пути города и веси. Но не об этом более всего скорбел монах-отшельник. Он считал, что куда большая беда заключена в самих русских людях, которые утратили национальное самосознание, лишились патриотических чувств, растеряны и слабы духом. В оскудении человеческой души видел Сергей Радонежский причину многих бед. И горячо молился Господу об укреплении духа в русском народе, о даровании ему нравственной чистоты и веры в свои силы.

Накануне Куликовской битвы Сергий Радонежский ни минуты не сомневался в победе русского оружия и сумел внушить эту уверенность князю Димитрию. Русь раздирали междоусобные войны мелких княжеств. Перед лицом смертельной опасности Преподобный усадил удельных князей за стол переговоров. И то, чего нельзя было получить мечом, он добился тихим и кротким словом – усмирил враждующих. Незадолго до решающего сражения почти все князья признали главенство московского князя Димитрия, что дало возможность собрать русские дружины под одним знаменем и победить. На Куликовом поле произошло нравственное пробуждение русского народа, оно стало истоком всех наших дальнейших побед. С тех пор Сергий Радонежский — великий молитвенник за наше Отечество – считается покровителем русского воинства.

Главный военный собор

В ХIХ веке на Ходынском поле был устроен летний лагерь Московского военного гарнизона. На учения и смотры сюда нередко прибывали и воинские части из уездных городов. В военных сборах участвовало до 30 тысяч человек. Солдаты месяцами жили в казармах и по сути были лишены богослужебной жизни. Полковые походные храмы положения не спасали – в них едва помещалось духовенство, певчие и причт. В 1892 году на краю Ходынского поля по благословению Митрополита Московского Леонтия был заложен храм в честь Преподобного Сергия Радонежского. Это событие совпало с 500-летней годовщиной со дня кончины святого старца, а потому желающих внести свою лепту в строительство церкви было предостаточно.

Уже через четыре месяца пятиглавый храм, рубленный из сосновых балок, был увенчан крестами. Творение архитектора И. Херодинова было признано одним из лучших образцов русского деревянного зодчества. Четырехъярусный золоченый иконостас был точной копией иконостаса Успенского собора в Кремле. А главной святыней стала древняя икона Сергия Радонежского, которая до 1836 года находилась на раке с мощами Преподобного. Величественный храм, вмещавший до 1000 человек, стал главным военным собором Москвы.

Но в таком качестве он простоял всего 30 лет. Красные командиры решили, что сам факт существования красавца-собора «плохо отражается на политической работе». Церковь разобрали до основания. Добротные бревна из сосны, скорее всего, пошли на баню или склад.

Колыбель российской авиации

В 1910 году на Ходынском поле был построен аэродром. Первым русским летчиком, который поднял свой аэроплан над Москвой, был талантливый пилот-самоучка Сергей Уточкин. А уже через три года москвичи впервые отметили на Ходынке Праздник русской авиации. И когда? В день Ильи Пророка. Вплоть до октябрьского переворота воздушных витязей провожало в полет духовенство. И у каждого летчика, который прокладывал с Ходынского поля трудный путь в небо, была возможность зайти в храм Преподобного Сергия Радонежского и попросить его небесного покровительства.

В годы советской власти аэродром стал «летучей лаборатории», где испытывали новую технику и устанавливали рекорды пилотирования. Огромный, а порой и неоправданный риск, приводил к большим человеческим жертвам. В 1938 и 1939 годах авиакатастрофы в небе над Ходынкой стали практически регулярными. Только за два эти года погибло более семидесяти летчиков-испытателей, среди которых и народный герой – Валерий Чкалов. 15 декабря 1938 он поднял в воздух испытательный образец нового истребителя И-180. Машина была «сырая», с множеством недоделок, но страна рвалась к рекордам, и пробный полет вопреки здравому смыслу был разрешен. При заходе на посадку у самолета отказал двигатель. Чкалов до последнего отводил машину от жилого района, стараясь избежать огромных жертв. До взлетно-посадочной полосы ему не хватило всего несколько метров… Сейчас на месте катастрофы установлен памятный знак.

Чтобы помнить и молиться

Всего же в разные годы Центральный аэродром имени Фрунзе потерял 108 летчиков-испытателей. Их вклад в развитие гражданской и военной авиации России переоценить невозможно, но память героев до сих пор не увековечена. В 1996 году летчики-ветераны во главе с генерал-майором, преподавателем Академии имени Жуковского Константином Шпилевым выступили с инициативой возведения на Ходынском поле храма-часовни в знак памяти о погибших авиаторах. По благословению Патриарха Алексия II была создана община храма-часовни в честь Архангела Гавриила. А через четыре года в Хорошевском районе, где нет ни одной церкви, была зарегистрирована еще одна община – храма Преподобного Сергия Радонежского, которая молится о воссоздании главного военного собора Москвы.

Первоначально храм и часовню планировалось возвести в разных концах Ходынского поля, но после того, как общины объединились, возникла идея поставить их рядом — в северо-западной части бывшего аэродрома, у взлетно-посадочной полосы. Сейчас здесь находится пустырь, где местные жители выгуливают собак и таких экзотичных животных как домашние свиньи.

«Наш огонек»

Настоятеля храма Преподобного Сергия Радонежского отца Василия местные жители называют «наш огонек». Несмотря на затянувшуюся процедуру согласования документов, связанных со строительством храмового комплекса, он не утратил ни искреннюю веру в людей, ни живость характера.

Священник Василий Биксей. В 1994 году окончил Московскую Духовную Семинарию, в 1998-м – Московскую Духовную Академию. В 2000 году рукоположен в сан священника. С августа 2000 года – клирик храма Великомученика Георгия Победоносца в Коптеве. С 2012 года – настоятель храма Преподобного Сергия Радонежского храма-часовни Архангела Гавриила на Ходынском поле.

Сам не унывает, и нам не дает, — улыбается Татьяна Стоскова, мать семерых детей.

Таких мам, как Татьяна, которые воспитывают не только родных, но и приемных детей, среди жителей микрорайона немало. Рядом с Ходынским полем построен целый квартал для многодетных семей. И далеко не в каждой семье есть микроавтобус, чтобы возить разновозрастную детвору на церковные службы в другой район Москвы. А без богослужебной жизни, считает Татьяна, вырастить нравственно здоровых детей в наше время практически невозможно.

Сейчас молебны у креста, где планируется возвести храм в честь Сергия Радонежского, проходят под открытым небом – в любую погоду. Но временные трудности только сплачивают общину верующих. Они решили не оставлять социальное служение «на потом» и уже сейчас взяли под свое крыло малообеспеченные и многодетные семьи: приобретают для них школьно-письменные принадлежности, ищут спонсоров для закупки продуктов и одежды. А маленькие прихожане храма Сергия Радонежского регулярно выступают с концертами в детских больницах района. Чуть ли не с пеленок они растут с мыслью – надо обязательно поддержать тех, кому плохо.

Футбол во славу Божию

Всегда доброжелательный, отец Василий стал настоящим центром притяжения для таких, как он сам людей, – молодых, энергичных, спортивных. Примерно раз в неделю батюшка меняет подрясник на спортивную форму и … выходит на футбольное поле забивать голы. Отец Василий не скрывает свою любовь к футболу. Считает, что этот вид спорта объединяет людей в команду единомышленников. И не только на поле с воротами. Почти все игроки, с которыми батюшка демонстрирует «красивый футбол» без перепалок и грубых приемов, — люди православные. А те, кто впервые видит священнослужителя, забивающего мяч в ворота, нередко после игры подходят к батюшке, чтобы попросить совета или просто поговорить по душам.

Здесь, на Песчанке, где тренируется детско-юношеская школа клуба ЦСКА, отец Василий познакомился с бывшим профессиональным футболистом Ильнуром, стал играть с ним в одной команде. А вскоре Ильнур крестился, затем попросил батюшку обвенчать его с женой. Многие приносят крестить своих детей, либо просят о первой исповеди.

Вот так ненавязчиво отец Василий прямо с футбольного поля приводит своих коллег по команде к вере и Богу.

Про ответственность

В своих проповедях батюшка говорит о том, что самое страшное в жизни – потерять ответственность перед Богом. А свою ответственность он понимает так: восстановить храм Преподобного Сергия Радонежского, увековечить память погибших авиаторов в часовне Архангела Гавриила, подобно тому, как в Храме Христа Спасителя увековечены имена героев войны 1812 года.

Храм будет создаваться по индивидуальному проекту и, судя по эскизам, станет настоящим украшением Ходынского поля. А если оно со временем превратится в ландшафтный парк, то нарядная церковь вместе с часовней гармонично впишется и в садово-парковый ансамбль, и в архитектурную среду исторического района. И можно сколько угодно спорить о достоинствах того или иного решения по застройке и благоустройства Ходынского поля, но рукотворная красота без красоты небесной всегда будет неполной. Об этом прихожанка Татьяна сказала просто: «Когда храм стоит, все вокруг преображается, и люди друг к другу относятся лучше».

Храм построен по программе «200 храмов».

В августе 2000 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II был создан приход храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, начавший воссоздание святыни. Верующие разыскали архивные документы, обратились к властям, начали служить молебны и участвовать в крестных ходах. Поскольку оригинальный проект храма найти не удалось, Обществу охраны памятников было заказано историко-архивное исследование. По его результатам было рекомендовано воссоздание храма по имеющимся визуальным данным. В 2005 г. был получен акт резервирования земельного участка под строительство храмового комплекса площадью 1 га. К 2006 г. была изготовлена предпроектная проработка (буклет).

22 октября 2017 года, в Неделю 20-ю по Пятидесятнице, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил чин великого освящения храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле г. Москвы и Божественную литургию в новоосвященном храме.